– Ягишну возьмём? – только спросил Велес.

– Нет, – мотнул головой Перун. – Мы быстрее обернёмся туда и обратно, а ей ещё надо будет незаметно от родных уйти.

– Угу, – они всегда понимали друг друга с полуслова.

Друзья оказались у приметной поляны довольно быстро. Шли они осторожно, и не доходя до неё, спрятались в кустах. С противоположной стороны они заметили сторожевого Тишило, точнее, Велес заметил. Этот Тишило известен в племени за способность очень долго оставаться неподвижным и незамеченным даже в толпе, а уж если он оказывался один, да ещё и в лесу, мимо него даже зайцы пробегали, не обращая никакого внимания. Хотя сам Тишило видел и подмечал всё. Единственный, кто мог определить, где этот затаившийся, был, как ни странно, Велес. Ну, Велес – это особый случай, у него много странностей. Взять хотя бы это его золотистое пятно на плече…

– Вон он! – одними губами произнес Велес.

После того, как друг показал на притаившегося стража, Перун тоже его заметил.

– И что будем делать? – еле слышно спросил он.

– Надо его отвлечь как-нибудь…

– Ха!

Отвлекать стража от его дела – занятие бесполезное. В такое время он полностью сосредоточен на своей задаче, даже вода, огонь, гром, зверь или птица Рох не заставят его потерять бдительность..

– Я коё-что придумал… – начал говорить Велес, но не успел.

Внезапно раздался резкий шипящий звук, и из ясного неба, по которому не пробегало даже лёгкого кучерявого облачка, прямо в центр нехорошей полянки ударила яркая слепящая молния. Друзья почти синхронно зажмурились и резко вскинули руки к глазам, чтобы защитить их, но Велес ещё успел увидеть, как разряд разделился на три дорожки, две из них метнулись к ним, а одна ринулась в том направлении, где затаился Тишило. Всё вокруг почему-то стало прозрачным и каким-то очень странным, плоским, что ли, но понять свои ощущения он уже не успел, после этого его ослепило, в глазах потемнело, очень сильно запахло какой-то необычайной свежестью, как после ливня в лесу, а потом… внезапно наступила ночь.

Ягишна, расставшись со своими друзьями, поднялась по длинной лестнице, сплетенной из прочных лиан и пальмовых листьев, втянула её за собой и вошла в прохладный сумрак своего дома. Она надеялась, что все ещё спят, и её отсутствие пройдет незамеченным, но её окликнули, едва она успела переступить порог.

– Ну что, не удалось? – прозвучал слегка насмешливый голос.

Девочка состроила недовольную гримаску – конечно, сёстры уже при деле, наверно, вскочили ни свет, ни заря. Доля – готовит что-то у очага, а Недоля – зашивает дырки на шкурах, одежда просто «горит» на людях, несмотря на то, что на её изготовление идут самые прочные и хорошо выделанные шкуры. Две сестры Ягишны – близняшки, похожи, как две капли воды, только Доля – со светлыми волосами, а Недоля – с тёмными, почти чёрными. Девочки с белыми волосами рождались в племени людей очень редко, и это считалось хорошим знаком, значит, Духи-предки довольны. Зато Недоля отличалась мягким характером, никогда не зубоскалила и не придиралась, если её названная младшая сестра не выполняла какую-то работу по дому. У самой Ягишны волосы были чёрными, как крылья грифов, а глаза зелёными, как камешки-талисманы, которые иногда находят Следопыты.

Вот и сейчас насмешливый вопрос задала, конечно, Доля. Ей всегда до всего есть дело.

– О чём ты? – состроила невинное лицо Ягишна, раскрывать свои намерения просто так она не собиралась, тем более Доле.

– Да ладно, не притворяйся. Я же видела, как ты спозаранку в лес побежала.

– И почему ты решила, что мне что-то не удалось?

– А у тебя лицо кислое, как будто ты кислицы наелась. Значит, ничего не получилось.

– Хватит вам препираться, – как всегда вмешалось в спор сестёр миролюбивая Недоля. – Ягишна, отец собирает общий сход.

– Что-то случилось?

– Да, к сожалению, – лицо Недоли приняло озабоченное выражение. – Двое охотников не вернулись из Дальнего Предела. Отец послал туда Мизгиря.

