— Помимо ноута, что ты еще смог ей предложить?

— У меня было немного наличности, — сказал он. — А документы… я понятия не имею, как это делается, но обещал поспрашивать у знакомых. Может, кто-то из коллег с таким сталкивался…

Директор встрепенулся. Еще бы, ведь это означало, что она, как минимум, снова выйдет на связь.

— Но у себя ты ее не оставил, — сказала я. — Почему?

— Я…

— Ну же, Джимми, — сказала я. — Это же я, Боб. Ее лучшая подруга. Мне-то ты можешь сказать.

Он всхлипнул, и я в очередной раз почувствовала себя чудовищем. Наверное, лучше бы мы использовали метод директора Смита и в самом начале разговора прострелили ему колено.

— Я знал, что она мной пользуется, — сказал Джимми. — Знал, и все равно надеялся на что-то. Думал, может быть в этот раз…

В этом вечная проблема парней во френдзоне. Они годами могут ждать своего мифического шанса, и каждый знак внимания расценивают, как Знак.

Но я-то знала, что у него нет никаких шансов, потому что мне хорошо были известны вкусы Аманды и я видела Мигеля, воплощение ее девичьих грез.

И с Джимми Дорнаном ни у одной из версий Мигеля не было ничего общего.

Чем раньше парень выберется из этих отношений, тем менее травмирующими они для него станут.

— И что ты сделал, Джимми?

— Я дал ей ключи от домика на озере, — сказал Джимми. — Вообще-то, он принадлежит родителям, но я знаю, что в это время года там никого нет. И еще я отдал ей свою машину, чтобы она могла туда добраться.

— Адрес, — сказал директор Смит.

Джимми назвал.

— Около двух часов, если не гнать, привлекая к себе внимание, — констатировал директор Смит. — Скорее всего, она уже там, если не завернула куда-то по дороге. Марка машины?

Джимми назвал.

Директор Смит тут же связался с дорожными службами и попросил отследить автомобиль, но ни в коем случае его не останавливать и не вступать в контакт с водителем, потому что оный может быть вооружен и опасен.

На самом деле, Эми понадобится куда больше двух часов, чтобы туда добраться. Насколько я помню, она так себе водитель, слишком осторожный и аккуратный, и ездит она очень медленно даже там, где можно и побыстрей. И поскольку за последние пару лет она вряд ли имела возможность отточить эти свои навыки, то очень может быть, что она еще в пути.

— У нее есть телефон? — спросила я. — Или в домике есть телефон? Интернет? Как вы собирались поддерживать связь?

— Интернета там нет, и телефона тоже. Она сказала, что купит одноразовый и позвонит мне, когда доберется.

— Еще не звонила?

— Нет, — несколько озадаченно сказал он и посмотрел на часы. — Но она ведь уже должна была туда добраться…

— Не факт, — сказала я. — Эми очень так себе водитель.

Директор Смит тоже посмотрел на часы.

— Едем, — сказал он.

— Едем, — согласилась я.

— Я с вами, — сказал Джимми.

— Ни в коем случае, — сказал Эллиот. — Вы уже и так очень нам помогли, и на этом ваша роль в этой истории завершена.

— И что же мне делать? — растерянно спросил он.

— Оставайтесь дома и ждите звонка, — сказал Эллиот. — С вами побудут наши люди.

Несмотря на то, что это было физически невозможно, я уже слышала шаги поднимающихся по лестнице агентов.

— Прости, Джимми, — сказала я. — Надеюсь, в дальнейшем у тебя все будет хорошо.

Он вдруг отнял руки от лица и схватился за грудь, его глаза остекленели, а ноги несколько раз проскребли по полу. Затем он затих и обмяк, как марионетка, которой разом обрезали все ниточки.

Я была ближе к нему, но так ничего и не сделала. Директор Смит склонился, приложил палец к шее, пытаясь нащупать пульс, но мне было очевидно, что это тщетные поиски.

Роль Джимми Дорнана действительно закончилась, и совсем не так, как я бы для него этого хотела.

— Видимо, она таки добралась, — сказал директор Смит.

И нашла альтернативный способ решить проблему с поддельными документами.

