А между тем привидение действительно существовало! И старший американец смог убедиться в этом ближайшей ночью.

Едва настала полночь, его разбудил жуткий металлический скрежет в коридоре.

– Безобразие! – воскликнул отец семейства, вскакивая с постели. – Что за глупые шутки в такой час?

И, распахнув дверь спальни, он увидел перед собой ужасный призрак сэра Саймона Кентервильского – с развевающимися седыми космами, со светящимися, как угли, глазами и костлявыми руками, закованными в ржавые кандалы. Не моргнув глазом, мистер Отис ткнул пальцем в его сторону.

– Имей в виду – теперь я здесь хозяин, так что тебе придётся вести себя прилично и не мешать сну порядочных людей!

И он протянул опешившему призраку пузырёк с машинным маслом.

– Будь любезен смазывать свои цепи, иначе мне придётся их конфисковать!

С этими словами он захлопнул дверь, оставив сэра Саймона с открытым от изумления ртом: ещё никто за триста лет беспорочной призрачной службы его так не оскорблял!

В гневе он швырнул пузырёк на пол и скрылся в темноте коридора. А мистер Отис после встречи с реальным призраком переменил своё отношение к легендам о привидениях. Однако страху это ни ему, ни его семье ничуть не прибавило. Просто они решили, что раз уж привидения в самом деле существуют – значит, надо с ними как-то общаться, но при этом не давать им хозяйничать в доме, который заокеанские гости только что приобрели самым законным образом.

Следующей ночью сэр Саймон кружил по коридорам, издавая леденящие душу стоны и вопли, какими он в прежние годы стольких жильцов доводил до обморока и заставлял в панике бежать из замка. Он и на сей раз не сомневался в успехе своего выступления, особенно надеясь на слабые женские нервы хозяйки дома. И в самом деле, дверь её спальни открылась, но вместо перекошенного от ужаса лица миссис Отис призрак увидел её приветливую улыбку.

Одной рукой дама придерживала ночную рубашку, а другой протягивала ему коробочку с пилюлями.

– Вот, – сказала она, – примите только одну, и боль в животе как рукой снимет, а то прямо жалко слушать, как вы мучаетесь.

И она спокойно удалилась в спальню. Поражённый таким бесстрашием, сэр Саймон снова уполз в свою келью. Всю ночь он не смыкал глаз и весь следующий день ворочался в постели, пытаясь придумать, как бы всё-таки заставить испугаться этих бесчувственных американцев. Может быть, нужно изменить свою внешность?

Тогда он переоделся пиратом, в полночь под зловещее уханье сов выбрался из трещины в стене и двинулся по коридору, но не пройдя и двух шагов, споткнулся обо что-то и ткнулся носом в пол. Выругавшись, он поднялся и увидел, что поперёк прохода натянуты верёвки. Это уже было просто какое-то издевательство над почтенным старцем!

– Кто посмел?.. – воскликнул сэр Саймон, ступив на лестницу, и тут же кубарём покатился вниз по ступенькам – ещё бы, ведь они были обильно политы маслом!

Кувыркаясь, он успел заметить, как из-за портьеры выглядывают хихикающие близнецы. Взбешённый призрак схватился за саблю, но тут перед ним с диким воем выскочило какое-то другое привидение с кровавыми крыльями. Это был, конечно, всего лишь Вашингтон, такой же хулиган и выдумщик, как и его младшие братья, но несчастный призрак не узнал его, и если бы он не умер три сотни лет назад, то теперь, наверное, скончался бы от разрыва сердца.

Окончательно подавленный, сэр Саймон с этой ночи больше не покидал свою келью, не смазав предварительно кандалы маслом и не надев мягкие тапочки, чтобы его шаги не услышали близнецы и не подстроили ему ещё какую- нибудь ловушку – его нервы уже были на пределе.

После нескольких ночей тишины хозяева решили, что привидение покинуло замок, но вот однажды L Вирджиния, поздним вечером гуляя К по комнатам, случайно зашла в его убежище. Призрак сидел в кресле, безучастно глядя на луну за окном. У него был такой печальный вид, что девочка сжалилась над ним.

– Добрый вечер, сэр, – сказала она. – Мне, право, неловко за проделки моих братьев, но не грустите – завтра они уедут на учёбу.