– Нашего самого лучшего следопыта? – округлила глаза Ягишна. – И что?

– Он недавно вернулся, но ничего людям не сказал. Сейчас сидит в месте тайных собраний и о чём-то разговаривает с Вождем. Темновит собирает общий сбор племени, пойдём, нам уже пора.

Недолю Ягишна любила почему-то больше другой своей сестры, хотя иногда чувствовала вину из-за этого, ведь они обе ей родные, и она должна любить обеих одинаково.

Доля умело погасила очаг в доме, все три сестрицы спустились по лестнице на землю и быстрым шагом пошли к месту сбора.

***

Обиталище людей, называли они себя лунбо, находилось в самой глубине леса, там, где стволы деревьев смыкались между собой особенно тесно, а гибкие плети лиан и лишайника спускались с нижних веток до самой земли, иногда совершенно скрывая от посторонних глаз кору. Казалось, что всё дерево оплетено какими-то загадочными змеями, почти не живыми с виду, но кто их знает, этих змей… Тогда приходилось обрубать эти плети, чтобы доступ в жилище не оказывался таким лёгким. Огромные дубы, вязы, ивы, лиственницы, липы, буки перемешивались между собой самым причудливым образом, иногда неожиданно раздаваясь вширь на опушках, а иногда так тесно соприкасаясь друг с другом, что, казалось, можно путешествовать под этим лесным пологом далеко-далеко и ни разу не ступить на землю.

Люди жили по-разному, так повелось уже очень давно – некоторые из их строили себе обиталище наверху, прячась в густых кронах деревьев, думая, что так безопаснее. А некоторые селились в домах, которые стояли на высоких сваях-ногах, по одной на каждой стороне дома, всего четыре. Такие сваи поднимали жилище высоко над землёй, хотя его тоже часто скрывали низко растущие ветви деревьев и лишайники. Сваи – высокие столбы – жители часто тоже обвивали лианами и огромными резными листьями деревьев, так, чтобы издалека казалось, что это не обиталище людей, а просто необычные и очень высокие кустарники. Кругом царило буйство жизни, а она не всегда настроена к людям дружелюбно. Впрочем, люди умели за себя постоять и отвечали ей тем же. За века пребывания в лесу они приспособились.

Люди уже очень давно поселились в этом бесконечном лесу. Их старики говорили, что когда-то, очень-очень давно, их предки, которые сейчас сами стали духами, жили вне леса, на полностью открытом пространстве, где от горизонта до горизонта не сыщешь ни одного настоящего дерева, только маленькие рощицы и кустарники, но в эти сказки не верили даже мальчишки, хотя эти, кажется, верят во все, что угодно. Но даже в их сказках не говорилось о том, почему людям пришлось покинуть те места. Послужило ли причиной этому какое-то несчастье или неизвестный и давно забытый враг, никто не упоминал об этом. Однажды люди просто ушли с открытых пространств, поселились в огромном лесу, сменили бездонное синее небо над собой на лесной полог, не оглядывались назад и ни о чём не жалели.

Вождь Темновит построил себе жилище на сваях. В глубине души он считал, что по деревьям пристало лазить лишь животным, а настоящие люди должны ходить по земле, и не прыгать с ветки на ветку, как какие-то обезьяны. Впрочем, вслух он в этом никогда бы не признался, чтобы не испортить ещё больше свои отношения с шаманом племени. Тот как раз ратовал за то, что на деревьях селиться безопасно, потому что находишься ближе к Верхнему миру, куда должен стремиться каждый, и построил себе дом, как положено, на некотором отдалении от обиталища людей, на высоченном дереве, которое даже на внешний вид казалось старше всех вместе взятых людей, птиц и животных, бегающих по земле. Даже не каждая птица могла соперничать с верхушкой этого дерева в высоте. Темновит несколько раз специально останавливался и смотрел, пролетают ли над ним птицы, но так ни одной и не увидел. Причем, хотя в лесу встречались самые разные деревья, но нигде в округе больше такого великана не выросло – чтобы охватить руками его ствол, понадобился бы не один десяток мужчин, а на самую его верхушку, кажется, не залезал даже шаман. Впрочем, подозревал Темновит, их шаман мог и не на такое отважиться.