Девушка, приподнимая длинную белую юбку, зашла по колено в студёную воду и нагнулась вперед, с любопытством разглядывая своё отражение.

Где-то там, словно из глубины водного царства, на нее смотрела красивая, миловидная девушка с огненной головой. Высокий лоб, большие глаза цвета насыщенного изумруда, обрамленные черными веточками длинных пушистых ресниц. Высокие скулы, ровный тонкий носик, слегка припухшие алые лепестки губ. И всё это гармонично сочеталось на фоне светлой, молочной кожи, упрямо отвергающей воздействие солнечных лучей.

Девушка ещё раз поправила волосы и, удовлетворенная результатом, вышла из озера. Конечно, так хотелось с головой окунуться в воду, но сейчас она пришла не за этим. Расправив мятые юбки, Ядвига вернулась на тропинку и поспешила к своей цели.

— Нашла! — восторг захлестнул её, когда перед взором возникла чистая широкая поляна, залитая светом ласкового солнца. Деревья словно расступились и оцепили кольцом это место, позволяя солнцу беспрепятственно насыщать землю теплом и жизнью.

Ядвига прошла в центр и села на мягкую траву, скрестив под собой ноги. Темные ресницы опустились, и она прислушалась к голосу леса, тихо нашептывающего ей свою песню. Он пел и говорил, набирая силу, и замер в тот же момент, когда из груди девушки вырвались первые звуки, разливаясь нежной успокаивающей песней.

Ядвига пела, покачиваясь из стороны в сторону, как тонкая березка, гнущаяся под мощными порывами ветра.

Лес словно замер. Затихли птицы, утих шелест листьев, замолкли сверчки.

Воздух вокруг неё стал наполняться невидимой силой, поблескивая и искрясь.

Это был магический ритуал, во время которого девушка соединялась с силами природы, обмениваясь с ней энергией.

Когда-то, будучи ещё маленькой девочкой, Ядвига сбежала из дома в лес. Она долго блуждала средь высоких, пугающих своим величием деревьев и случайно набрела на открытую поляну. Ощутив себя в безопасности, девочка села в центр и стала напевать колыбельную, которую матушка пела ей каждую ночь перед сном. Внезапно всё вокруг затихло, а детский голосок начал звучать сильнее и ярче. У Ядвиги перехватило дыхание от внезапного наплыва чувств. Хотелось смеяться и плакать: настолько ей было хорошо. А потом в глазах заплясали яркие солнечные зайчики, запрыгали, закружились, и Ядвига ощутила себя наполненной и сильной. С тех пор она нуждалась в энергии леса так же сильно, как и он — в её.

Она допела и открыла блестящие от слёз счастья глаза. Где-то вдалеке послышался знакомый звук ударов сильных крыльев о воздушные потоки.

— Ах, вот и ты, мой друг, — вытянув вверх руку, она подозвала крепкого сокола, опустившегося на толстую дубовую ветвь. — Иди ко мне.

Хищник узнал девушку и, срываясь вниз, безбоязненно сел на руку, впиваясь в кожу когтистыми лапками.

— Я так по тебе скучала.

Ядвига любовно гладила сокола по гладким блестящим перьям, ощущая жар его тела. Она заглянула в темные глаза необычного товарища и утонула в их магической бездне.

— Поведай, друг, как твои дела?

Птица молчала, но её умный, осмысленный взгляд был слишком красноречив. Любой другой не понял бы безмолвное создание, но только не Ядвига. Она понимала язык животных, умела общаться с ними словами, жестами, взглядами. Каждый взмах крыла пернатых, каждое движение гибкого тела животного, каждый свист и треск цикад. Лесные обитатели стали её друзьями, всё сильнее отдаляя девушку от мира людей.

— Приятно видеть, что у тебя всё хорошо, но, если честно, я завидую твоей свободе. Ты паришь высоко над землёй, рассекая воздух. Летаешь там, где человеку не суждено побывать, а я… — она опустила полные печали глаза, — я пленница собственного дара. Бремя для семьи, но надежда для жителей деревни. Ни они, ни отец никогда не отпустят меня. А я так хочу посетить дальние края… Совсем как ты.

Сокол стал беспокойно вертеться на руке, царапая тонкую кожу и давая понять, что ему охота полетать.

