По обыкновению, она старалась как можно скорее выбросить из головы ночные кошмары, но однажды увиденное настолько поразило её, что не думать об этом было просто невозможно.

Во сне Ядвига увидела его…

Кругом всё было окутано холодной скорбной, всепоглощающей тьмой. Обнимая себя за плечи, девушка тихо ступала вперёд, ощущая, как внутри наползает леденящий душу страх. Воздух вокруг становился всё тяжелее от влаги, наполняясь неприятным ароматом затхлого болота.

— Ауууу! — позвала она сквозь глухую темноту, но в ответ не услышала ничего. — Кто-то слышит меня?

И вновь тишина. И несмотря на это, ноги сами шли куда-то вперёд, точно кто-то подталкивал её в спину.

Пройдя ещё немного, она вновь позвала:

— Здесь кто-то есть?

Где-то отдаленно послышались тихие голоса, больше походившие на загробный, бессвязный шепот, холодящий кровь в жилах.

Ядвига резко обернулась, и вслед за этим последовал приближающийся раскат зловещего смеха.

— Кто здесь?!

«Ах-ха-хаха»… «Несчастная»… «Случайная»… «Ах-ха-хаха»… «Проклятая»…

Пропитанные ядом и злобой фразы, то и дело достигали ушей спящей, подбираясь к ней всё ближе и ближе. Тело бедняжки начало сотрясать крупным ознобом.

— Нет! Прекратите! — Ядвига крепко зажмурилась, закрывая руками голову. — Перестаньте! Оставьте меня в покое!

И вновь по ушам ударил звонкий раскат заливистого издевающегося смеха, источник которого, казалось, находится за спиной. Ядвиге отчаянно захотелось вновь стать маленькой и незаметной, свернуться калачиком и ждать спасения извне, но когда уж совсем стало жутко и мо́чи терпеть насмешки больше не было, глаза её сами распахнулись.

Тьма вокруг растаяла, как и не бывало, и теперь одаренная не тонула в пустоте, но стояла на мягкой, покрытой росой траве, поблескивающей при слабом свете холодной луны.

— Что я тут делаю? — Ядвига стала оглядываться, с любопытством разглядывая лес вокруг.

— Очередной бессмысленный кошмар… — она тяжело вздохнула. — Неужели этим мучениям не будет ни конца, ни края?

Где-то вдалеке, между низких раскидистых деревьев, показался темный мужской силуэт. Ядвига сделала несколько нерешительных шагов ему навстречу и замерла в неожиданности, когда тень обернулась.

— Николас?… — одними губами прошептала рыжеволосая дева, до глубины души пораженная призрачным видением бывшего возлюбленного. Он печально глядел на нее в упор запавшими глазами на неестественно худом лице. От некогда красивого и полного жизни мужчины не осталось и следа.

Казалось, что он буквально чахнет, медленно теряя жизненные силы.

Едва справляясь с волнением, Ядвига отважилась приблизиться и потянулась к нему рукой, но Николас отпрянул, не позволив прикоснуться.

— Что с тобой? — дрожащим голосом спросила княжна.

Истощенный мужчина совершенно сник:

— Боюсь, мы больше никогда не свидимся. В скором времени мою душу заберёт Марена, — тянул слова измождённый мужчина, любуясь некогда возлюбленной, — а ты должна жить… Невзирая на трудности и беды… Я верю, что ты будешь счастлива. Только этого и желаю.

— Николас… Я не понимаю тебя… Что происходит?

— Прощай… и прости меня за ту боль, что я причинил тебе…

Стоило холодной руке, обтянутой сухой кожей коснуться женской щеки, как Ядвига вновь упала в темноту и в тот же миг очнулась в собственной постели с именем Николаса на устах.

Тяжело и сбито дыша, княжна стёрла холодный пот со лба, силясь унять дрожь в теле и бешеное сердцебиение.

— Что это было?

Она растерянно оглядывалась по сторонам, стараясь разобраться, что было реально, а что оставалось лишь сном.

— Что случилось? — сонно зевнул Витольд, опираясь на один локоть.

— Ничего, ничего… — успокаивающе заверила она его.

Мужчина помрачнел, без труда разглядывая в ночной мгле огромные, полные боли глаза жены:

— Я волнуюсь за тебя.

Ядвига легла рядом и повыше натянула на себя мягкое одеяло, хотя понимала, что больше ей не уснуть.

