— Ваня, ты представляешь⁈ — сказала мама. — На полстраницы статью о фестивале напечатали! И ни слова в ней не сказали ни о твоих «Солнечных котятах», ни о нашей девочке!..

Я снова опустил взгляд на газету, прочёл: «Со всех сторон в наш город прибывают участники фестиваля. Улицы Петрозаводска наполнились весёлыми звонкими голосами, песнями и смехом. К двум часам на проспекте Карла Маркса стало многолюдно…»

Волкова в субботу не позвонила.

А я провёл субботний вечер дома, чего не случалось с начала сентября.

Шестого декабря Кукушкина отвлекла меня от работы трижды. В третий раз я в воскресенье услышал в телефонной трубке её голос перед сном. Зевнул и произнёс: «Алло?»

— Ванечка, не знаешь, как там? — спросила Лена. — Фестиваль уже закончился!

Я покачал головой.

А вслух ответил:

— Понятия не имею. Алина мне не звонила. Завтра приедет и всё нам расскажет.

В понедельник утром я спускался вместе с Кукушкиной по ступеням — не заметил на стенах в подъезде ни одной новой надписи с признаниями в любви к Котёнку. Подумал о том, что у поклонниц короткая память: «Нет концерта — завяла влюблённость». Я слушал болтовню Кукушкиной и представлял, как в это самое время вокально-инструментальный ансамбль «Солнечные котята» в автобусе с разукрашенными морозными узорами окнами возвращался в Рудогорск. Я рисовал в воображении образ сидевшей в салоне автобуса Волковой — уставшей, не выспавшейся, но довольной. Прикидывал, какие достижения вёз из Петрозаводска рудогорский ансамбль. Надеялся, что ВИА Рокотова получил вожделенное лауреатство или стал дипломантом (в памяти не отыскал расшифровку этого понятия — в моём воображении оно ассоциировалось с «призом зрительских симпатий»).

У входа в школу меня радостно поприветствовали малознакомые девчонки-старшеклассницы, назвали Котёнком. Я поздоровался с дежурившим сегодня у входа Полковником — заверил того, что «со мной всё в полном порядке». Пожал руки парням из десятого «Б», перекинулся с ними парой слов о петрозаводском фестивале. В гардеробе я столкнулся с одноклассниками — те отвечали на мои приветствия неуверенно и словно нехотя, не смотрели мне в глаза. Не заговорила со мной бледная и хмурая Лидочка Сергеева (мне почудилось, что она при виде меня вздрогнула и отшатнулась). Торопливо прошмыгнул за моей спиной необычайно молчаливый сегодня Лёня Свечин: он будто опаздывал на важный урок. Кравцову я встретил по пути к кабинету литературы. Наташа мазнула по моему лицу взглядом. Но словно не узнала меня, равнодушно отвернулась и прошла мимо.

На классном часу Снежка и словом не обмолвилась о произошедших в четверг событиях. Говорила она бодро, часто улыбалась. Обсудила с классом успеваемость, международные события, рок-оперу «Юнона и Авось» и подготовку к Новому году. Упомянула подготовку к выпускным экзаменам и состоявшийся в начале года съезд КПСС. Будто вытесняла своими рассказами из памяти учеников десятого «А» «ненужные» мысли и «вредные» воспоминания. Я слушал спокойный голос классной руководительницы. Следил при этом за одноклассниками. Замечал, как они то и дело поглядывали на свежие пятна штукатурки на потолке в тех местах, куда угодили автоматные пули. Видел, как они будто невзначай, смотрели в мою сторону. Но школьники не встречались со мной взглядами — поспешно отводили глаза. Как и тогда, в четверг: когда я выбирал, кому из одноклассников перережу горло.

На переменах я заметил необычную активность Кравцовой. Наташа поочерёдно подходила к одноклассникам, разговаривала с ними. Неизменно поворачивалась при этом ко мне спиной.

Я чувствовал и замечал брошенные в меня взгляды Наташиных собеседников.

Со мной Принцесса в понедельник так и не заговорила.

После уроков я в школе не задержался.

Поспешил домой.

