Хотела за сорок второй градус, но не судьба. Была наивна, мечтала, что все получится и я найду ответы. Как же сейчас это смешно. Я хрипло расхохоталась и все-таки упала. Растянулась рядом с кровавыми разводами жгучего песка. Палящий порыв ветра приблизил ко мне бордовые сгустки, и я прикрыла глаза, не желая больше бороться.

Время остановилось. Перед глазами стоит мама, смеется. В ладонях протягивает воду из реки, дает напиться. Брызгает мне в лицо и ласково шепчет:

– Ничего, все пройдет. Ты поспи, поспи…

– Я рада тебя видеть… – говорю ей, улыбаясь, и умиротворенно засыпаю.

Меня немного знобит – это душа покидает тело. Хотя откуда я знаю, как ощущается переход к нулевому пределу?

– Эй, давай просыпайся, надо попить, – слышу незнакомый и бодрый голос. – Ну… Давай… – меня трясут за плечи.

Напрягаюсь, чтобы открыть тяжелые веки. Получается не с первого раза, но я это делаю. Надо мной нависает и широко улыбается молодой мужчина.

– Ух, черноглазая какая, – смеется заразительно и поворачивает голову в сторону. – Слышишь, Ацур, глаза у нее цвета Черной горы.

Ему не отвечают, он вновь смотрит на меня. На его лицо падают светлые пряди волос. Вьются, закручиваются на концах в спиральки. Глаза светло-голубые, большие и чему-то радуются.

– Давай, привстань и попей, – протягивает мне что-то зеленое, сложенное трубочкой, подносит к губам, а оттуда вода капает.

Я набрасываюсь с жадностью. Хватаю незнакомца за руку, чтобы не забирал, пока пью.

Вкусная, холодная влага прокатывается по нёбу, льется в горло, и я чувствую, как шипят внутренности. Я покрываюсь испариной.

– Тихо. Не спеши, не все сразу, а то плохо станет, – смеется белобрысый парень.

Откидываю голову и прикрываю глаза. Думать не хочется, как и двигаться, лишь прислушиваюсь к необычным звукам. Рядом жужжит и шелестит, словно кругом раскидали много бумаги. Слышится звук бурлящей реки. Странно, дождь еще не скоро, но и жары не чувствуется, будто в тени дома лежу. И воздух такой, не передать, какой вкусный. Делаю глубокий вдох и захлебываюсь разными ароматами, мне неизвестными.

– Ну ты даешь! Зачем пошла через про́клятое место, черноглазая? – задает вопрос незнакомец, а я начинаю вспоминать свое путешествие.

– Я перегнула нулевой предел? Да? – боюсь открыть глаза и увидеть, как здесь все устроено.

Парень засмеялся:

– Рано тебе еще туда. Как тебя зовут?

Приятный у него голос, и я выдаю все те прозвища, какими меня наградили в пятом градусе:

– Солька, Соль, чумная, ведьма. По-разному называли, выбирай любое, – и улыбаюсь, сама не понимая чему.

Открываю глаза, и дыхание останавливается. Голубое небо и огромные, густые кроны деревьев с разлапистыми ветвями. Секунда, и я подскакиваю на ноги. Сердце колотится от открывшейся картины.

– Лес? – несмело шепчу и уже во все горло: – Лес! Живой!

Кручу головой, желая рассмотреть все быстрее и подробнее. Прикасаюсь к коре ближайшего дерева. Шершавая, с глубокими бороздами и настоящая. Бросаю взгляд на землю. Стою босыми ногами на зеленой траве, а меня пробирает дрожь от ощущений. Я точно умерла и попала… А куда я попала? Не успеваю подумать, как голова начинает кружиться, и я теряю равновесие. Начинаю заваливаться и как дура радуюсь, что падаю на траву, а то, что падаю, это такая ерунда.

– Эй, эй, аккуратнее, – слышу озабоченный голос парня. – Ты чего?

– Передышала свежим воздухом, – слышу незнакомый голос. – Отойдет, – бросает грубо.

– Ацур, ты уверен? Она, кажется, без сознания, может, ее в деревню отвести и показать Камиле?

– Нет! – возражает упрямый и хриплый голос. – Не надо было ее подбирать, такая же, как и все они, – зло выругался неизвестный, пока я пыталась усмирить кружащуюся землю и окончательно не лишиться чувств.