— Не стоит. Я в порядке. Спи…

— Свет мой, но ведь и тебе необходимо поспать, отдохнуть.

— Конечно… — мягко гладила она запястье мужа, усыпляя его бдительность.

Немного расслабиться женщина смогла только после того, как сонный князь положил голову на подушку и обнял её, притянув к себе ближе.

— Я буду охранять твой сон, — безмятежно бормотал черноокий красавец, всё больше одолеваемый дремотой.

Совсем скоро он уже спал, а Ядвига, лишённая покоя, всё глядела на потолок и размышляла о ночном видении.

«Отчего? Зачем он мне приснился? Я ведь старалась не думать о нем всё это время, — думалось ей, — верила, что переболело… Но… но что с ним сталось. Почему явился в моем кошмаре точно призрак, да ещё и распрощался? Неужто и правда хотел мне что-то сказать?»

Так и промаялась Ядвига до самого утра, а спустя три дня всё же не стерпела и явилась в кабинет мужа с просьбой.

Ощущая вину за своё решение, которое пришлось принять, она подошла к письменному столу, где князь сидел за работой, и, стараясь говорить как можно спокойнее, чтобы скрыть нарастающее волнение, спросила:

— Могу ли я наведаться в родную деревню?

Мужчина поднял голову и с любопытством посмотрел на безмятежно улыбающееся лицо жены, но несмотря на её внешнее спокойствие, он сразу ощутил её смятение.

— Тебе не стоит без меня покидать пределы замка.

— Я всего лишь хочу повидать матушку и отца. Я так давно их не видала, уже истосковалась вся.

Ядвига нервно сглотнула опасаясь, что потеряет единственную возможность вырваться из замка.

— Тогда обожди немного. К чему такая спешка. Я закончу с делами и тогда…

— Нет, тебе не стоит беспокоиться. Я недолго буду гостевать. Повидаюсь денёк и сразу вернусь, — она старалась успокоить мужа. — Кучер меня довезёт туда и обратно. Я буду под присмотром.

— Не в этом дело. Я беспокоюсь, что в твоём состоянии не стоит отправляться в дорогу.

Но Ядвига лишь отмахнулась:

— Чувствую я себя вполне сносно, а встреча с родными только пойдет на пользу. Родные места всегда влияли на меня благотворно.

— Ядвига, я дал слово, что не оставлю тебя одну.

— Пока меня не будет, ты сможешь закончить все свои дела, и тогда у нас будет больше времени, чтобы провести его вместе.

Эти речи пришлись князю по вкусу. Он не мог не согласиться с тем, что сказала Ядвига. Мужчине никогда не удавалось жить в праздности. Управление столь обширными землями всегда требовало немало сил и времени.

Под натиском жены Витольд быстро сдался:

— Ну хорошо, поезжай. Я приставлю к тебе охрану.

Но этого как раз Ядвиге не было нужно. Она виновато улыбнулась и замялась.

— Это лишнее. Я хочу побыть наедине со своими мыслями, да и внимания деревенских привлекать не хочется. Одного кучера будет достаточно. Не хочу обременять никого.

— Это не обсуждается.

— Но Витольд, прошу, — она так умоляюще посмотрела на мужчину, что тот невольно сдался. В подобные минуты он готов позволить Ядвиге любую блажь, поэтому и согласился.

Повозка была подготовлена быстро, да и сама княжна оказалась готова в дорогу. Наспех был собран небольшой сундучок с необходимыми вещами, а главное — за пояс был спрятан пузырек с сонным зельем, которым она собиралась опоить извозчика, когда они приблизятся к нужному месту.

Всё прошло в точности, как Ядвига и задумала, и сопровождающий крепко уснул, одурманенный зельем.

— У меня есть несколько часов, пока он не очнулся, — напомнила себе девушка, покидая свой экипаж.

На дворе уже стемнело, поэтому никто не заметил, как она украдкой выскользнула и, подобрав длинные юбки, помчалась в сторону деревни, где когда-то в одночасье рухнули все её мечты.

Сократив путь через лес, беглянка быстро отыскал дом, где в последний раз видела Николаса, и замерла на месте, пораженная увиденным.

— Николас… — на выдохе пробормотала она.

Возле покосившегося забора стояла высокая, почти высохшая фигура, покачиваясь на ветру, точно хрупкая берёза.