Нейт Гардинер был не единственным, кого сбило с толку это поразительное сходство между девушкой из шкафа и Харитой. Хэнк и Айдахо Джо тоже застыли с разинутыми ртами. Кейро никак не могла попять, отчего бандиты таращатся на нее, как на привидение, но решила не упускать подходящего момента.

Со скоростью пушечного ядра она вылетела из комнаты и с грохотом захлопнула за собой дверь. Опустив собаку на землю, Кейро выбежала в коридор, на ходу оставляя за собой полосу препятствий в виде опрокинутой мебели. Конечной целью ее маршрута был сарай возле кузницы. Если она успеет добежать до своей лошади прежде, чем ее схватят бандиты, то, возможно, сумеет вырваться из этого негостеприимного города. Это было рискованно, но другого выхода у Кейро не оставалось.

Топая, как стадо слонов, бандиты бросились за ней в погоню, натыкаясь друг на друга и на бурелом из мебели, который Кейро оставила за собой в темном коридоре.

Заря уже вывесила на горизонте свои розово-золотые вымпелы, и бандиты, выбежав на улицу, сумели разглядеть, как Кейро сворачивает к сараю.

Хэнк поднял свой пистолет и прицелился, но Нейт ударил его по щеке:

— Идиот! У нее наши деньги! Если ты убьешь ее, мы никогда не узнаем, где она их спрятала.

Нейт и Джо бросились вслед за Кейро, оставив позади хромающего Хэнка. Нейт едва не угодил под скачущую прямо на него лошадь, на которой сидела Кейро.

— Стреляй в лошадь! — заорал Нейт, выхватывая пистолет.

Кейро не сомневалась в том, что бандиты будут стрелять в нее. Три пистолета выстрелили одновременно, и она пригнулась, спасаясь от пуль. Лошадь споткнулась и сбросила свою всадницу прямо в грязь. Пронзительный женский крик разнесся далеко в утренней тишине.

Сильно ударившись при падении, Кейро едва могла дышать, но все же поднялась и попыталась на трясущихся ногах сделать шаг, но тут заметила, что окружена бандитами. Полдюжины рук потянулись к ней со всех сторон.

Пока Кейро, словно дикая кошка, отбивалась от бандитов, собака тоже громко выражала свой протест и, рыча, хватала зубами ноги, обутые в сапоги. Однако в конце концов бандитам удалось повалить Кейро на землю. Так она стала пленницей Гардинеров. Надежды остаться в живых у нее не было никакой. Но оттянуть свою кончину она все же могла, поскольку была единственным человеком, знавшим, где спрятаны украденные у бандитов деньги. Кейро все еще продолжала отбиваться, но се рывком поставили на ноги и передали в руки Нейту Гардинеру. Исполнившись решимости сражаться до конца, она врезала Нейту локтем в живот и разбила ему каблуками голень. Когда же он попытался схватить Кейро за руку, она до крови укусила его.

— Будь ты проклята! — взревел Нейт, увернувшись от очередного удара коленом, нацеленного ему прямо в пах.

Разразившись очередными проклятиями, он выхватил пистолет, перехватил его за ствол и, сделав неуловимое движение рукой, ударил Кейро рукояткой по голове. Когда она поникла, как хрупкий цветок, сожженный безжалостным солнцем, Нейт подхватил ее на руки и понес к фермерскому дому.

— Дикая кошка, — пробормотал он, всматриваясь в побледневшее лицо девушки. — Теперь ты узнаешь, что ждет тех, кто осмеливается вставать мне поперек дороги.

Лоутон прирос к седлу, оцепенев от ужаса. Едва он взлетел на вершину холма, с которого открывался вид на город, как тотчас же заметил Кейро, которая выбежала из гостиницы и бросилась к конюшне. Его сердце бешено заколотилось, когда он услышал грохот выстрелов, а потом увидел, как Кейро упала с подстреленной лошади. Когда же трое бандитов скрутили ей руки, душа Лоутона едва не разорвалась на части.

Никогда он не испытывал такого отчаяния, такой крайней беспомощности: обидчики Кейро были слишком далеко, и пуля наверняка не долетит до них. Впрочем, расстояние не имело никакого значения — Лоутон все равно не стал бы стрелять, опасаясь ненароком задеть Кейро. Конечно, он мог бы выхватить свои пистолеты и броситься в атаку, но и тогда не спас бы ее. Ему оставалось только сидеть и издали наблюдать за происходящим. Это было невыносимо, и Лоутону казалось, что пробил час расплаты за все его грехи.