Громкий стук вывел меня из сна или из обморока. Лежу на мягкой и приятной ткани, от которой пахнет лесом. Видно, меня переложили, позаботились. Снова громкий стук, и я поворачиваю голову на звук. На небольшой поляне, окруженной огромными деревьями, стоит оголенный по пояс мужчина. Сильный взмах рук, волосатая грудь напрягается, и в стороны летят щепки молодого дерева… Волна гнева захлестнула меня! Не отдавая отчета своим действиям, при виде такого кощунства подскакиваю и бегу к нему, чтобы схватить занесенный над головой топор и остановить это безобразие.

Цепляюсь за мужские руки и кричу, чтобы не смел рубить. Потный гигант придержал замах, обернулся. Смотрит на меня удивленными глазами. Страшными такими, прозрачными, почти бесцветными. Вижу, как зрачки начинают расширяться, затапливая бледную радужку, пока я болтаюсь в воздухе держась за его запястья.

– Ты… – скрипит зубами и сбрасывает меня с себя одним движением.

Я падаю на мягкую землю и быстро поднимаюсь.

– Дерево не тронь, – шиплю, а тот нахмурил черные брови и смотрит с непониманием.

– Точно чумная, – качает головой и отворачивается, пренебрегает.

– Ты не слышал меня?! Не тронь, оно… оно… – хочу сказать, что оно живое, но захлебываюсь от страха, когда он на весь лес гремит:

– Ива-ар!

– Иду! – доносится в ответ.

К нам подходит молодой мужчина, тот самый, который дал мне напиться. По кудрявым волосам стекают капли воды. И улыбка на пол-лица. Я немного успокаиваюсь. От парня исходит что-то светлое, доброе. Но я вновь слышу злобное от великана:

– Убери ее, иначе зашибу.

– Пойдем, Солька, я тебе что-то покажу. – Блондин берет меня за руку и уводит от вредителя.

Несколько шагов делаю ведомая парнем, но оборачиваюсь, чтобы удостовериться в непричинении ущерба дереву. Сразу сталкиваюсь взглядом с дровосеком. Он поднимает топор и укладывает его себе на плечо. Склоняет голову на бок и прищуривается.

– Да пойдем… Чего ты там натворила? Ацур темнее тучи. Ты бы его лучше не злила, – произносит парень насмешливо, но я понимаю, что это не шутка.

– Он дерево испортил, я пыталась остановить…

– Каким образом? – изумился Ивар.

– В руки вцепилась и…

– Вцепилась… – изумленно смотрит на меня и вдруг как засмеется. – Эх, я не видел! – и снова смех.

– Чего смешного? – насупилась я.

– Да он тебя в три раза больше и он же ахи нашей… – Тут парень резко замолчал и сменил тему: – Ты его, в общем, не зли. А дерево необходимо срубить на дрова. Костер разжечь, ночи холодные.

Ночи холодные, разве это сейчас важно? Плохо понимаю, где мы находимся. Кто эти люди, почему не берегут деревья? Смотрю на окружающую красоту, ступаю босиком по зеленой траве. Интересно, лес большой? Возможно, это единственный оставшийся уголок живой природы, а его не ценят. В глазах все мелькает. Листочки колышутся на легком ветру. Курчавые, длинные, изогнутые, звездочками – каких только нет! Солнце пускает лучи сквозь кроны, свет мягко оседает на траве. Питает и согревает. А воздух насыщен запахами, дурманит и вновь кружит голову.

– Тебе плохо? – остановился Ивар.

– Не-ет, – протягиваю. – Мне хорошо. Здесь так… так красиво! – приподнимаю голову и глубоко вдыхаю.

– Ты из про́клятых мест, да? – хмыкает парень.

Я возвращаюсь на землю и смотрю на него.

– Каких таких проклятых? – уточняю.

– Ну оттуда, из-за Пустоши Астреи? – кивает в сторону. – А, ладно, потом. Вижу по тебе, ничего не знаешь. Смотри, вон там, внизу… – Ивар указал на крутой склон. – Река с запрудой, пойди искупайся, а то, честно говоря, запах еще тот.

Спорить я не стала, но было стыдно. Чистотой я никогда не брезговала, в отличие от народа пятого градуса.

– Держи, это мыло, им тело натрешь и смоешь. А этим, – протянул отрез мягкой ткани, – вытрешься. Я к Ацуру пойду. Если что, зови, мы тут рядом.

Объяснял, что к чему, а мне все в диковинку. Мы чаще песком грязь оттирали либо просто водой обмывались. А тут мыло. Я кивнула и стала спускаться по склону.

Река спокойная, течет медленно, никуда не спешит, не утекает в землю. Заводь глубокая. Я ступила на кромку воды и зажмурилась от теплого обволакивающего прикосновения. Потрясающе!