– Не подведу.
– После въезда машины поставь на снаряжение час пятнадцать. Это их отвлечёт. Тогда у нас появится дополнительная фора. Правда, лучше на неё не рассчитывать. Хотя я бы купился на раз–два. Опять же… начнут гореть спальники, – могут догадаться.
– Пусть догадываются. Когда шарахнет, им не до них будет.
– В СБ не дураки служат.
– Если в прошлом году вас прошляпили, то и сейчас уйдём.
– …Командир, вы Чаткал по верху прошли?
– Было дело.
– Детям расскажу.
– Если до пенсии доживёшь. Понял?
– Да уж…
– Ну братцы, с Богом…
Ледяное солнце
– Антон, скажи, девочка Лейла больше не снится?
– А почему ты спрашиваешь?
– Ну, она как бы тебе помогала.
– Хорошее выражение… как бы… Помогала, говоришь?
– Помнишь, как тебя у ледника скрючило? Это ведь она меня разбудила.
– Xорошо… А может и плохо…
– Что значит, – плохо!..
– Тихо ты, не ори…
– Так почему?
– Сейчас бы я Соне снился, а не она мне.
– Часто?
– Каждую ночь… Берёт за руку и зовёт… Просыпаюсь от ощущения, что схожу с ума от горя… Сил уже никаких не осталось.
– Терпи, брат, и смирись.
– Брат, говоришь?.. Спасибо.
– …Командир, машина…
– Всё, Амир, бери бразды в свои лапы. Я прикрываю.
– Боб, как у вас?
– Тихо. Снайперов нет.
– Значит, в прошлый раз нам просто не повезло.
– Думаю, командир, у них был очень важный груз. Мы оказались не вовремя.
– Похоже… После отмашки Мишеля и Казима сразу выдвигайтесь.
– Сделаю, командир.
– Мы с Василём прикроем. Амир пока остаётся на той стороне. Готовность двадцать минут. Я пошёл.
– Чисто сработано. Боб, ты молодец!
– Как эта штука называется, "Винторез"? Очень душевная приблуда.
– Ещё бы… Мишель, что там?
– Кажется, поняли, что машина остановилась.
– Выпускай джинна, пусть погреются.
– С превеликим удовольствием… Ну что, солдатики… Ба–бах!..
– Марат, следи за одометром. До ущелья шесть с половиной… Амир, что в кузове?
– Два двухсотых и металлические сундуки.
– Что за сундуки?
– Не знаю. Алюминиевые.
– Ясно… Сколько?
– Почти приехали… меньше километра.
– Хвоста нет… Вот! Оно… Стоп! Выгружаемся.
– …Марат, разворачивайся… Приготовьтесь, придётся подтолкнуть… Осторожненько, не уроните… Пошла, родимая…
– Ух ты… Аж до центра земли.
– Если вертолёта не будет – ни за что не найдут… Отряд, внимание! Маленький спурт до тропы на полтора километра. У нас пять минут. Отдохнём после. Вперёд!
– Поджилки трясутся…
– Как в детстве в войнушку поиграли.
– Десять лет в армии ничего подобного не было.
– Ну, двинем?
– Подожди… Что это?
– Наши рюкзачки рванули. Вот сейчас будет копоти.
– Тогда самое время… Командуй.
– Тихо… транспорт.
– Далеко?
– За ущельем.
– Ждём. Если не остановится, – значит, пронесло.
– Две минуты… минута… сейчас… Всё, Амир, теперь домой.
– Антон, ты как?..
– Да, Керим–ака. Прощаемся.
– Жаль, очень жаль.
– Я слабый человек и совсем не гибкий. Если принимаю решение, то иду до конца.
– Ты ведь не будешь всю жизнь нести в себе эту боль!
– Неизвестно. Но возвращаться, чтобы пережить всё заново – извини, отец. Мне не вынести.
– Что ж, твоё право. Никому не пожелаю. Сам прошёл… Прощай.
– Прощайте.
– Амир, заходи, открыто!
– Как ты узнал, что я!
– А кто ещё…
– Антон… успокойся… Готов?
– А ты?
– Все на месте.
– Поехали. Надо с этим покончить.
– Сюда… Дамир, выводи.
