— До свидания, Пол. Спасибо, что зашёл. Я позову тебя, когда ты понадобишься.

Он мрачно посмотрел на меня, но затем вернулся туда, где околачивался в ожидании пикантного случая.

Прот вернулся и тут же направился к чашке с изюмом.

— Есть успехи, доктор Брюэр?

— Ещё один страйк-аут[128].

— Ох уж эти спортивные термины, — кусочки фруктов сыпались из его рта. — Кажется, вы все думаете, что жизнь — одна большая игра в мяч.

— Разве это так плохо?

— Даже ваши так называемые учёные тратят бо́льшую часть времени на игры, в то время как ответы лежат прямо перед ними.

Я стряхнул изюмину с колена.

— Какие ответы?

— Ну, например, будет ли ВСЕЛЕННАЯ разрушена снова или продолжит расширяться вечно.

— Как говорит мой зять, некоторые астрономы пророчат ей расширяться бесконечно.

— И что? У вас ещё нет всех доказательств. Почему вы, люди, стремитесь сделать выводы раньше, чем соберёте все факты?

— Думаю, многие понимают, что это всего лишь предположение, — ответил я неуверенно. — Почему бы тебе просто не дать нам готовые ответы?

— Окей. Раз уж вы не сможете с помощью моей информации уничтожить всех на планете, хотя определённо хотели бы это сделать, я дам вам намёк. «Недостающая масса[129]» присутствует в уравнениях Эйнштейна, вы просто пока не сложили два и два.

— Спасибо. Я передам это Стиву.

Прот опрокинул чашу вверх дном и взял последнюю изюмину.

— Ну, раз нам больше не о чем…

— Есть кое-что. Ты уже разговаривал с кем-то из новых пациентов?

— Конечно.

— Что думаешь?

— О чём?

— Да чёрт, прот! О пациентах!

— Прости, док. Я решил уйти из психоанализа. С этих пор пациенты — твоя ответственность.

— Превосходно.

— Не стоит себя недооценивать. Ты можешь им помочь. Тебе просто нужно избавиться от множества ложных взглядов, которые ты разделяешь. Поверь мне, всё настолько просто.

Он встал и потянулся.

— Ну, у меня ещё остались дела. Аревуар.

— Но время еще…

Когда дверь захлопнулась, я подумал: «Ещё одна беседа прошла впустую. Я даже не надавил на него с вопросом, как умер отец Роба (или его собственный). Если подумать, то кое-что всё-таки удалось узнать: Гарри не убивал отца. Но если тот утонул случайно, то как это случилось? Может, я пытаюсь извлечь слишком много из этой ситуации. Возможно, прот ошибся и Джеральд действительно умер в силу естественных причин. Тогда почему Роб считает себя виноватым? Чем, чёрт подери, он хочет, но не может поделиться, чтобы снять камень с души?»

Пришло время разыграть козырную карту: пригласить его «отца» в кабинет и узнать у Роберта правду, пока не стало слишком поздно.

Этим вечером я позвонил Стиву и передал совет прота для астрономов. К моему удивлению, он был взволнован услышанным.

— Уравнения Эйнштейна? Имеешь в виду общую теорию относительности?

В трубке повисла долгая пауза. Я думал, что он ушёл.

— Есть одна проблема… — продолжил Стив. — Как она поможет найти недостающую массу?

Ещё пауза.

— Разве что ты говоришь, что прот упоминал ускорение и гравитацию…

Я услышал тяжёлое дыхание.

— Боже правый! — Он взвизгнул. — Вот оно что!

— Стив? Стив, ты здесь?

Я перезвонил ему, но линия была занята.

В субботу вечером, пока мы с Карен украшали дерево (до Рождества оставалось всего две недели, а я ещё ничего не купил), мужчина средних лет подошёл к нашей двери. Он был небритым, с красными глазами, но в чистой одежде, хотя потёртой и в заплатках. Я подумал, он ищет работу или просит милостыню, хотя он не казался пьяным или сумасшедшим, как некоторые бездомные.

— Есть спичка? — спросил он сиплым, высоким голосом.

