Ех-ху! Хе-хе-хе…

Где моя маска? Где моя кепка? Мы идем пугать народ привидениями! И обезжиренными йогуртами, возникающими из воздуха.

Проникла в студию я достаточно тихо. Не было никаких оглашений или фанфар, просто показала пропуск и прошла. Теперь, кстати, пропуск мне выдали чуть более высокого уровня, чем раньше. Потому вопросов стало еще меньше. Конечно, мне все еще нельзя было появляться на съемочных площадках, но встречаться со своими трейни уже разрешалось официально. В присутствии других работников шоу и под камерами, да. Секреты не посекретничаешь.

Я напомнила себе самой еще раз: теперь на меня записаны все трое. Так что пошуршать я могу не только в команде парней, но и во вражеской, где обитает один противный воробей.

Ему не повезло. В том смысле, что идущий по коридору пакостник попался мне первым. И едва не брякнулся поперек движения в толпе, когда я со спины ласково сказала ему на ухо:

— Ну привет, смертничек!

И моментально свалила, злобно хихикая про себя. В утреннем потоке таких же затурканных работников шоу мои рубашка, маска и кепка вообще ни разу не выделялись — все шли на работу, это потом они переоденутся и снимут намордники. Короче, Юй меня услышал, но не разглядел. Отлично вышло! Разве что… мне показалось или из-под футболки у него на шее заметен синяк? Ударился на тренировке? Ладно, не мое дело.

Мне надо отдать парням флешку с видеозаписью. Вот, например, в столовую таким, как я, заходить очень даже можно, особенно когда трейни-конкурсантов там нет. Кормить работников в связи с началом шоу стали получше. Просто развели потоки по времени — потенциальные айдолы едят после нас, простых смертных из обслуги.

Но их столы накрывают заранее. Часть завтрака, как в старых советских заведениях общепита, надо брать самому на раздаче. А часть уже на столе, вроде соусов, приборов, салфеток с эмблемами спонсоров и прочей мелочевки.

У каждой команды свой длинный ряд столиков. Пять линий. Теперь осталось угадать, которая именно мне нужна… хм. Чжу у нас лидер. Первый в жеребьевке. Логично, если его место самое козырное. Ну или просто первое. Только вот с какого конца? Камеры расположены по всем углам и стенам, чтобы можно было снять с любого ракурса. В закутке не спрячешься. Но все же должна быть некая главная сцена. Может, центр?

Нет, там невыгодный ракурс. И не у окна — там резкий дневной свет, несмотря на матовое стекло. Хотя… смотря когда снимать. На рассвете и закате огромные окна как раз таки очень…

О! Вон тот стол! Там на заднем плане единственное прозрачное окно, которое выходит в какие-то заросли с фонтанчиком. Рассвет-закат туда достанет, а в обед не будет контрастности, из-за которой любой, даже самый лучший макияж смотрится как грубая попытка нарисовать на физиономии клоуна. Зуб даю, рыжий сидит там!

Флешка с выложенным на ней камушками международным неприличным жестом легла под салфетку быстро и незаметно. В свое время, еще работая в одном агентстве с Алым Фениксом, мы, как послушные трейни, обменивались подарками на восточный Новый год. Рита подарила ему коробку лунных пряников с самой отвратительной из найденных ею начинок, а он в ответ подарил инкрустированную по личному заказу флешку. Изначально на ней был изображен роскошный цветочек, но буквально в течение суток лишние камушки отвалились, и проявился «истинный смысл».

Рита тогда даже не обиделась, потому что в ее подарке тоже был сюрприз для конкурента. Помимо отвратительного вкуса.

Но сейчас не это главное. Джинджер обязательно узнает свой подарок. И хотя бы проверит, что на флешке. А дальше дело техники. Им как раз сегодня к послеобеденной репетиции уже нужно представить черновой вариант номера. Вот и пусть работают.

А я отправилась дальше. У меня на повестке дня обезжиренный йогурт для операторов, фирменный кофе для редакторов и одна наглая задница, которая уже два дня не пишет. Одни смайлики шлет, зараза, да еще откровенно неприличного содержания. С волками и кактусами! Где только откопал? Не удивлюсь, если лично для него нарисовали.