Если бы полгода назад…

Да ладно, если бы пару недель назад…

Да ладно еще раз, если бы вчера кто-то сказал мне, что сегодня я буду ехать куда-то в ночь на черном «эскалейде» ТАКС с директором ТАКС, сидящим рядом, и двумя машинами спецназа, двигающимися за нами следом, и при этом на мне не будет ни наручников, ни какого-нибудь ошейника со взрывчаткой, а в крови не будет бултыхаться коктейль из сильных транквилизаторов, я бы рассмеялась этому человеку в лицо.

И тем не менее, так оно все и было.

Поскольку в конспирации никакой необходимости уже не было, Эллиот бросил неприметный седан на улице и мы пересели в штатный бронированный внедорожник агентства, и несколько оперативников с изумлением и некоторой опаской следили за тем, как я перекладываю свой топор из одного багажника в другой. Наверняка еще не так давно у них была ориентировка и довольно подробные инструкции на тот случай, если они со мной повстречаются, а теперь они смотрели, как я мило воркую с их директором, и как он придерживает для меня дверь.

Если тебе нужны еще какие-то доказательства безумия нашего мира, то вот они. Хотя, как раз тебе-то они и не нужны…

Мы выехали за город, и водитель притопил газ в пол, явно рассчитывая добраться меньше, чем за два часа. Эллиот, сидящий со мной рядом, откинул свое кресло в более комфортное положение и достал из холодильника бутылку минеральной воды.

— Хотите?

— Пожалуй, я воздержусь, — сказала я. — Не успела принять противоядие, знаете ли.

В какой-то параноидальный момент я даже успела подумать о том, что на самом деле охота идет не на Аманду, а на меня, что никакого Блокнота она не забирала, и все это придумано только для того, чтобы вытащить меня из отеля. Конечно, смерть Джимми Дорнана была в этой схеме лишней, но возможно, что именно так агентство заметает следы.

И что в конечном итоге вместо домика на озере в конце пути нас будет ждать какое-нибудь древнее капище, где будут толпы сектантов и у жуткого алтаря меня будет ждать сам брат Тайлер с ритуальным кинжалом в уже окровавленных руках. Почему уже окровавленных? Ну, так будет более зловеще, мне кажется. Может быть, он до меня еще на ком-то тренировался.

В этой ситуации мне на помощь пришел старик Оккам с его бритвой. Это была очень вычурная схема, излишне сложная, а все мы знаем, что чем сложнее схема, тем больше вероятность, что в какой-то момент все пойдет по бороде.

— Понимаю, что у вас есть все основания мне не доверять, — сказал Эллиот. — И принимаю ваш ответ. Но все же я бы хотел еще раз напомнить, что играю честно.

— Видимо, вы повторили это недостаточное число раз, — сказала я. — Потому что меня вы пока не убедили.

— Что я могу сделать, чтобы вас убедить?

— Пожалуй, что ничего, — сказала я. — Давайте просто побыстрее со всем этим закончим и, как мог бы сказать мой отец, разойдемся краями.

— Звучит, как хороший план, — сказал он, скрутил пробку и глотнул минералки.

— С Гарольдом вы тоже намерены разойтись краями? — спросила я.

— У меня нет открытого конфликта ни с Гарольдом, ни с министерством финансов, которое он возглавляет, — заявил Эллиот.

— Ну, это до тех пор, пока они не узнают, что случилось с их прошлым министром.

— А откуда они узнают, мисс Кэррингтон? Я имею в виду, даже если вы пойдете к Гарольду и все ему выложите, какие вы можете предоставить доказательства?

— Полагаете, ему будет недостаточно слов?

— Он — рациональный человек, мисс Кэррингтон, и не станет устраивать теневую войну без достаточных оснований, — сказал Эллиот. — У него неплохие шансы перестать быть исполняющим обязанности и стать настоящим министром финансов, и последнее, что ему нужно, это поднимать тему смерти его предшественника и начинать противостояние с одним из самых влиятельных теневых агентств. Я знаю, что нам не победить в этой войне хотя бы потому, что мы зависим от министерства чисто финансово, но и для него цена победы может оказаться чрезмерно высокой.