- Догадалась, значит, - усмехнулся Альвер. – Значит, поругаться напоследок не выйдет. А я надеялся.

- Ты… ты… - задохнулась я, а слезы сами подступили и брызнули из глаз.

- Не надо плакать, - прошептал Альвер, крепче обнимая меня. – Зачем ты это делаешь?

- А если ты не вернешься… - задыхалась я, крепко вцепившись в его одежду. – Как мне жить тогда?

- Так же, как жила, - произнес Альвер, стараясь придать голосу холод. Но ему не удалось. – Как жила до меня.

- Не получится, - выдохнула я, чувствуя, как его руки прижимают меня все крепче и крепче. – Пожалуйста… Передумай…

Альвер вздохнул, гладя меня по голове, словно маленькую девочку. И в этот момент пронеслась мысль, что, быть может, мой муж делал так же. Так же стоял, так же обнимал, так же смотрел. От этой мысли мне захотелось кричать и плакать.

- Тише, тише, я еще живой, - с усмешкой заметил Альвер. Он шумно втянул воздух.

- Еще? – сквозь слезы спросила я, снова глядя ему в глаза.

- Ну, я не собираюсь просто так умирать, - заметил он, но меня это не успокоило. О, боже! Это просто пытка!

- Давай договоримся, - выдохнул Альвер, поднимая мое лицо за подбородок. – Если я вернусь, то …

Он склонился к моему уху, а я стиснула зубы. То, что он говорил, я мечтала услышать вчера, позавчера… За неделю до этого. Но слышу только сейчас.

Я смотрела на его улыбку, видя, как Белуар подходит к нему.

- Остальные ждут нас, - произнес старый дракон, расправляя плечи.

Я почувствовала, как меня обнимает Ирла, убеждая сквозь слезы, что все будет хорошо. Верила ли она в это или нет, я не знаю. Я хотела броситься за ними, но Ирла удержала меня.

- Пойдем, - вздохнула она, а я смотрела на нее. – Будем надеяться на лучшее.

Время тянулось бесконечно долго. В замке стояла звенящая тишина. Лишь изредка мимо пробегала ватага детей с топотом и детскими возгласами. В основном бежали Злата и Морис. Потом за ними уныло плелся Вивернель. Он бросал взгляд ядовито- зеленых, как у мамы глаз, мол, жил я без вас спокойно. А тут понаехали!

- А ну, кто у нас хочет пирожных? А? – спрашивала Ирла, а ее голос звучал так, словно ничего не случилось. Я переписала у нее конспект, чувствуя, как начинаю дремать.

Тягостное ожидание сжимало сердце. То и дело Ирла подходила к окну. И я надеялась, что сейчас она обернется, а в ее глазах расцветет радость: «Летят».

Но нет.

Я и сама подходила к окну, глядя в яркое небо. Замок находился в горах. Из окна были видны заснеженные шапки.

Солнце ползло по небу, пока не стало закатываться за горизонт.

Мы изредка обменивались несколькими фразами. Ирла рассказывала про то, что было много-много веков назад. Я рассеянно слушала ее, пытаясь отвлечься от тяжелых мыслей.

- Я прилягу, - прошептала я, опираясь на подоконник. Долгое ожидание выматывало. Лучше бы я вагоны разгружала, ей богу. Измотанная, я все еще сидела в кресле, чувствуя, словно всю жизнь прожила в ожидании.

- Я помню, как Белуар, тогда еще молодой, улетел в первый раз. Вот я извелась, - заметила Ирла, снова нарушая тишину. – Я думала, потом легче будет. Но нет! Легче не стало.

Мы то подходили к окну с надеждой, то отходили от него на грани отчаяния.

- Я все-таки прилягу, - прошептала я, чувствуя себя совсем обессиленной.

- Конечно! – улыбнулась Ирла, обнимая меня и уводя в сторону покоев. – Ты так распереживалась. Конечно, тебе лучше прилечь…

Я чувствовала себя паршиво. Время шло, но не было никаких вестей. Сердце уже разрывалось на части. Неужели все? Неужели это все?

Справиться с болью ожидания было непросто. Я пыталась отвлечься, но все мысли были там. В какой-то момент на меня накатывал настоящий озноб.

Завернувшись в одеяло, я чувствовала, как начинаю дрожать. И никак не могу согреться.

- Мама! – послышался голос Златы. Дверь скрипнула, а дочь вошла в комнату. – Ты заболела?

- Нет, - улыбнулась я, пытаясь стереть слезы о подушку. Я протянула руку и приподняла одеяло. Злата забралась ко мне, а я дышала в ее волосы.

- Мама, а Вивернель сказал, что дядя Альвер улетел сражаться, - послышался голос Златы. – Он вернется?

- Надеюсь, - прошептала я, крепче прижимая к себе дочь.

- Я не хочу, чтобы он улетал, как папа, - вздохнула Злата. – Они летают высоко – высоко… И если ветер, то они нас не слышат…

- Я тоже не хочу, чтобы он улетел, - прошептала я.

- А Вивернель сказал, что он выбрал бы Энну, а не меня, - вздохнула Злата.