Полдня я рассекала по зданию, словно акула в маленьком пруду, полном беспечных карасиков. Еще разок вспугнула Юя, изобразив зловещий хохот из-за угла. Пацана аж передернуло, и он припустил по коридору на первой космической, едва не растеряв все свои стаканчики с соевыми кофе. Тащил не меньше десятка. Интересно, это он по моим стопам взяточника пошел или служит мальчиком на побегушках в своей команде?

Потолкалась среди нужных людей, возобновила знакомства, уверила, что слухи о моем увольнении — не более чем слухи, я просто слегка приболела. Послушала сплетни.

Пару раз заметила его величество серого волка. Этот умник не иначе чуял что-то: стоило посмотреть в его сторону дольше двух секунд, как он поднимал голову от бумаг и начинал озираться, подозрительно щурясь.

Но я тут же быстренько сваливала, прикидываясь ветошью. Это было несложно. Ведь как только грозный босс поднимал взгляд, все работники как один тут же натягивали козырьки на нос, опускали глаза в пол и стремительно рассасывались.

Мной овладело странное хулиганское настроение. Хотелось бегать по коридорам и тихо доводить всех подряд. Но я сдержалась. В основном потому, что сразу после обеда по этим самым коридорам принялись туда-сюда курсировать пятеро знакомых мне персонажей. И заглядывать под каждый опущенный козырек!

Ага, то есть флешку ребята получили. Отлично. Осталось переждать полчаса, пока их позовут в главный репетиционный зал. Тогда можно будет беспрепятственно добраться до служебного лифта и подняться в режиссерскую. Надеюсь, код Рю не сменил?

Код остался прежний. И начальственный рык в микрофон тоже вполне себе знакомый. Можно даже сказать — уже родной.

Я тихонько проскользнула в каморку, пользуясь тем, что Рю внимательно смотрел на экран. Хорошо, что здание современное, все в отличном состоянии — дверь не скрипнула. Так что у меня появилась возможность встать у большого серого босса за спиной и впитать часть его рабочей атмосферы.

И таки почувствовать, что в прошлый раз, когда я тут сидела, он сдерживался. Например, не матерился на чем свет стоит, когда один из осветителей уронил какую-то приблуду едва ли не себе на голову…

Я стояла и старалась даже не дышать. На Рю тоже нельзя было смотреть: он, как и любой другой хищник, чувствовал чужой взгляд. Тем более я подозревала, что мой взгляд сейчас слишком… плотояден.

Поэтому таращилась в экран, делала мысленные пометки, отслеживала приемы, соотносила все с тренированной в сценическом плане памятью Риты… и восхищалась.

Потому что нельзя не восхищаться высоким профессионализмом. Когда кто-то владеет делом на таком уровне, это похоже на симфонию в исполнении музыканта-виртуоза. Практически волшебство. Дыхание перехватывает.

Наверное, я никогда не смогла бы влюбиться в простого мужчину. А вот в волшебника… темного и пугающего волшебника… Ужасного властелина всего шоу… повелителя трехэтажного мотивирующего мата и космического ускоряющего пенделя…

Так, стоп. Кто сказал слово «влюбиться»⁈ А ну, цыц!

Минут через двадцать, расставив подчиненных по местам, Рю выдохнул, скомандовал всем короткий перерыв перед началом репитиции и снял гарнитуру. Потянулся, распрямляя спину. Но остался сидеть, о чем я тут же остро пожалела: была у меня хулиганская мысль шлепнуть его по кожаным штанам — он сам разрешил.

Но поскольку заветное седалище осталось недоступным, я просто положила ему руки на плечи, чуть сжала, разминая, и прошептала в самое ухо с легким придыханием:

— Попался, серый волк!

— Не-а, это ты прибежала в ловушку, глупая белочка. — Рю стремительно развернулся вместе с креслом, и я даже пискнуть не успела, как оказалась схвачена, усажена верхом на его колени в весьма провокационную позу и поцелована так, что уши задымились. — Или забыла, что у меня по всему зданию камеры? Как ты ни скрывалась под козырьком и маской, только у тебя хватит наглости заявиться в мою обитель без разрешения. Так что тебя вычислили еще в служебном лифте. Разве что не думал, что ты сразу придешь сюда…