– Мусорщик о вас знает.

– Откуда?

– Не знаю. Здесь, на дополнительном слое, телефон Ли Кидона, Мусорщик его стер. Он знал, что мы придем. И обо мне, видимо, тоже. В телефоне открыто приложение с картой. Думаю, он хотел, чтобы мы его нашли.

– Стиратели не могут видеть дополнительный слой, значит, это сообщение для вас. Что за место?

– Сейчас.

Ису зажмурилась и сосредоточилась на телефоне, чтобы рассмотреть его подробнее. Перед ней развернулась карта. Она увидела место, которое отметил Мусорщик. Это был безлюдный холм за пределами города. Они решили отправиться туда и продолжить поиски.

– Вызовете такси? – спросила Ису, объяснив примерное местоположение холма.

– Лучше на машине, – сказал Чхиу.

– У вас же нет машины.

– Есть. Стоит на подземной парковке у студии.

– А водить вы умеете?

– С тем, чтобы поворачивать руль и нажимать на газ, я справлюсь.

– Почему-то это не кажется мне хорошей идеей.

Оказавшись на парковке, Чхиу снял с автомобиля тент. Перед ними стоял черный кроссовер. Чхиу завел мотор и вбил адрес в навигатор. Дорога должна была занять около пятидесяти минут.

– Поехали.

– Так непривычно видеть вас за рулем. Почему вы обычно не водите? Не любите?

– Раньше любил. Но в какой-то момент перестал.

– В какой?

– У некоторых событий нет никакой особой причины. Я не имел в виду какой-то конкретный момент, я хотел сказать, что это произошло однажды, незаметно для меня, вдруг… В таком значении…

– Судя по тому, как долго вы рассуждаете, вы предпочитаете объяснение.

– Что?

– Ну, знаете, в зависимости от манеры речи людей можно поделить на несколько типов: одни объясняют, другие убеждают, третьи взывают к эмоциям…

– Это что-то из моей книги?

– Верно. Значит, вы помните.

– Конечно помню, это же я сам написал. Вы даже не представляете, сколько критики на меня обрушилось из-за этих слов. Писать – дело опасное.

– Здесь направо.

– Не волнуйтесь, я слежу.

Беседуя о книгах, они добрались до нужного места. Чхиу припарковал машину возле начала тропы у подножия холма. Ису снова сосредоточилась на дополнительном слое. Тропу перекрывало ограждение, над ней склонялись голые сухие деревья. Как только Ису закрыла глаза, чтобы снова посмотреть карту, раздался голос Чхиу:

– Я знаю это место…

– И что это?

– Здесь произошла авария.

– Что за авария?

– Авария, в которой погибла семья Хаюн.

– Хотите сказать, это как-то связано с Мусорщиком?

– Посмотрите, что есть на дополнительном слое.

Ису снова закрыла глаза. Полуденное солнце отражалось в стеклах ее очков. Дорога была довольно пустынной, только время от времени какой-нибудь автомобиль стремительно проносился мимо черного кроссовера, сотрясая все вокруг.

– Вот же… – Ису сняла очки, открыла глаза и потерла их.

– В чем дело?

– Это то самое место. Здесь действительно произошла авария, в которой погибла семья Хаюн. На дополнительном слое находятся улики против виновника.

– Почему он позвал нас сюда?

– Улики стер Мусорщик, а тот, кто его нанял…

– Хам Тонсу.

– Да.

– Какой же я идиот. Хам Хун рассказал мне про аварию, в которую попал его сын. Я должен был сложить два и два. Зачем Мусорщик позвал нас сюда?

– Может, раскаялся?

– Только сейчас? Еще и с заложником? Где он вообще?

– Я поищу.

Ису вышла из машины и начала подниматься вверх по тропе. Чхиу последовал за ней. Место, которое Мусорщик отметил на карте, было не на дороге, а где-то на холме. На ходу Ису раздвигала сухие ветви. Она не знала точного местоположения, поэтому оставалось просто идти вперед. Иначе шансы найти Кидона упадут до нуля. Кричали птицы. Должно быть, их встревожило появление людей. Одна птица кружила над их головами. Чхиу осматривал землю вокруг. Если кто-то притащил сюда человека, он должен был оставить какие-то следы. Они искали уже около часа, когда набрели на небольшую пещеру, похожую на логово какого-нибудь хищного животного. Чхиу зажег фонарь на мобильном и посветил внутрь. Раздался тихий стон. В пещере был Кидон. Чхиу вынул кляп у него изо рта и развязал ему руки.

