«Нам бы только до стен Змейгорода добраться!» — заклинал Яромир, пытаясь вырваться из плена смерча.
Сил у него, увы, не хватало, а пламя поднималось все слабее. Впрочем, одолеть хозяина Нави даже все ящеры Змейгорода не чаяли и потому просто возводили новые линии обороны. И когда Лане, да и не только ей, уже мнилось, что надежда на спасение, поманив своим ослепительным зеленым сиянием, насмеявшись, предала, болтавшийся по драконьей спине безвольным кулем еле живой Медведко вдруг воспрянул, а в руке у него блеснул нож.
— Передай Яромиру, чтобы спустился поближе к основанию воронки! — прогундосил он.
«А звезду с неба этот задохлик не хочет?» — поначалу скептически воспринял просьбу ящер.
Другое дело, что собственных идей, как вырваться из цепких объятий Хозяина Нави, он не имел и потому, уйдя для начала в широкий разворот, повиновался. Тем более что Кощей седоков на спине ящера вряд ли воспринимал всерьез и даже в Лане не видел для себя угрозы.
— Еще чуть ближе! — командовал Медведко, который хоть и размазывал кровавые сопли, заткнув дудочку за пояс, но приободрился, уже практически самостоятельно удерживаясь на драконьей спине, сжимая в руках нож из самородного стекла.
Так называемую, громовую стрелу — грозный след молнии, расплавившей мокрый речной песок. Смертные их собирали, считая даром небес и оберегом против злокозненной нечисти. Чем это нехитрое оружие могло в борьбе с хозяином Нави помочь, Медведко не объяснял, да и не имел для этого времени и сил. Однако в тот момент, когда Яромир приблизился к воронке, со всей силы бросил нож, метя в сердцевину смерча.
Дальнейшее не укладывалось ни в какие представления людей или ящеров. Едва только нож скрылся в ненасытном жерле, воронка начала скручиваться и опадать, затягивая внутрь все, до чего Кощей мог дотянуться.
— А теперь надо как можно скорее убираться отсюда! — удовлетворенно улыбнулся Медведко, вцепившись в драконий гребень.
Яромиру не пришлось дважды объяснять. Хотя вокруг все рушилось, пространство закручивалось бешеным круговоротом, а земля разверзалась, утягивая в бездны Нави остатки мертвого леса, ящер сумел, набрав высоту, поймать восходящий воздушный поток и вырваться. Чего стоило ему это усилие, Лана могла судить только по стуку бешено колотившегося сердца и разогнавшегося до недоступных хладнокровным диким родичам пределов пульса. Учащенное биение ощущалось даже под толстой чешуей.
Хозяин Нави еще раз попытался дотянуться до добычи, но тут на него обрушилась стена огня. Ящеры Змейгорода, поднятые по тревоге, наконец добрались до места схватки и теперь спешили прогнать вторгшегося так дерзко и вероломно в их земли врага. На острие клина шел впервые после ранения принявший истинное обличие Велибор.
«Ну, наконец-то! — не скрывая торжества, прокомментировал появление сородичей Яромир. — Только вы, братцы, маленько опоздали! Пока вы собирались, мы Кощея слегка одолели».
Он с наслаждением расправил крылья и лег на воздух, наблюдая, как ящеры, ведомые Велибором, окружив поляну, выжигают скверну, запекая землю в плотную корку вроде черепицы. Полностью очистить место вторжения уже вряд ли удастся. Да и новый лаз прямиком в навь придется держать под постоянным наблюдением.
— Он еще вернется, — имея в виду Кощея, заметил не поднимавший головы от драконьего гребня Медведко, который, похоже, тоже каким-то образом разбирал мысленную речь.
С другой стороны, он и в самом деле вел себя не как простой смертный, и предстояло еще выяснить, откуда он узнал про громовую стрелу.
«Яромир? — удивились ящеры, окружив изгнанника и также как Лана, похоже, не веря своим глазам, — Ты что здесь делаешь?»
«А то сами не видели? — задиристо отозвался тот, как ни в чем не бывало продолжая полет к городским стенам. — Затосковал, по чужим краям гуляя, решил зазнобушку навестить, а тут, вижу, что ее и защитить некому, кроме смертного парня. Или за время моего отсутствия русалкам и в окрестностях Змейгорода летать стало небезопасно?»
