Всего новых пациентов было семеро. Первый — мужчина, страдающий от эротомании Клерамбо[123], был уверен, что Мег Ра́йан[124] в него влюблена. Второй пациент просто физически был не способен говорить правду (подозреваю, прот предложил бы ему пойти на государственную службу). Третий называл себя «жабой» и искренне полагал, что в мире не найдётся человека более уродливого, чем он сам.

Женщины были не лучше. У одной была разновидность синдрома Котара[125] («ничего не существует»), но в её случае существовало всё, кроме неё. Иными словами, она считала себя невидимой для остальных, и, следовательно, могла не одеваться после душа, воровать еду со стола и так далее. Ещё одна женщина (моя пациентка) искренне полагала, что с экрана телевизора с ней разговаривали реальные люди. И ещё была женщина, которая не могла получить достаточно любви (любви, а не секса). Первое, что она сказала своему лечащему доктору (Бимишу), было: «Никто никогда не называл меня ″любимой″[126]».

И ещё у нас появился новый «Иисус Христос», но с изюминкой: она тоже была женщиной — первой женщиной-мессией, почтившей визитом стены нашего института. Конечно же, она была плотником.

Меннингер назвал новых пациентом «Могущественной Семёркой», но я видел в них перспективу тяжелой и нудной работы. Как один из моих прошлых пациентов, почтовый курьер, который приходил в бешенство, потому что никак не мог закончить работу («Сколько бы посылок я ни доставил, они продолжают поступать!»), я видел будущее как большую толпу пациентов у главных ворот в ожидании разрешения на вход.

Я попросил Джасмин Чакраборти расположиться в моём офисе, который примыкал к смотровому кабинету, и быть наготове (как он получил такое необычное имя — это долгая история, но известно, что из-за него Чакраборти был вынужден покинуть Индию). Чак тоже не раз говорил, что подумывает об отставке, хотя ему всего сорок восемь. Или намекал, что собирается «сделать новый виток в жизни», как он выражался. Надеюсь, он не думал перебраться на Ка-Пэкс.

Прот быстрым шагом вошёл в кабинет, схватил горсть изюма и отправил его в рот.

Мы больше не могли тратить время впустую.

— Привет, прот. Сейчас я хотел бы поговорить с Гарри. Гарри?

Прот казался озадаченным, но перестал жевать и начал шаркать ногой по полу.

— Гарри, это доктор Брюэр. Хочу поговорить с тобой минутку.

Как и Роберт, Гарри прятался, но мне было легко его заметить.

— Гарри, выходи. Если не выйдешь, я сам приду за тобой.

Гарри нахмурился, расстроенный тем, что его так быстро нашли. Он явно не любил изюм — выплюнул его обратно в руку и выбросил на стол рядом с чашей.

— Гарри, я очень на тебя зол.

Он широко раскрыл глаза и перестал шаркать ногой.

— Я ничего не делал.

— Гарри, что случилось с отцом Робина?

— Я не делал этого.

— Чего не делал? Что случилось с папой Робина?

— Он умер.

— Я знаю. Но как именно он умер? Что с ним произошло?

— Не знаю. Мы выбежали из ванны.

— Но зачем вы выбежали из ванны?

— Робин был напуган.

— Чего он боялся, Гарри?

— Боялся своего отца.

— Почему? Что папа хотел с ним сделать?

— Он замахнулся на него.

— Пытался ударить?

— Да.

— Но почему?

Казалось, Гарри пытался уменьшиться в размерах.

— Я не знаю!

Я вдруг понял, что он может врать, чтобы защитить своё альтер эго. Или себя самого.

— Куда вы побежали?

— В лес. Бежали изо всех сил. Я старался заставить Робина замедлить бег. Он бежал прямо на дерево. Я пытался остановить его, но было слишком поздно.

— Что случилось после?

Гарри немного успокоился и начал грызть ногти.

— Я не… Я не помню.

— Какое твоё следующее воспоминание?

— Мы лежали в кровати, а рядом с ней стояли люди.

— Кто эти люди?

— Не знаю. Я не встречал их раньше.