Если бы он мог оказаться на ее месте! По долгу своей службы он не раз встречался лицом к лицу со смертельной опасностью, но теперь, беспомощно глядя на то, как Кейро отчаянно дерется с бандитами одна, впервые по-настоящему испугался, будто он сам был на месте Кейро. Кровь его кипела от ярости, как будто это он бежал к сараю, где стояла его лошадь, и давал отпор целой армии насильников.

Когда Нейт оглушил Кейро рукояткой пистолета, Лоутон едва не скатился с холма, чтобы броситься в атаку, но огромным усилием воли заставил себя оставаться на месте. Его опыт подсказывал, что сейчас не время. Задыхаясь от бессильной ярости, Лоутон проследил за тем, как бандиты поволокли Кейро к ферме.

Наконец все они исчезли внутри, и Лоутон как-то даже весь съежился, будто па него обрушились все несчастья мира. Сердце так колотилось у него в груди, что ему было трудно дышать, а мозг отчаянно искал решение вопроса, как спасти Кейро.

До сих пор Лоутон считал, что, выстрелив в нее, уже совершил самый подлый в своей жизни поступок. Как же он ошибался! Куда страшнее было то, что он уехал, бросив Кейро на растерзание этим волкам! Проклятие! Он не может даже утешить и поддержать ее в такую трудную минуту. Однако Лоутон понимал, что бросаться очертя голову бессмысленно.

Нужно тщательно подготовиться к атаке, но без подкрепления ему не обойтись — он только погибнет сам и погубит Кейро.

Приняв решение, он пустил галопом вороного жеребца и помчался обратно в Элрино. Есть еще один способ спасти Кейро от неминуемой гибели, но платой за ее освобождение должна стать жизнь самого Лоутона. Только его смерть может спасти жизнь зеленоглазой чертовки.

— Нет, ни за что! — Такер Магуайр выкрикнул эти слова прямо в лицо Лоутону, как будто его друг внезапно оглох. — Тебя и раньше посещали самые бредовые идеи, но эта, несомненно, худшая из них!

— Присоединяюсь! — поддержал товарища Вуди, глядя на Лоутона, как на последнего идиота. — Ал Фонтейн еще не доказал, что действительно готов сражаться на стороне закона. Кроме того, он еще совсем зеленый юнец. Черт возьми, Лоутон, если ты впутаешь его в такую передрягу, он может не выдержать давления и сломаться, и тогда они убьют тебя во второй раз!

Изложив свой план, Лоутон и ожидал, что он не вызовет восторга у его приятелей, но отступать не собирался.

— Это единственный шанс спасти Кейро. Не будем же мы ждать, пока Гардинеры сами предложат нам план. Они не знают о том, что Ал сменил окраску.

— Я тоже этого не думаю, — мрачно пробормотал Такер.

— Ради Бога, Лоу, при первом же удобном случае парень легко предаст тебя, чтобы спасти свою шкуру! — воскликнул Вуди, — Ты действительно идешь на верную смерть, и я не хочу участвовать в твоих похоронах после того, как ты приведешь свой сумасбродный план в действие!

— Я тоже, — подхватил Такер, — однако не сомневаюсь, что именно эта причина будет указана в свидетельстве о твоей смерти.

Лоутон досадливо вздохнул. Пока он спорит со своими компаньонами, Кейро живет в ожившем ночном кошмаре.

Каждая секунда промедления оборачивается для него и Кейро лишними мучениями.

— Я не могу ждать неделями и месяцами, проверяя, как Ал поведет себя в критической ситуации. Он — единственный, кто может провести меня в город, не вызывая лишних подозрений. Ал знает Гардинеров. Если они подумают, что он пристрелил меня и явился за вознаграждением, то наверняка пропустят его в город.

— А когда ты будешь свисать с его седла, как покойник, Гардинеры вполне могут начинить тебя свинцом, просто ради развлечения, — добавил Такер.

— Я подумал об этом, — не унимался Лоутон.

— Должно быть, ты думал не слишком усердно или легкомысленно отбросил этот вариант, — заметил Такер, — Если ты войдешь в долину смерти, безжизненно распластавшись на спине у своей лошади, Гардинеры пристрелят тебя, едва ты поднимешь свою глупую башку.