– Как зарплата?

– Хватает, – ответил охранник, одетый в строгий костюм «с иголочки» и в начищенные до блеска полуботинки. Затем, не без гордости, добавил: – За некоторые дополнительные работы даже премия случается.

– Ну да, ну да. Охранники сейчас без работы не бывают.

– А ты думаешь – я охранником всегда был?

– А то!

– А вот и нет, – с задорными оттенками в голосе заметил собеседник. – Раньше я в типографии наборщиком работал, но теперь наборщики не нужны – компьютеры вместо них; вот и пришлось идти искать другой заработок. Сюда в охрану взяли из-за того, что в Афганистане по призыву служил. Квартирку свою, которую за Афган получил – сдаю, а сам здесь живу на всем готовом, за девчонками присматриваю.

– Ну да, ну да. И, поди, бесплатно пользуешься их услугами?

– Да я их и пальцем трогать боюсь! У нас тут секса нет! Одно только наслаждение взора, – высказывая это, охранник прищурил, как кот, свои глаза и сделал широкий театральный жест рукой. – Это ж прямо настоящая женская школа. Все как на подбор – девственницы.

– Ну да? – недоверчиво заметил мужчина.

– Вот тебе и «ну да», – передразнил его охранник. – Тут девочек только манерам обучают, как каких-нибудь гейш в Японии. Понял? Сейчас очень модно стало отдавать детей в рекламный бизнес, чтоб они становились фотомоделями и манекенщицами! Была бы у меня дочь – сам бы ее сюда пристроил. Воспитание тут строгое, а главное не то что платное, а даже совсем наоборот.

– Это как?

– Не ты деньги отдаешь за обучение, а напротив – сам их получаешь, – и охранник хитро взглянул на собеседника. Это был уже не первый его опыт, когда он заманивал в клуб недалеких родителей, мечтающих иметь прославленных отпрысков, чтобы потом купаться в лучах детской славы. Если при этом новая девочка оставалась в клубе – охранник получал неплохое вознаграждение. А за деньги – он был готов на все! И сейчас, почувствовав шестым чувством слабину собеседника, охранник продолжал его прощупывать:

– Впрочем, чего я тебе все это толкую? У тебя, небось, и дочери никакой нет, так зачем тебе все это знать?

– Почему нет дочери? Как раз есть. А вот с деньгами очень плохо, – распустил свой язык мужчина. – Квартиру за кредит хотят отнять.

– А дочка – какая? Небось – кроха?

– Седьмой класс заканчивает.

Услышав такое, у охранника душа запела – предчувствуя очередное вознаграждение; и он радостно предложил:

– Ну, тогда пойдем внутрь! Там как раз сейчас хозяин находится, с ним, может, и договоришься.

И выкинув окурки в стоящую рядом урну, оба вошли в помещение «Стриптиз-клуба»; а после того, как миновали небольшую прихожую между раздевалкой и туалетом для посетителей, мужчины оказались в большом зале, потолок которого поддерживали две колонны. В глубине был подиум, около которого полукругом стояли столики с кожаными креслами и диванчиками. Посредине круглого подиума был шест, где крутилась и выгибалась юная девушка в ажурном костюмчике, с большими чарующими желтого цвета, как у рыси, глазами. Она четко выполняла команды, которые давал ей ласковым, почти нежно урчащим голосом шатен – очень приятной наружности лет тридцати в белом костюме при черном галстуке.

– Спинку больше выгни. Так, хорошо! Теперь правую ножку по шесту поднимай выше, еще выше. Изящнее, изящнее, девочка. Левую руку на пол. Держи равновесие!

Но девушка все же не удержалась и упала, хотя очень быстро вскочила на ноги.

– Ну, ну, ничего страшного не случилось, – успокоил он ее. – Повтори-ка еще раз! – Но заметив стоящих при входе мужчин, он остановил девушку командой: – Постой! – и обратился уже к охраннику: – Степаныч, ты ко мне?

– Я тут к вам, Вадим Петрович, знакомого привел. Трудности у него финансовые, а дочка подрастает. Может, можно ее устроить? Вы уж тогда обо мне не забудьте!

– Не забуду, не забуду, Степаныч, – пообещал шатен охраннику, а девочке заметил: – Ну что ж, надеюсь, движения запомнила? Теперь потренируйся самостоятельно, – и, обращаясь уже к посетителю, предложил: – пройдемте-ка ко мне в кабинет.