– Хорошо, голубчик… Свяжите ему ноги… на землю… Вытащи кляп.
– Антон…
– Всё под контролем, Амир… Ну что ж, давай знакомиться. Ты меня знаешь? Меня зовут Антон, я был мужем той женщины.
– Я не виноват! Я не виноват!..
– Я знаю. Сигаретку хочешь?
– Н-не откажусь.
– Как зовут?
– Сергей.
– Красивое имя… Сергей, я знаю, что ты не виноват. Но понимаешь, какая штука, я любил свою жену. И она меня любила. Мы хотели жить вместе, родить детей. А теперь ничего не будет. Ты понимаешь, Сергей?
– Понимаю. Но я не виноват.
– Я слышал… И что нам теперь, а?.. простить тебя?
– Простите, пожалуйста, я всё для вас…
– Знаешь, после смерти жены мне уже ничего не надо. Что-нибудь ещё?
– Простите Христа ради!..
– Беда… Опять не повезло. Я в Бога не верю. Совсем. Представляешь? Так что умри, тварь, как умерла она… Дамир, заводи каток!
– Простите!.. Пощадите!..
– Покричи… я хочу, чтобы ты покричал… послушаю… Прости, Сонюшко, любовь моя, я по-другому не смог…
– Спасибо, что привезли дочку… Дайте на неё посмотреть… Любанька… Любаша… Любовь… Какое имя…
– Тоша, прощаемся?
– Да, сестра… Прости за всё.
– За что!
– Не знаю. Соня так часто говорила… Православный обычай, что ли…
– Тош, тебя здесь никогда не забудут. Знай это.
– Я вас тоже буду помнить всегда…
– Ты будешь отвечать на письма?
– Нет, конечно. Не люблю писать.
– Я нашла стопку в вашей квартире… твоих писем.
– Поступай с ними, как посчитаешь нужным. И квартира не моя. Всё, прощай, родная… Прощай, Влад.
– Может, ещё увидимся.
– Может быть. В другой жизни.
Шуга – скопления рыхлого губчатого льда в водной толще или на поверхности водоема. Образуется главным образом из кристалликов глубинного льда (внутриводного и донного). Возникает до ледостава преимущественно на горных и порожистых реках. (Б.С.Э.)
Книга вторая
. Крест-накрест
Мои волосы пали на пол
в белые кольца выспренних фраз.
Я помню, всё было как будто сейчас…
У иконы свеча – в отражении факел.
Пролог
– Женечка… мы с папой решили с тобой посоветоваться.
– Мама, я ведь маленькая!
– Вырастешь большая. И сестричка твоя вырастет. Так как мы её назовём?
– Я думала, у неё имя есть.
– Что ты, доченька! Имена даются после рождения.
– Меня тоже называли?
– Конечно, доча. Папа очень хотел, чтобы тебе нравилось имя.
– Мама, а как мы узнаем, что сестричке имя понравится?
– Мы выберем такое, что обязательно понравится. Мы хотели назвать её Антониной. Красивое имя, правда?
– Красивое. А как будет ласковое?
– Тоня. Можно будет называть Тошей.
– Мама, ну это же для мальчиков! У нас уже есть Тоша.
– И девочки бывают Тошами.
– Мамуля, девочки не могут быть Тошами.
– Ну почему же, доченька!
– Мам, я буду их путать. Давай выберем другое.
– Хорошо… Татьяна.
– А ласковое?
– Таня, Танюша… Нюша.
– Ой, мамочка, я тоже это люблю! Пусть будет Нюша… Нюшенька… Так можно?
– Можно, дочура, можно. Ну так что, назовём Таней?
– Мама, а сестричка узнает, что это мы так её назвали?
– Конечно!
– Спасибо, мамуля.
– За что?
– За то, что меня назвали Женей.
То ли север, то ли юг
– Марин, мы в магазин.
– Ребёнка зачем?
– Прогуляется.
– Полина, ты хочешь гулять?
– Мам, мы недолго.
– Никакого мороженого.
– Тоша никогда не покупает.
– Ты хвастаешься или жалуешься?
– Но ведь хочется…
– Точно?
– Мам, честное–пречестное! Правда, Тоша?
– …Марин, мы туда и обратно. Не сидеть же взаперти!
– Мне, значит, можно…