– К-как я рад в-вас в-видеть. – Кидон заикался еще сильнее, чем обычно.

– Что случилось? – Чхиу помог ему встать и накинул на него свой пиджак.

– Я д-до к-к-конца не называл ваше имя, честно.

– Хорошо, молодец.

– Меня п-притащил сюда Д-даст Мэн. Сказал, если повезет, то вы за мной придете. Попросил вам передать его слова.

– Какие слова?

– Он знает, что сказано в последней главе «Откровения стирателя». Что там? Вы мне не показывали.

Вино похоже на топливо. Похожая консистенция, такой же насыщенный цвет, резкий запах. Некоторым этот аромат казался сладким, но не Хам Хуну. Он построил свое состояние на заправках, а затем добился еще большего успеха, продавая еду и вино. Когда город только строился, работа общественных бань и заправочных станций была ограничена жесткими правилами. Потому что бани тратили много воды, а заправки продавали много топлива. Те два ресурса, чрезмерного потребления которых нельзя было допускать, – отсюда и ограничения. Молодой Хам Хун видел в ограничениях возможность. Если получить право на открытие заправочной станции, то можно обеспечить себе стабильный доход и отсутствие конкуренции. Деньги лились рекой, число автомобилей, нуждающихся в топливе, росло день ото дня. К тому моменту, когда ограничения были сняты, а конкуренция в отрасли выросла, Хам Хун сосредоточился на пищевом секторе.

Хам Хун заказал известному художнику картину с изображением заправки и повесил ее в своем кабинете. На ней было нарисовано три ряда красных бензоколонок и сотрудник с заправочным пистолетом в руке. Этот насыщенный красный цвет нравился Хам Хуну. Он был похож на топливо и на вино. Из красной бензоколонки лилась красная жидкость.

Стук в дверь кабинета вернул Хам Хуна к реальности. Посетитель. Председатель убрал со стола документы и отпил вина.

– Это я. – В кабинет вошел Мусорщик.

– Проходи, садись. – Хам Хун предложил ему бокал.

– Кан Чхиу приехал на место и нашел Ли Кидона. Чо Ису тоже с ним.

– Та девушка, которая видит дополнительный слой?

– Да. Возможно, Кан Чхиу уже все знает.

– Ты когда-нибудь с ним встречался?

– Нет.

– Не любопытно? Он, можно сказать, твой коллега.

– Не знаю. Почему-то мне кажется, что нам с ним лучше не сталкиваться. Иначе один из нас исчезнет…

– Боишься?

– Вовсе нет. Но, если честно, завидую.

– Завидуешь? Чему именно?

Мусорщик глотнул вина. Его пальцы крепко сжимали гладкие изгибы бокала. Он впервые поднял эту тему и не знал, что ответить. Он признался в своей зависти, желая быть честным, но объяснить, что именно он чувствует, оказалось нелегкой задачей. Слова крутились на кончике языка, но не решались сорваться.

– Качеству, которого мне недостает: я не умею слушать. А Кан Чхиу умеет. Благодаря этому он может зарабатывать, записывая чужие истории, и даже стирать людей.

– Думаешь, у тебя вышло бы хуже, чем у Кан Чхиу?

– Да. Меня еще в детстве упрекали в том, что мне не хватает терпения. Талантов у меня было много, но не было усидчивости, чтобы их развивать. Я и спортом занимался, и музыкой, даже получал призы на литературных конкурсах. Мой самый большой недостаток в том, что я слишком себя люблю. Я не умею любить других, не умею прислушиваться. Но я очень любопытный. Если меня что-то заинтересовало, я должен это попробовать. Эта черта и сделала меня тем, кто я есть сейчас.

– К счастью для меня. Мне очень нужен такой ты, Ди Эм.

– Приятно слышать.

– Я даже в какой-то степени благодарен сыну за аварию. Иначе мы с тобой не встретились бы. Как, кстати, дела с его окружением?

– Друзей у него почти не осталось. Есть какие-то наркоманы, но они скорее комары, которые высасывают из него деньги, чем друзья.