А, переступив порог боковой двери, украшенной воздушными шариками, они вдвоем – уже без Степаныча – оказались в длинном коридоре, и почти сразу вошли в комнату с обстановкой делового офиса.

– Садитесь, пожалуйста, – предложил хозяин кабинета, указывая гостю на просторный кожаный диван у большого окна. Сам же он удобно разместился в кожаном кресле за большим изогнутым офисным столом с монитором на углу.

– Итак, как я понял, у вас имеются финансовые затруднения.

– Ну да, ну да. Еще какие! Год назад взял кредит, – и мужчина оглянулся, будто опасаясь, что его кто-то подслушает. – Хотел собственный бизнес с женой начать. Ну и пожить чуток с удовольствием. А они там 42 процента накрутили! Теперь не знаю, где достать, – и, понизив голос до шепота, добавил: – Они даже квартиру грозят отнять.

– Очень хорошо вас понимаю, – с сочувствием в голосе согласился хозяин кабинета, однако деловито поинтересовался: – А дочери сколько лет?

– Месяц назад четырнадцать исполнилось.

– Апрельская значит?

– Ага.

– Ну, тогда, если пожелаете – можете привести девочку сюда. Я посмотрю на нее. Если все будет нормально, то вы получите определенную сумму, а ваша дочь сможет приступать к обучению, а потом и к работе.

– Какую сумму?

– Девочку приводите сюда на полное обеспечение, а сами получаете 120–180 тысяч рублей за год, как договоримся. Навещать девочку рекомендую не чаще одного раза в месяц. Не надо лишний раз тревожить ее психику, – при этих словах голос хозяина, можно сказать, журчал, наполняя кабинет миролюбивой атмосферой. – Девственность на моей работе – обязательное условие! За нарушение оной – увольнение неизбежно. Впрочем, все это вы найдете в нашей рекламе, – и он протянул посетителю пару листов бумаги, отпечатанных на принтере, продолжая свой инструктаж: – Так как девочка еще не имеет своего паспорта, то расписку в получении денег пишем на ваше имя, как на доверенное лицо. Если надумаете, то приводите сюда дочь. С собой имейте паспорт и справку от гинеколога для девочки. Ну, а сейчас – позвольте распрощаться, потому что мне уже пора проверять урок у воспитанницы.

И хозяин кабинета встал, протянув руку через стол для прощания. Столь деловой подход к работе в развлекательной сфере у такого обаятельного и спокойного начальника явно подкупал посетителя, который решился лишь уточнить:

– Так, когда мне привести дочь?

– Да, хотя бы завтра – к двум часам дня.

После чего довольный папаша бережно свернул рекламные бумаги в трубочку и положил их во внутренний карман летней куртки. «Сначала внимательно прочитаю сам, – подумал он. – Потом посоветуюсь с Марусей. Вместе решать будем! Может, Надюха и правда манекенщицей станет? Чем черт не шутит!» – и бодрым шагом направился домой.

Оказавшись рядом с вагончиком без колес, где по-прежнему торговала его Маруся – но уже не как продавец, а как хозяйка – мужчина постучал в дверь; а когда та открылась, уверенно вошел в довольно тесное помещение, забитое ящиками и коробками. Свободного места хватало только на то, чтобы поместить единственный табурет, на котором восседала дородная хозяйка; да еще немножко – чтобы постоять рядом с ней. Однако эта теснота нисколько не стесняла мужчину, который уверенно обхватил голову женщины и закрепил объятие крепким поцелуем в губы.

– Коханый мой! – только и сказала Маруся, переведя дух после такой жаркой встречи; и уже сама крепко притянула мужчину к себе для ответного поцелуя, тихонько прошептав при этом: – А у меня новость есть. Гарна новость!

– Какая новость?

– Дитетько у нас будет! Разумеешь?

– Какое еще дитетько? Откуда? – изумился мужчина.

– Якись откуда? Чи мы с тобой чужие?

– Ясно дело – не чужие. Но ребенок зачем? С одной девахой и то не знаю, что делать, а тут еще и это.

– Надюха твоя уже гарна дивчина. Замуж ей скоро, а зараз из дома она скоро уйдет! Не сложилось у меня с ней, не сладилось. А новому дитятьке аш четвертый месяц пошел. Кумекуешь?