— Руки, чтоб я их видел.

Оба подняли руки.

— А теперь выходите из машины, мрази. Но медленно. Ни то взорву тут все к чертовой матери.

Бандиты медленно, по одному вышли из машины. Оба не спускали глаз с Женькиной пустой гранаты в моих руках.

— Ты кто такой, мужик? Чего тебе надо? — Сказал Леня, пытаясь, чтобы голос не дрожал.

— Закрой хлебало, — ответил я. — Ствол где? У твоего дружка его нету. Это я знаю. И ты свой давай на землю.

Бандит сглотнул и одернул полы кожанки. Достал из-за пояса целую американскую Берету.

— Ого, — присвистнул я. — Где взял такое добро?

— Б-брат из Америки привез, — заикнулся он.

— Ну ништяк. Ствол на землю, быстро. Подтолкни ко мне.

Леня подчинился, и чернобокая Берета загрохотала по асфальту. Демонстрируя им гранату, я поднял пистолет и сунул в карман.

— А теперь пшли оба. Смотреть на меня.

— Эт как идти? Спиной, что ли? — Удивился Серый.

— Как хочешь, так и иди. Только чтобы я твои моргала видел.

Бандюки снова туповато переглянулись, а потом попятились с поднятыми руками через двор.

— Мы ж не видим, куда идти, — резонно заметил Лёня.

— Ниче-ниче. Я подскажу.

Я завел их спиной к пустырю между зданиями. В следующее мгновение, притаившийся там Женя взял здоровяка на удушающий и втащил к себе. Мелкий Серега испуганно обернулся, и я снова дал ему по голове, но теперь гранатой.

Вместе мы ввалились к Женьке, который уже пристраивал здоровяка у стеночки.

— Ну и чего теперь? — Утерся Жека.

Я просигналил Марине, и та побежала звонить по телефону.

— Обыщем их и отвезем к Кулыму. Будут у него теперь свои заложники, — проговорил я.

Мы стали обыскивать бандосов, вытащили немного денег, я снял с пояса Лени пейджер. Стал читать последние сообщения.

— А с машиной их че? — Спросил Женька.

— Возьмем. У нее багажник побольше, а этих двоих куда-то надо деть.

В следующее мгновение пиликнуло. Экран пейджера в моих руках загорелся.

— Сообщение прислали, — буркнул Женя безэмоционально.

— Угу, — вчитался я в сообщение. Нахмурился. — Плохо дело.

— Чего такое?

— На вот, — протянул я ему маленькую черную коробочку. — Сам почитай.

— Бросайте биксу и сюда, старого урыть надо, — проговорил Женя вслух сообщение с пейджера. — Значит, убить они Кулыма собираются. Странно, прямо так? Посреди стрелки? Это ж по-ихнему вроде беспредела будет, не?

— Просто так вряд ли. Беспредел, не беспредел, а у них, сам знаешь, кто сильнее тот и прав, — покачал головой я. — Если они его не сразу стали прижимать, а попытались надавить через внучку, значит, все же с ним считаются. Не станут в открытую, по беспределу стрелять, иначе уже давно бы застрелили. Попробуют убрать иначе, как-нибудь по крысиному. Бомбой там, или расстреляют в машине.

— Ну и что делать будем?

— Возьми пейджер с собой. Покажем Кулыму. Пусть знает, что его собрались прикончить, а там уж с нас взятки гладки. Глубже мы не полезем.

— Верно, — он кивнул. — Глубже и не надо.

— Ладно, Жень. Давай, подгоняй бэху. Будем этих упаковывать.

Пока Корзун пошел к машине, прибежала Марина. Она застыла у входа в закуток, покосилась на двух бессознательных бандитов со смесью страха и отвращения. Наморщила милый маленький носик. Честно говоря, картина получилась умилительная.

— Позвонила? — Спросил я.

— Да. Деда и правда уже уехал, но я ему все рассказала на сотовый телефон.

— Ну и че он?

— Ничего толком не ответил, — покачала головой Марина. — Но спрашивал, кто меня спас. Я сказала, что охранник.

Марина улыбнулась и, глядя на меня, зарумянилась. Отвела свои ореховые, немного нерусские глаза.