Услышав это послание, Лана в какой-то мере порадовалась тому, что дерзкий ящер не стал все заслуги присваивать себе, хотя они с Медведко не собирались ему пенять. С другой стороны, братьев-ящеров не могла не задеть дерзость товарища. И вроде бы негоже девице вступать в разговоры мужчин, но молчать в такой ситуации означало бы выказать черную неблагодарность.
Она хотела поведать братьям-ящерам о том, как вовремя появился Яромир и от какой опасности ее избавил, заодно рассказав об отваге и находчивости Медведко. Но мысли спутались в клубок, дыхание перехватило, чудовищное напряжение, позволявшее им всем держаться до последнего на пределе возможностей и сил, отпустило и взор заволокла тьма.
Глава 13. Возвращение
Когда Лана снова открыла глаза, она лежала на широкой лавке в теплой, просторной избе расположенной возле святилища Велеса лечебницы. Рядом хлопотали сестры русалки, а на соседней лавке простерся крепко спящий Яромир. Медведко находился там же чуть поодаль и тоже в окружении целителей. Смертному досталось сильнее остальных. Он находился в глубоком беспамятстве, и лекари, что-то говорившие о надорванном от нечеловеческого напряжения легком, буквально боролись за его жизнь. Противостояние Нави даже потомкам бессмертных дается дорогой ценой, а что уж говорить о людях, пускай и наделенных даром кудесника.
Под окнами гомонили братья-ящеры, обсуждавшие случившееся с Ланой.
— Последние времена настают! — охал и вздыхал старейшина Бронислав. — Хозяин Нави в окрестностях Змейгорода объявился!
— Слабеет защита батюшки Велеса, — соглашался с ним боярин Змеедар.
— Чем мы его прогневили? — удивлялся опытный боец Боривой — Али не по Правде живем, али Навь почти что в ее логове не бьем? Али защитники наши совсем ослабели?
— Да где ж тут Правда, изгнанника, полгода невесть где шлявшегося, в Змейгород пускать? — возвысил город боярин Змеедар, похоже, так и не изживший свою обиду на Яромира. — Как знать, не он ли Кощея сюда привел?
— Да что ты такое говоришь? — возмутился Боривой. — Не он ли первый после смертного мальчишки встал против Кощея, дочь Водяного от Хозяина Нави защищая?
— К тому же Яромира никто не изгонял, — напомнил Велибор. — Он сам вслед за Горынычем ушел. А до этого виру тебе за увечье сына заплатил.
— Не знаю, не знаю, — гнул свое боярин Змеедар. — Не стоило его в город пускать, пока очистительных обрядов не пройдет. Я бы его вообще испытал. Не водой, так железом или камнем. И смертного тоже.
Лана зажала рот, чтобы не закричать, и поспешно отвернулась к стене, изучая причудливый рисунок моховых жгутов, которыми были проложены плотно пригнанные друг к другу дубовые бревна стен. Сестрицам-русалкам видеть ее смятения не следовало. К тому же она не могла решиться даже глаза поднять сейчас на Яромира.
В Змейгороде существовали разные способы узнать правду и проверить, кто перед тобой — человек, потомок бессмертных или злокозненное порождение Нави. Испытание водой или землей для огненных змеев считались одними из самых суровых и не менее мучительными, нежели проверка ледяной водой или каленым железом для смертных. Принявшего человеческое обличие ящера, надев специальные оковы, ограничивающие магию, помещали под воду или засыпали в яме землей, и даже те, кто выдерживал положенный срок и оставался в живых, нередко лишались рассудка.
Неслучайно, услышав предложение Змеедара, ящеры загомонили на разные голоса, среди которых преобладали возгласы возмущения. Те воины, которые ходили вместе с Яромиром в походы и видели, как отчаянно он сражался в нынешнем противостоянии с Кощеем, считали его отвагу в борьбе с Навью достаточным доказательством верности Правде. Более острожные полагали, что испытание все-таки провести надо, но не такое суровое. Третьи ратовали за то, что достанет и клятвы в святилище батюшки Велеса, а также необходимых очистительных обрядов, которые проходили все воины, возвращавшиеся в Змейгород из чужих краев.
