— Кстати, мне прислали предложение написать сценарий для дорамы, — кивнул Рю, отхлебывая из моей чашки.

Вот уж не знаю, почему мой кофе всегда казался ему вкуснее своего, он ведь сам готовил обе порции. Но меня не раздражало. И это само по себе признак, насколько сильно хитрый серый волк пророс сквозь меня своей непревзойденной наглостью. Зар-раза… С другой стороны, мне все нравится, так какого черта?

— Хм?

— Не хочешь попробовать себя как актрису? Тебе даже не придется за роль спать с продюсером. Хм, хотя подожди-ка. Еще как придется! — картинно взмахнул волк руками.

— Не дай бог! — Я натурально содрогнулась. — Мне хватило истерики в интернете, когда из небытия выдернули все мои старые выступления, записи и фотосессии. Чертовы сетевые детективы даже нашли ту съемку, которую парни использовали для первой композиции в шоу! И закрытое лицо не спасло. Сопоставили улицы, одежду и даже «неповторимый узор коленок»! В жизни не знала, что у меня такие особенные узорчатые колени и их тоже надо прятать.

— Зато мы сможем рассказать твою настоящую историю. А не чьи-то больные фантазии. — В голосе Рю послышались нотки ревности. Неудивительно, все в сети сводили меня именно с парнями, но вот про «угрюмого и страшного» режиссера в качестве пары никто даже не заикнулся.

— И слава богу! Парни снимут клип на песню феникса о «падшем айдоле», и хватит с них, — отбрыкнулась я. — Дебют запланирован на апрель. Старые съемки я предоставила… раз уж меня все равно запалили. И на этом все.

— Но я хочу, чтобы все еще до свадьбы знали, что ты моя.

— Ну… — Я потянулась и хитро прищурилась. — Помнишь тот монгольский рок? Я согласна изобразить твою добычу в парандже. Один раз. При условии, что ты споешь гроулом. И мы будем расписываться под эту мелодию и клип на всю стену.

— Ты хочешь довести родню до инфаркта?— заржал Рю.

— Им полезно. А то Эрика так и норовит изобразить мне очередное сацзяо на тему «сейчас же подайте мне Вейшенга на блюдечке, да сразу с обручальным кольцом в зубах и в свадебном костюме». Задолбала. Мне крокодильчика жалко. А себя еще жальче!

Тут я не выдержала и громко фыркнула, выражая все, что думаю по поводу этой милой культурной особенности местных женщин. И вспомнила статью из вики моего старого мира:

«В китайской культуре женщинам дозволяется закатывать публичные истерики своей второй половинке, для этого явления даже есть специальное слово — САЦЗЯО. Женщина, исполняющая сацзяо, имитирует поведение капризного ребенка, добиваясь к себе внимания и заботы со стороны мужа. Например, она может закатить истерику в магазине, требуя купить ей какую-то вещь. Это воспринимается как норма, более того, сацзяо даже одобряется как неотъемлемая часть женского характера и поведения. Если супруга не устраивает сацзяо, ее муж может заподозрить, что она недостаточно женственна».

Рю тоже зафыркал — он эту «милую женскую особенность» терпеть не мог. Накушался в детстве от сестер, кузин и даже собственной мамочки.

Но потом серый волк все же решил изобразить из себя вредину:

— Никак не могу понять, то ты говоришь, что не хочешь выделяться, то хочешь сотворить на собственной свадьбе такое, что в обморок упадет полстраны.

— Да пусть его падает, — кивнула я. — Ты не понимаешь, что ли? Я нагло примазываюсь к твоей репутации волдеморды.

— Не поминайте имя госпожи Рю Риты всуе? — догадался волк.

— Именно! Мне еще группу продюсировать, остальных трейни из агентства выпасать, создавать свою медиа-империю…

— Тогда рычать в микрофон во время бракосочетания нужно не мне, — улыбнулся волк.

— Я подпою, в смысле подрычу. Но не более. Ты у нас серый волк? Вот и защищай свою территорию. А я буду бедной захваченной жертвой, которая скромно скалится из-за плеча могучего хищника.

— И откусит башку любому, кто вякнет что-то не то или сунется куда-то не туда?

— А как же! Конечно, откушу.

— М-м-м, ты ж моя хищница… мелкая…

— Ай! Рю! Мы же вставать собирались! Нас парни ждут! Сегодня репетиция первого клипа!