Я хмыкнул. Неужто запала? Марина девушка была красивая. Ее необычная немного неславянская красота, несмотря ни на что, была яркой и бросалась в глаза. Хоть в своем смешном салатовом костюме, который болтался на девушке мешком, она походила на обросшего сверх меры мальчишку, я подмечал, как при движениях иногда выделяется ее красивая фигура: небольшая, но округлая грудь, тонкая талия, красивые, стройные бедра. Вот только одно меня тут останавливало: была она внучкой бандита.

— Тогда деда ответил, — продолжала Марина, — чтобы я немедленно ехала домой. Прям тут же.

— Хорошо. Прям тут же и поедем.

Я посмотрел на то, как Женя завел бэху. Черная в налете грязи машина протронулась вперед, потом вправо. Медленно прокатилась назад, к нашему промежутку между зданиями. Женя открыл багажник и выбрался из-за руля.

— М-м-м-м… — Внезапно замычал здоровяк Леня.

Я хмыкнул и опустился рядом с ним на корты.

— Что? Что за херня? — Прохрипел он поврежденным Женей горлом. Стал кашлять.

— С добрым утром, Леня, — улыбнулся я ему.

— Ч-чего?

На это я ответил бандиту еще одним ударом гранатой. Мужик тут же снова отключился. Смешно откинулся на стенку, возле которой его усадил Женя.

— Ну-ну, потише ты, — переступая через Серегу, сказал Женя. — Ты мне гранату поцарапаешь.

Бандитов вязали их же одеждой. Сняли куртки ремни и рубашки, завязали этими вещами конечности. Порвав Ленину майку, потому как была она побольше, напихали им тряпок в рты.

Во время всего этого дела они пытались еще пару раз очнутся, но мы с Женей тут же утихомиривали их увесистой гранатой.

Обоих загрузили в бэху. Серому не повезло. Был он поменьше и отправился в багажник. Крупнотелого Леньку мы с Женей засунули на заднее сидение БМВ. Потом поехали картежом: я с Мариной первым, а Жека с нашими трофеями за мной.

— Ну давай, — сказал я, — говори, куда ехать. Где твой дед живет?

— На другом конце города, — сказала Марина, — на Черемушках.

Черемушки были районом Армавира, разросшимся от второго Сочинского вокзала. Поезда с этого вокзала ходили по южным направлениям. Помнил я, как еще пацаном, будучи в пионерах, ездили мы этим путем в Туапсе, в Анапу на отдых, что предоставляла нам спортивная школа.

Хоть Черемушки и протянулись довольно далеко от центра города, даже в девяностые они считались довольно богатым районом.

Советские люди, которые еще недавно и слыхом не слыхивали о том, что же такое частный бизнес, сегодня наперегонки открывали свои частные лавочки. Ну а что поделать? Нужно же как-то выживать.

Такими частными лавочками, а также кафе, ресторанами, и даже несколькими клубами пополнились Черемушки. Был тут и свой рынок.

Среди всего этого торжества новых для нашего общества рыночных отношений, немым печальным напоминанием о лучшем прошлом, стоял обшарпанный и старый советский кинотеатр Родина. На площади рядом с кинотеатром кто-то притащил и открыл вагончик с куревом, чупа-чупсами и водкой.

Естественно, все это добро, выросшее на Черемушках, крышевала братва — пацаны с Черемушек. Именно те пацаны, что и отобрали у нас Оборону через Шелестова. Был ли среди них Кулым? Я не знаю. Знаю, что главными в группировке было несколько авторитетов, но, когда они подмяли под себя мой бизнес, Кулыма среди них точно не было.

Однако, как сказала Марина, ему уже за семьдесят. Потому через два года, когда Оборона начнет набирать обороты, Кулыма среди Черемушек могло не быть по вполне естественным причинам.

Пока мы ехали по Ефремова и дальше, через Сенной мост по Советской Армии к месту назначения, я думал о том, что Кулым, скорее всего связан с Черемушками. Авторитета, который бы не был с ними в одной упряжке, они не пустили бы на свою территорию, не дали бы иметь там бизнес и дела. Так что это вопрос почти что решенный. Но оставался еще один.

Знал я, что-то обстоятельство, что мы сорвались с крючка Шелестова очень обидело ребяток из Черемушек, и так или иначе, они припомнят мне такое своеволие. Одно дело, что теперь я буду готов к их ответу, другое — а не воспользуются ли они теперь Кулымом, чтобы дать ответ гораздо скорее, чем я думаю? Веяло все это дело, в которое я ввязался опасностью. Да только жалеть об этом смысла не было. Тогда я решил, что буду избавляться от проблем по мере их возникновения.