– Антон, подремать не желаешь?

– Не, завалюсь часов в десять, чтоб новый режим установить быстрей.

– Да кто ж тебе, болезный, даст! Гости приедут.

– Досиживать будете без меня, лягу вовремя. И встану тоже. Кто рано встаёт, тому Бог даёт.

– Ты ж в Него не веришь!

– А вдруг Он есть? Уж лучше верить на всякий случай.

– А как быть со службой? Сколько на твоих руках…

– Он меня простит. Потому что на руках есть, а совесть чистая.

– Ладно, человек с чистой совестью, что там во Пскове?

– В Порхове. Есть такой старинный город. Вода там, правда, препоганая, но привыкнуть можно… Познакомился с местным жителем, а он за мной ходит как привязанный. Я ему, – ты чего, мол! И рассказал он, как в тридцатом цыгане украли его младшего брата. Так я на него похож очень. Вот, собственно, и всё на эту тему.

– А отец твой продолжал мутить биографию дальше.

– Вот именно… Потом я вышел на полувоенную часть под названием "Экспедиция".

– Думаешь, – отыщем следы там?

– Надеюсь.

– Слабо верится. В Питере ведь ничего не смог узнать…

– Помнишь, я рассказывал про милиционера, который служил с отцом, и помог мне уйти в армию?

– Что-то припоминаю. Давно было.

– Они служили с пятьдесят первого до шестидесятого года, вместе ушли в милицию.

– Как это?.. служили в армии? Ты говорил, что отец демобилизовался!..

– Ну подумай сам, – где они могли служить после дембеля до милиции!

– Подумал…

– Вот так, брат… Ещё помню, отец часто ездил в командировки, надолго. Даже в Ленинграде не всегда ночевал дома. Я вообще не понимаю, как они с матерью меня родить успели.

– На сегодня с меня хватит. Давай сходим на базар, надо мясо купить для плова, вина домашнего.

– У тебя холодильник забит!

– Это для утоления жажды. А там одна апашка такой наливает мускат! Пальчики оближешь. Собирайся. Заодно и Сонечку покажу. Говорю тебе, – не пожалеешь.

– Эй, татарин–барин, чифирбак на плиту ставь!

– Проснулся, перелётный… Уже заваривается.

– Чего в такую рань встрепенулся?

– Армейская привычка. Днём добираю.

– По такой жаре?

– А похеру. Холодильник открываю, и спать.

– Не жаль технику?

– Надо будет, – новый привезут, без проблем.

– Никогда азиатов не смогу понять.

– И не надо. Живи у себя, приезжай в гости. А мы в твой музей приедем. Приютишь?

– Посмотрю на ваше поведение.

– Как спалось?

– Как заново родился.

– Что снилось?

– Почему спрашиваешь?

– Разговаривал во сне.

– Матом?

– Если бы… я б и не заметил.

– А что было?

– У тебя хотел спросить. Если бы с Сонькой успел познакомить, подумал бы, что с ней воркуешь.

– Да… странный был сон… Лейла, это какой национальности имя?

– Любой. Тюркская группа языков, – имена, слова часто пересекаются, произношение иногда отличается.

– Понятно… Может быть узбечка, татарка…

– Может. Кто это, твоя знакомая?

– Девочка из сна. Потом расскажу.

– Сегодня Адиля с Амиркой от матери приезжают. Посмотришь на маленькую принцессу. Зачем жена, если такая племяшечка, наследница! По-татарски, правда, не говорит.

– По-русски, наверно, тоже.

– Как ты догадался!

– Какое говорить! Ребёнку восемь месяцев.

– Ну хоть что-то должна уже сказать!

– Жениться тебе надо.

– Как ты?.. Отвали… Выпей вина.

– Не рановато для вина?

– Сухое красное, фрукты. Чем недоволен!.. Э-э, надо разбавлять, а то к обеду будешь никакой.

– Что у нас по планам?

– В контору съездить, посмотреть, что к чему. Потом в Дом Культуры. Директор задолжал. Заодно договоримся устроить встречу пионеров с офицером Советской Армии.

– Какие пионеры в июне!

– Э-э, уважаемый, Москва–Питер далеко, а Ташкент рядом. У нас власть меняется медленно. Понял? Заодно денег даст.

– У меня есть…

– Спрячь, не позорься… А лишняя копеечка не помешает. Лучше стол ему красивый сделаю… потом.