- Неужели? – спросила я, видя как Злата снова вздыхает. Ей было больно от его слов. – А Морис за это его толкнул. Они подрались и напугали Машу.

- У Вивернеля нет мамы. Поэтому он злится. Он очень злится на всех, - заметила я. – И, видимо, сказал это от обиды. Мне кажется, он так на самом деле не думает.

- У Мориса нет ни мамы, ни папы, но он хороший, - вздохнула Злата. – Я лучше буду дружить с ним!

И тут в комнату постучал Морис: «Пс!». Злата встрепенулась и вылезла из- под одеяла и добежала до двери.

- Я еще приду, мам! – послышался звонкий голос, а дети унеслись по коридору.

Я обреченно посмотрела на часы. Уже вечер. И ничего. Никаких вестей. Сердце сжималось, а я уткнулась в чужую подушку, вдыхая ее запах. Я сминала ее руками, терлась об нее, понимая, что сейчас я – маленькая девочка, которой очень- очень страшно.

Мне кажется, я даже задремала.

Мне снилось пламя. Яркое, ослепительное пламя, способное сжечь даже камень. Страшный рев раздавался в небе, а я даже дернулась. Огромный черный дракон яростно бросается на другого, серого. Я чувствовала себя крохотной песчинкой в битве титанов.

- Нет, нет, нет, - задыхалась я, видя все это, словно со стороны.

В небе творилось нечто невообразимое. Пламя и драконы было повсюду. Где-то внизу полыхал замок. Земля содрогалась от того, что на землю один за другим падали драконы.

- Нет, - умоляла я, видя, как обрушивается с неба черный дракон. – Не-е-ет!

Я проснулась от собственного крика. В горле першило, а сердце колотилось, как ненормальное. Боже мой, боже мой. Я прижала к себе чужую подушку, глядя на часы.

Уже десять вечера.

- Ирла, - бросилась я в классную комнату, видя, как Ирла все еще стоит возле окна. Там же, где я ее оставила.

- Что такое? – прошептала Ирла, а меня трясло. Она ласково смотрела на меня, а я всматривалась в темноту.

- Мне… мне сон приснился, - прошептала я, чувствуя, как внутри меня все еще сжимается, когда я вижу, как падает черный дракон. – Я … я… видела битву… И…

- Это нормально, - сглотнула Ирла, утешая меня прикосновениями. – Я … я тоже вижу сны про Белуара. Поэтому я не сплю. Все хорошо, не плач… Вот если бы я знала, что драконы такие, я бы ни в жизни не вышла бы замуж. Вот когда сказали, что неподалеку поселился дракон, я бы из города бежала, сверкая пятками.

- Ирла, - выдохнула я, глядя ей в глаза. – В этом сне Альвер… Альвер...

О, боже мой! Я не могу это сказать вслух!

Ирла утешала меня, а я пыталась успокоиться.

- Ну, не обязательно все так и будет, - шептала Ирла, пока я переживала момент падения снова и снова. – Может, все еще обойдется?

- Да, но он упал! А падают погибшие драконы, - прошептала я. Ирла не нашла, что возразить. И лишь поджала губы. – Почему я видела? Вы же как бы с Белуаром давно вместе… А мы даже не вместе… Ну, нельзя назвать это – вместе. Мы просто как бы… друзья…

- И что? И даже ни разу не поцеловал? – удивилась Ирла, усаживая меня в кресло и предлагая пирожные.

- Нет, - прошептала я, видя красивый чайник в ее руках. Она бережно налила чай, подавая мне кружку. – Ни разу…

- Ты ему очень нравишься, - улыбалась Ирла. – Тебе повезло. Дракон решил за тобой поухаживать. Это большая редкость! Вот я помню, стою за прилавком отцовского магазина, все только и трындят про то, что неподалеку видели дракона. В магистрате жалобы, что он овец ворует. Девушки бояться, мол, сейчас и их украдет. Гляжу, заходит в магазин красавец – мужчина. Прямо ух! Что-то смотрит. А отец как раз уехал. Договариваться о моей свадьбе. Я-то жениха пару раз видела. Ну ничего так. Тоже семья магическая. Хотя так себе, слабенькая. Зато богатая. Он рыцарь! Ну и вот, смотрю я на незнакомца, а он что-то прошелся по магазину, а сам смотрит на меня… А одежда на нем богатая. Сразу видно, что знатный. Ну, думаю, только принцев мне тут всяких не хватало. У нас скромная лавочка. И отец что-то запропастился. Я ему такая: «Вы что-то выбрали?». А он подходит к прилавку. Такой наглый, дерзкий и лыбится мне. «Да, тебя!». Схватил, вытащил на улицу. Ну я сопротивлялась. Он отцу мешок золота оставил. Я думала, что в карету потащит, а он как взмыл вверх. И сразу стало ясно, кто таскал овец! Я смотрю, магазинчик маленький становится. Отец тоже крохотный бежит. Я отцу ору, чтобы спас меня. А отец трясет мешком золота и орет: «Совет да любовь!». Ну притащил он меня к себе. Не церемонился вообще. Это потом, когда мы лежали в постели он так деликатно поинтересовался, как меня зовут.