— Ладно, дружок, думаю тебе уже пора. Прилетай, когда увидишь что-то необычное или интересное. Буду ждать.

Она взмахнула рукой, отправляя сокола в небо.

— Интересно, что бы сказала матушка, если бы увидала, как я разговариваю с животными и птицами.

Все в деревне знали, что Ядвига обладает даром целительства и предвидения. Но никому не была известна тайна её тесной связи с природой.

Она провела рукой по мягкой траве.

— Благодарю тебя, матушка земля, за силу, которой делишься со мной.

Она протянула руки к небу.

— О Дажьбог, благодарю за энергию и дар, которыми наделил моё тело.

Ядвига искренне верила, что именно Дажьбог благословил её крупицей своей божественности. Наделил умением исцелять человеческие недуги и заживлять раны.

— Ах, как бы хотелось остаться тут навсегда, но пора возвращаться в деревню. Поди матушка уже волнуется, а отец наверняка зол и уготовил мне очередное наказание.

Она поднялась на ноги, отряхнулась от невидимой пыли и хотела уходить, но её остановил тихий протяжный стон, доносящийся неподалеку.

— Что это?

Девушка резко обернулась и вытянула шею, прислушиваясь к странным звукам.

— Хм, на зверя не похоже. Неужто человек?

Ядвига сорвалась с места и побежала в сторону, откуда слышались стоны. Ей не было страшно. Искренняя вера в людей делала её столь же беспечной, сколько отважной и искренней.

Блуждая среди широких дубовых стволов и размашистых диких кустов неподалеку от поляны, она отыскала то, что искала.

На земле, упершись спиной о ствол дерева, сидел парень с мертвецки бледным лицом. Глаза его были прикрыты, а губы едва открывались, издавая очередной мучительный стон. В его правую ногу намертво вцепился железный ржавый капкан, когда-то оставленный недобросовестными охотниками.

— Николас?! — воскликнула она, вынуждая юношу открыть глаза. — О Боги, что случилось?! Как же тебя угораздило попасть в капкан?!

Ядвига упала рядом с ним на колени и, не решаясь коснуться, осмотрела рану. Оценить масштаб трагедии было крайне затруднительно из-за количества крови вокруг.

Слабая ироничная улыбка едва тронула бледные губы.

— Мне стало скучно и вот…фффф… я решил хоть как-то себя развлечь. — превозмогая слабость и боль, он старался шутить, чтобы немного успокоить себя и не перепугать соседскую девчонку.

— Не время шутить, — упрекнула его Ядвига. — Лучше скажи, как себя чувствуешь.

Николас, тяжело дыша, тихо ответил:

— Плохо. Потерял много крови. Больно шевелить ногой, поэтому остается только надеяться, что нет перелома. Но, быть может, я лишь пытаюсь себя успокоить этим.

— И давно ты тут сидишь? Почему никто не отправился на поиски?! Что ты тут вообще делал?

Вопросы один за одним сыпались на голову парня. Но вместо ответа Ядвига получила лишь невнятное мычание. Было очевидно, что в следствие сильной боли и шока Николас не смог сам раскрыть ловушку, а потеря крови обессилила его окончательно.

— Послушай внимательно. Тебе придется мне довериться. Потерпи, я тебе помогу. Отец научил меня обезвреживать капканы.

Когда-то давно она умоляла Веслава научить ее, чтобы можно было спасать бедных зверушек до того, как за ними придут люди.

— Ты уверена?…

— А у тебя есть другие предложения?

Девушка выдержала многозначительную паузу, но так как других вариантов не было предложено, торопливо продолжила:

— Я так и думала. Если не хочешь потерять ногу, то зажми это зубами, — она подобрала небольшую, но крепкую палку и сунула её парню в рот. — Дыши носом и терпи.

Ради спасения ближнего девушка пожертвовала своим любимым нарядом, оторвав от нижней льняной юбки несколько тряпиц, и бросила их себе на колени. Затем она достала кое-какие травы из поясной сумки, пережевала, превращая в подобие кашицы, и положила зелёный комок на одну из полосок. Все необходимое для остановки крови и перевязки раны было готово. Теперь дело осталось за «малым».

Она виновато улыбнулась.

— Прости, но будет очень больно.