– Татарин?

– Узбек. Однако женщин понимает.

– Все вы тут одинаковые.

– Дамир не такой, он правильный. Даже противно. Но не переделаешь уже.

– Отец таким же был?

– Я в отца… Когда на похороны пришли его любовницы, мать сразу зауважали.

– Может, насовсем остаться? Было бы две, нет – три жены…

– Не сможешь. Ты однолюб. Помню, когда от мамы твоей… пришло письмо. Ты не побежал утешаться, хотя на тебя в гарнизоне очередь стояла.

– Сейчас бы утешился.

– Завтра пятница, идём на танцы. Сонечку предупредил.

– Когда!

– Вчера. Пока ты башкой по сторонам вертел, я быстренько организовал. Понравился.

– Вот бешеный татарин…

– От татарина слышу… Ну что, татарская морда, на попятную не пойдёшь?

– Подумать можно?

– Чего думать! Знаешь, сколько у неё ухажёров? И ничего. Дожидается.

– Я уеду, Амир, так нельзя.

– Не переживай, её проблемы.

– А мне! Я ведь тоже буду переживать… скорей всего.

– Ну что ты за мужик!.. Переживёшь.

– Ухажёры не отрихтуют?

– Один будешь болтаться – легко. Со мной не тронут. Из-под земли достану и в землю закопаю. Даже искать никто не будет. Зиндан знаешь? Оттуда можно десять лет весточки родне посылать… Алло… я слушаю… как договаривались… С Робертом вчера переговорили… Да, Бахрам, захвати по дороге лепёшек… две–три, – смотри сам… Ждём.

– Баха?

– Да, скоро приедет.

– А работа?

– Сегодня есть дела поважней… Доставай картинки от дяди Вани, а мы с Бахрамом покажем свои.

– Вчера, кажется, посмотрели.

– Смотрели, да не все. Нашли кое-что ещё.

– Что-нибудь интересное?

– Да уж поинтересней твоего будет… Тебя сам Аллах сюда прислал… Ты в Иисуса веришь?

– Нет, наверно.

– Значит точно Аллах.

– Узнаёшь, Бахрам?

– Вчера мельком глянул.

– Не юли.

– Ну… есть немного…

– Всё?

– Я в совпадения не верю. Ты тоже… Антон, веришь в совпадения?

– Почти.

– Амир, ничего не говорил?

– Давай.

– Антон, помоги снять кальку с карты… Амир, отойди, мешаешь… Сядь лучше и перестань трястись… холодно от тебя…

– …Зачем?

– …Сейчас поймёшь… Ничего не пропустили?..

– У меня не забалуешь.

– Это уж точно… Теперь смотри на эту карту.

– Что это за значки?

– Через год после выхода в запас Амиру предложили внештатную работу в МВД. Делать почти ничего не надо… было… Занимался поиском пропавших без вести.

– Амир?…

– Антон, не та тема, чтобы сочинять.

– Кого-нибудь нашли?

– Да… молодёжь на гулянках, местная алкашня… И всё. Остальные как сквозь землю провалились.

– Чирчик город маленький.

– В том-то всё и дело… Начали с Чирчика, а продолжили Ташкентской областью.

– Насколько понимаю, у Амира не должно быть доступа к базе данных за пределами Средне–Чирчикского района.

– …Я добился. Покуражились малость, пустили. Никто особо не рассчитывал, что найду что-нибудь.

– Нашёл?

– Слушай Бахрама, я покурю на лоджии.

– …Люди пропадали в самых разных местах. От кинотеатров и чайханы до… даже не знаю чего… Одна женщина вышла к зубному врачу в семь утра. Больше её никто не видел. А дорога максимум пятнадцать минут… Осталась дочка десяти месяцев.

– Баха, меня уже начинает потряхивать как Амира.

– Смотри, Антон… Что-нибудь видишь?

– Подожди… Если представить образно… можно выделить средней ширины дугу… Начинается близ Янгиабада… потом… в сторону Ангрена… и пропадает примерно здесь… Что всё это значит?

– Мы тоже себе такие вопросы задавали, пока ты не появился… Ладно, не буду голову морочить… Представь дугу как часть круга… проведи осевые… Видишь? Количество точек резко уменьшается ближе к центру, полностью пропадают в этом районе.