Призрак вздохнул и грустно улыбнулся:

– Что я за привидение, которое не может напугать даже детей? Видимо, мне теперь вечно придётся сидеть в этой жалкой келье, не зная упокоения...

Вирджиния сочувственно погладила его по плечу.

– Но ведь вы, наверное, стали таким уродливым и несчастным призраком из-за того, что при жизни вели себя не очень хорошо. Вот если бы вы раскаялись в своих скверных поступках, то, может быть, были бы прощены?

И сэр Саймон воскликнул:

– Ну конечно же, я раскаиваюсь! И теперь, когда ты, невинное дитя, пожалела меня, я обрету покой и после трёхсот лет тоскливых скитаний по коридорам замка смогу наконец уснуть навсегда…

С этими словами он исчез в облаке тумана, а над замком Кентервиль взошло ясное утреннее солнце.

Не было ничего странного в том, что комната Эдди Беллингема больше напоминала музей, чем жилище студента, – он ведь изучал египтологию в Оксфордском университете. Все шкафы и полки были уставлены статуэтками, старинными инструментами, предметами быта и книгами по истории Древнего Египта. А сейчас он был буквально одержим идеей расшифровать и перевести текст древнего папируса, обнаруженного им в саркофаге с древней мумией, который он недавно купил на аукционе. И кажется, это ему удалось – к великой радости самолюбивого юноши, считавшего себя самым талантливым и эрудированным студентом во всём Оксфорде, но при этом самым недооценённым. Когда его однокурсник Нортон был отмечен специальным призом, он единственный не поздравил его, да ещё дал ему подножку, когда тот выходил из аудитории с лавровым венком на голове.

Но теперь справедливость восторжествует: ведь таинственная надпись на папирусе была не чем иным, как магическим заклинанием!

Собравшись с духом, Беллингем произнёс чудодейственные слова... и внезапно крышка саркофага приподнялась, а из-под неё высунулась костлявая перевязанная рука! Молодой человек подпрыгнул чуть ли не до потолка. А когда крышка сползла на пол, он издал такой истошный крик, что на него прибежали соседи снизу и сверху, студенты Аберкромб Смит и Монк Ли.

И тот и другой отличались любопытством и настырностью.

– Что случилось? – встревоженно спросили они, заглядывая в дверь. Но Беллингем уже немного пришел в себя, успел закрыть крышку саркофага и спрятать папирус в ящик стола.

– Ничего не случилось, не мешайте мне, я страшно занят! – крикнул он, выталкивая соседей из комнаты. Но догадливые студенты всё-таки что-то заподозрили. И подозрения их усилились, когда они с этого дня начали слышать странные шаги, раздававшиеся в комнате их коллеги, когда тот был на лекциях. Кроме того, иногда по вечерам он с кем-то разговаривал, хотя к нему никто не входил, и всем было известно, что он живёт один.

Быть может, у него скрывается какой-нибудь ужасный преступник, которого преследует полиция? Да ещё вдобавок ко всему, это его родственник, и Беллингем прячет его под кроватью? А вдруг это его девушка, и он не хочет, чтобы про неё кто-то узнал? Чего только не приходило им в голову...

А на самом деле случилось невероятное: заклинание оживило мумию! Теперь у Беллингема была собственная прислуга – хоть и страшная на вид, но зато беспрекословно выполнявшая все его приказания. Она готовила пищу, гладила одежду, подметала пол. Единственное, чего она не могла, это мыть посуду: ведь повязки, которыми была обмотана мумия, могли намокнуть и сохли бы очень долго, поэтому она боялась воды.

Наконец Беллингем додумался до того, чтобы отомстить своему сопернику Нортону. Он показал мумии его фотографию из студенческого ежегодника и сказал:

– Этого зазнайку надо проучить, да так, чтобы на всю жизнь запомнил!

Послушная прислуга отправилась на поиски своей жертвы. Увидев Нортона в аллее парка, она влезла на дерево, чтобы напасть на него. Но бинты мешали ей видеть и цеплялись за ветки. И когда студент приблизился, прямо перед ним с дерева спустилась и повисла на ветвях жуткая перепелёнутая фигура!