— Подождут…

Интерлюдия шестая и последняя

Ли Лео

— До сих пор не верится, — выдохнул я, высоко задирая голову. Где-то там, на здании, висел огромный 3D-билборд, с которого людям улыбался… я. Вернее, конечно, все парни из группы, но если присутствие там, в высоте, остальных ребят воспринималось как само собой разумеющееся, то вот мое собственное лицо…

— Я сейчас умру, — привычно заныл Мо Юй. — Мы сегодня будем вообще спать⁈

— Нет, — коротко откликнулся феникс, поправляя темные очки. — Вечером выступление. А нам надо опробовать новую площадку, рассчитать шаги, проверить акустику, узнать…

— Да понял, понял! Кэп, ну хоть пожрать-то нам организуют⁈ Где цзе-цзе? — Мо Юй отмахнулся от рыжего, но и от всего остального, принявшись ныть конкретно для меня как для лидера группы.

Лидер группы. Я. До сих пор не верю.

Новая площадка. Центральная Америка. Все билеты проданы, зал на десять тысяч мест. Семь наших собственных песен на английском языке и грандиозное шоу с визуальными спецэффектами, огромными и яркими декорациями. Боги, да у нас даже есть 3D-проектор и «живой» потолок!

Полгода. ПОЛГОДА ВСЕГО ПРОШЛО ПОСЛЕ ШОУ! У нас дебют был месяц назад, сразу после свадьбы цзе. И уже первый мировой тур в поддержку первого альбома. Первые строчки в мировых чартах. Я до сих пор ловлю себя на том, что жду: сейчас проснусь.

— Не верю… — снова выдохнул я, оглянувшись на билборд.

— Ну, можешь считать, что нас выпнули в люди спонсоры. Если тебе так будет легче, — улыбнулся Ха, потягивая коктейль из трубочки. — Связи аджосси, семья нашего феникса, семья невестки. Да нас даже семья У рекомендовала зарубежным партнерам. О, кстати, слышал, что в нашу честь даже устроили игровой турнир в «Легендах». Наоборот, было бы странно, если б мы не выстрелили с такой-то пиар-кампанией.

Бо молча улыбнулся и перехватил сумку у Мо Юя. Покосился на зеркальное стекло, отгораживающее нас от людского моря. Море бесновалось, билось о прозрачную только с одной стороны стену и орало. Там и тут мелькали светящиеся панели с нашими именами и портретами. Честно говоря, это было немного… жутко.

А непривычнее всех, наверное, было самому Бо. Если в Объединенной Азии до сих пор находились хейтеры, недовольные его угловатым лицом с выраженными скулами и «плоской» переносицей, то за пределами этого мира наш дансер взорвал чарты. Никто не танцевал как он. Никто не ставил нам танцы как он. Никто из нас не был настолько брутален и притягателен именно для западной публики.

Нам тоже так-то грех жаловаться. Хотя вижуал у нас Чжу, все остальные тоже регулярно светят лицами в медиа-пространстве. Я — лидер. Ха — вокалист. Бо — дансер. Джинджер — вижуал. Юй — макнэ. Энрике — глава стаффа, переводчик и «рекламное бревно». Это не оскорбление, а титул от нашей фан-базы. Они, кстати, назвали себя «зоопарк», а если точнее — «Zoo»-мы. И присвоили каждому из нас образ определенного животного.

А еще у нас была она. Цзе-цзе. Которую сегодня с утра тошнило в самолете, после самолета, в автобусе, после автобуса…

— Мам? — Мой смартфон завибрировал, и я обрадованно ответил на звонок. — Ты очень вовремя! Скажи рецепт того волшебного чая, который ты варила для тети Цин! Нет, меня не тошнит. Нет, у меня нет девушки, и она не беременна! Нет, никто из парней не отравился! Рецепт скажи, это для цзе! Нет, она не отравилась, она ждет ребенка!

— Типун тебе, — очень мрачно буркнула Рита, повисая у меня на локте. — Два типуна… Я ему оторву все выступающие части тела и пришью наоборот! Говорила же, что эти резинки ненадежные!

— Ты уверена, что нам надо знать подробности ваших… отношений? — моментально взвился Мо Юй, скосив глаза по очереди на меня и на Чжу. Парни знали, что я был неравнодушен к сестрице, так же как и феникс. Но мы стараемся перерасти это чувство. И с этим отлично помогает тотальная загруженность и негласный запрет на отношения в нашей среде. Ну и… пусть цзе-цзе ворчит на своего «волка», я прекрасно вижу, что нам там ловить определенно нечего. Вкусы у сестрицы очень… специфические. Может, и к лучшему. Потому что она временами невыносима даже как сестра. А как девушка… это только такой гигант, как Рю Ром, может выдержать.