Спичек не было, и я не торопился впускать его. На его вытянутом лице отразилась мука. Дыхание было хриплым.

Я сказал ему подождать, пока я поищу спички.

Когда я повернулся спиной, то услышал:

— Разве вы не собираетесь меня впустить?

Голос был ниже на октаву и звучал настойчивее и мощнее.

— Помнишь книгу поэта Роберта Фроста, которую ты читал нам, когда мы были детьми? Дом — это там…

— Фрэд!

Он усмехнулся.

— Ну как, убедил?

— На все сто! Именно так я представлял себе Джеральда!

— Будем надеяться, Роберт помнит его именно таким!

Фрэд снял пальто и направился в гостиную.

— Зная вас, я был уверен, что сегодня вы украшали рождественское дерево.

Пятнадцатого декабря собрание персонала не проводилось из-за экскурсии в музей Метрополитан. Четыре раза в год мы устраиваем подобные мероприятия для наших пациентов — тех, кто хочет и может пойти. Вместо экскурсии я предпочёл поговорить со строительным подрядчиком и заняться другими рутинными задачами.

День был солнечным, и почти все пациенты первого, второго и частично третьего отделений собрались во внутреннем дворе, некоторые принесли с собой кошек. Прот воспользовался возможностью пообщаться с людьми у главных ворот, снова выразив сожаления, что не сможет взять их на КА-ПЭКС, и, напомнив, что у землян осталось мало времени на спасение своей планеты. Никто из слушателей не хотел уходить, пока он не уехал в музей.

В ожидании автобуса прот, как двуногая пастушья собака, собрал всех в центре двора. Он без слов достал маленький фонарик, поместил его на плечо, направляя в маленькое зеркало, и внезапно (по рассказам персонала и свидетелей у главных ворот) вся группа исчезла.

«Это было невероятно! — рассказала мне позже Бэтти (назад они вернулись на автобусе). — Только что мы стояли на лужайке во дворе госпиталя, а в следующую минуту уже были на ступеньках музея! Но я не почувствовала, что двигаюсь в пространстве или что прошло какое-то время. Никто ничего не почувствовал».

Я должен отметить, что Бэтти была исключительно честным и прямым человеком. К тому же, доктора Бимиш и Чанг подтвердили сказанное. Поскольку я не видел произошедшего своими глазами, то, мягко говоря, всё ещё сомневался.

— Вы уверены, что не стали жертвами коллективного гипноза? — спросил я Бэтти.

— Я тоже об этом думала. Но как ты объяснишь свидетельства тех, кто стоял у главных ворот?

— Возможно, их тоже обманули.

— А камеры наблюдения? Ты смотрел записи?

— Да, смотрел.

— И? Ты всё еще не готов признать, что прот — тот, за кого себя выдаёт?

— Может да, а может, нет, — окончательно смутившись, сказал я. — Это всё ещё может быть каким-то трюком.

Я знал Бэтти вот уже двадцать пять лет, и мы всегда прекрасно ладили. Но то, что она сказала дальше, задело меня за живое.

— Джин! — воскликнула она. — Ты слеп как летучая мышь!

— Может, ты и права. Но в зоне моей ответственности по-прежнему остаётся Роберт Портер. Как думаешь, что делать с ним?

К сожалению, у неё, как и у прота, не было простого ответа на этот вопрос.

Я оставил Фрэда в моём офисе с Жизель и вошёл в смотровой кабинет. До исчезновения прота оставалось две недели, а я так жутко устал, что не знал, смогу ли продержаться всё это время.

Когда он вошёл, то застал меня дремлющим. Я резко проснулся, подскочил и тупо уставился на него.

— Ты и правда вчера перенёс сорок человек в музей Метрополитан? — спросил я, когда наконец вспомнил, где мы находимся.

Он взял большой кусок груши и кивнул как ни в чём ни бывало.

— Тогда зачем вы вернулись назад на автобусе?

— Хотел последний раз посмотреть на город.

— Понял. И как впечатления?

— Я подумал: курс, по которому вы идёте, в конце концов приведет к тому, что вся ЗЕМЛЯ будет выглядеть так же.

— Разве это так плохо?