— Окей, Гарри. Ответь, пожалуйста: ты толкал отца Робина перед тем, как вы убежали? Или ударил его чем-то?

— Нет!

— Ну хорошо, Гарри, ещё пара вопросов. Ты видел Робина после случившегося?

— Да, видел, но недолго.

— Не знаешь, где он сейчас?

Он помотал головой.

— Окей, Гарри. Спасибо большое, ты очень помог. А теперь я хочу попросить тебя о большой услуге.

Он выглядел озадаченным.

— Мне нужно взять у тебя немного крови для анализа. Ты почти ничего не почувствуешь. Со мной работает доктор Чакраборти. Он сейчас войдет и возьмёт анализ, хорошо?

Гарри нервно заёрзал на стуле.

— Зачем?

— Мы должны убедиться, что всё в порядке. Это как небольшой осмотр. Ты уже был у доктора, верно?

— Нет.

— Это займёт всего минуту.

Я позвал Чака.

Гарри поджал губы.

— Я не хочу…

Дверь открылась.

— Привет, Гарри! Как себя чувствуешь? Я доктор Чакраборти. Можешь называть меня Кролик Джек[127], если хочешь. Я хочу взять чуточку крови из твоей руки, если позволишь.

Гарри завопил. Я подумал: вот он, ребёнок, который мог убить взрослого человека, но боится маленькой иголки. Что за странная штука человеческий разум!

Чак попытался успокоить Гарри рассказами о своём пятилетнем сыне, который тоже ненавидит сдавать кровь.

— Джаг хочет стать астронавтом, Гарри. А ты?

Гарри не был заинтересован в разговоре и рыдал, что есть мощи.

— Окей, Джин. Я закончил.

— Гарри? Всё кончилось. Спасибо, что зашёл. Теперь ты можешь идти.

Рёв немедленно прекратился. Гарри ушёл.

Не дожидаясь возвращения прота, я позвал:

— Пол? Это доктор Брюэр. Мы можем поговорить?

Пол зевнул.

— Вы провернули с Гарри очень грязный трюк, док. Ты не говорил, что собираешься высосать кровь из его вены.

Пол сгрёб разбросанный изюм и засунул обратно в рот.

— Если бы ты предупредил заранее, он никогда бы не появился.

— Пол, это доктор Чакраборти. Он хочет взять и у тебя немного крови.

— Конечно, почему бы и нет, — он вытянул руку.

— Другую руку, пожалуйста, — сказал Чак.

Пока «доктор Кролик» готовил новый шприц, я спросил Пола, знает ли он что-нибудь о смерти отца Роба.

— Вообще ничего. Меня тогда рядом не было.

— Знаю. Но подумал, что ты мог что-нибудь слышать от Гарри или Роба.

— Неа.

— Закончили.

— Спасибо, Чак.

— Нет проблем, — ответил он, унося драгоценные образцы в лабораторию.

— Не встречал сегодня Роба? — спросил я Пола.

Он начал нервно стучать ногой по полу.

— Неа.

— Не знаешь, где он? Как его найти?

— Без понятия.

— А куда он раньше уходил при появлении прота?

Пол пожал плечами.

— Никогда не обращал на это внимания. Когда приходил прот, мои шансы потрахаться сводились к нулю.

— Кстати говоря, я хочу задать тебе очень важный вопрос и очень прошу ответить честно.

Пол выглядел огорчённым, но не протестовал.

— Пол, я знаю, что ты появляешься тогда, когда Робу нужно заняться сексом. Я хочу узнать, когда ещё ты притворялся Робертом. Особенно в этом кабинете.

Его лицо покраснело, и он смущённо проговорил: «Время от времени».

— Когда, например?

— Когда ты спрашивал о его сексуальной жизни. Он даже думать об этом не любит.

— А в другое время?

— Очень редко.

— И Роб был настоящим Робом в остальных отношениях с Жизель?

— Мне просто плевать на другие стороны его жизни, док.

— Окей, Пол. Можешь идти.

— Что — уже?

— Просто хотел взять образец крови для анализа. Всего хорошего.

— У тебя тут есть чертовски привлекательные медсёстры. Я определённо хотел бы…