Вошёл в подъезд и тут же заглянул в почтовый ящик. Вынул из него свежие, пахнувшие типографской краской номера сегодняшних газет. Отыскал среди них «Комсомолец». Развернул его. Без труда нашёл в нём занявшую весь разворот статью о музыкальном фестивале со скучноватым заголовком «Праздник советской молодёжи в Петрозаводске». Повернулся к свету, проникавшему в подъезд из окна; пробежался глазами по неровным строкам.

Прочёл: «В воскресенье 6 декабря завершился третий день фестиваля молодёжи и студентов Карельской АССР. Он стал настоящим праздником весёлого ритма и молодости. Этот яркий музыкальный форум дал возможность продемонстрировать своё искусство, навыки и таланты молодым певцам и музыкантам КАССР. Позволил многочисленным исполнителям не только познакомиться с творчеством коллег, но и посоревноваться с ними в мастерстве…»

Я поправил очки, скользил глазами по странице газеты.

Подбирался к главному: к перечислению победителей и дипломантов фестиваля.

Пропустил упоминания многочисленных исполнителей классической музыки. Не заметил знакомых названий среди коллективов народных инструментов (Рокотов говорил, что наши «народники» в Петрозаводск не поехали). Бегло просмотрел списки лауреатов-вокалистов, попутно прочёл выданные певцам автором статьи дифирамбы. Фамилию Волкова среди победителей ожидаемо не увидел: рудогорский Дворец культуры подал заявку лишь на участие в конкурсе вокально-инструментальных ансамблей.

Добрался до упоминаний ВИА.

И тут же улыбнулся.

«…Буквально покорил зрителей и жюри ансамбль „Солнечные котята“ из Рудогорска, самого молодого города Карельской АССР. Уже во второй день фестиваля зрители встречали и провожали этот коллектив оглушительными овациями. Школьники (все представители ВИА ещё учатся в среднеобразовательных учебных заведениях) с первого же выступления выделились среди участников манерой и профессионализмом исполнения музыкальных композиций. Сколько в их музыке было чувства и изящности! Каждая их мелодия — это новый яркий образ! Артисты не просто пели и играли — кроме таланта исполнителей (в первую очереди прелестной Алины Волковой, которая по не понятной никому причине не приняла участия в конкурсе вокалистов, где наверняка имела бы ошеломительный успех) чувствовалась проделанная коллективом огромная работа на репетициях. ВИА „Солнечные котята“ заслуженно получил первую премию фестиваля в разделе вокально-инструментальных ансамблей и представит Карельскую АССР на летнем фестивале в Москве…»

Я опустил газету, поправил дужки очков (пока не привык к новой оправе). Качнул головой и снова посмотрел на статью. Отыскал глазами строку — прочёл её снова: «…ВИА „Солнечные котята“ заслуженно получил первую премию фестиваля…» Хмыкнул. «Вот куда они подевались, — подумал я. — Небось, на радостях и водителя портвейном напоили». Сунул газеты подмышку, поднял со ступеней дипломат. Взглянул на двухнедельной давности надпись на стене «Котёнок, я люблю тебя!» и побрёл по лестнице. Прикинул, что если музыканты выехали из Петрозаводска сегодня утром, то они вот-вот явятся в Рудогорск.

Дверь квартиры Кукушкиных резко распахнулась, едва только я ступил на свою лестничную площадку. Словно соседка выглядывала в глазок, дожидалась моего появления. Лена переступила через порог, тряхнула косичками, сверкнула улыбкой. Я отметил, что семиклассница всё ещё не переоделась в домашнюю одежду, хотя занятия у седьмого «В» закончились два часа назад. Лена шагнула мне навстречу обутая в тапочки с потёртыми носами, но в школьном платье и с повязанным вокруг шеи пионерским галстуком. В руке она держала уже слегка мятую газету — размахивала ею, будто доказательством существования НЛО.

— Наши победили! — воскликнула Кукушкина.

Звуки её голоса разлетелись по подъезду, эхом отразились от стен и окон.

— Ванечка, я же говорила! — сказала семиклассница. — Наша Алиночка поёт лучше всех!

— Я знала, что она победит! — с порога заявила мама. — На работе так всем и сказала: моя невестка привезёт первую премию фестиваля — без вариантов. Они подшучивали надо мной, посмеивались. Глупые. Досмеялись! Начальник мне проспорил большую пачку индийского чая. Обещал: завтра принесёт. Отдашь его Алине. Скажешь, что это поздравление от нашей мебельной фабрики.