К рассвету череп стал гладким, как попка младенца. Теперь он слегка мерцал рассеянным белым светом, а в глазных впадинах тлел багровый огонь.

— Хорош, — подумала Ярха, тщательно разглядывая результат своих трудов. — Очень хорош.

Теперь нужно было нанести руны. Достав из сундука нож из обсидиана, Ярха принялась вырезать на кости колдовские узоры. Это была очень тонкая и кропотливая работа. Чуть ошибешься и всё, вместо грозного оберега получишь кусок бесполезной кости! Она сама по молодости немало так черепов сгубила, пока не научилась.

Дело продвигалась медленно. Кость черепа Урзука оказался на диво крепкой и лесной хозяйке пришлось прилагать нешуточные усилия, чтобы её оцарапать. Промучившись полдня и изрядно взопрев, Ярха, наконец, достигла нужного результата. Теперь лоб и затылок покрывала замысловатая вязь рун, переливающихся сине-зелёным светом.

Она ещё раз внимательно оглядела череп, крутила его и так, и сяк, пытаясь выявить малейший изъян. Ничего. Удовлетворённо хмыкнув, Ярха ухватила его подмышку и вышла из избы.

Добравшись до частокола, она сжала череп двумя ладонями и протянула руки вперёд. Словно смазанный маслом, он выскользнул, но не упал на снег, а медленно воспарил вверх и осторожно опустился на заранее приготовленный для него кол.

Засвистело, затрещало, защёлкало. То развешанные по частоколу другие черепа приветствовали нового собрата.

— Ша! — негромко вскрикнула Ярха и сжала ладонь левой руки в кулак.

Тут же наступила тишина. Лесная хозяйка прикрыла глаза и сосредоточилась. Перед её внутренним взором начали загораться огни. Синий, зелёный, жёлтый…то были висящие на частоколе черепа лосей, волков, медведей, людей и всяческих других созданий. Все они были соединены друг с другом зелёными нитями, образуя единую обережную цепь. Все, кроме одного.

Мощное алое пламя высотой в человеческий рост било прямо из воздуха, в паре шагов от Ярхи. Урзук, вернее то, что от него осталось, решил в последний раз показать свой характер.

— Ишь, какой! — лесная хозяйка недобро усмехнулась.

Из-за её спины в огонь метнулись десятки зелёных нитей. Треть из них вспыхнули и рассыпались чёрным пеплом, остальные же оплели пламя как паук муху. Огонь уменьшился наполовину. И тут Ярха бросила в него ещё с полсотни нитей.

Теперь пламени вообще стало быть не видно. В воздухе парил зелёный шар размером с медвежью голову. Повинуясь мысленному приказу Ярхи, он медленно подлетел к обережной цепи. Раздался громкий треск, и на мгновенье она разомкнулась. Шар опустился на предназначенное для него место, и покрывающие его нити опали. Череп засиял ровным бордовым светом. Обережная цепь была замкнута.

Ярха открыла глаза и утёрла пот со лба. Бросила взгляд на частокол и усмехнулась.

— То-то же! — пробормотала она и шаркающей походкой направилась к избе. Вся эта возня отняла у неё немало сил и теперь нужно было как следует отдохнуть.

Ярха проспала почти до вечера, а как стемнело, к ней в гости заглянула Сирина. Испив брусничной настойки и закусив холодной зайчатиной, подруги повели неспешный разговор.

— Видела я череп свежий на частоколе. Сумела-таки усмирить Урзука?

— А то ж! — Ярха горделиво усмехнулась. — Брыкался поначалу, но потом успокоился.

— Я думала, ты его на новый посох хотела пустить?

Лесная хозяйка нахмурилась и медленно проговорила:

— Дюже сильный получился бы. Не совладею с таким. Тут ведро отвара надобно бы выпить. Да и то…

Ярха махнула рукой и продолжила:

А на частокол посадить, так самое оно будет. Теперь шагов на двести окрест заклятья сторожевые любого учуют!

Так уж и любого? — Сирина недоверчиво подняла бровь.

Любого! — упрямо сказала Ярха. — Никто больше скрытно не подберётся!

Ну, тебе виднее, конечно. А с кинжалом что?

Ярха поднялась с лавки и подошла к сундуку. Откинула крышку, наклонилась и извлекла из глубины клинок. Матово-чёрная рукоять, белое лезвие в полторы ладони длиной, покрытое мелкими, едва видимыми глазу рунами, отливающими синим — всё это производило сильное впечатление. Сирине даже показалось, что по избе холодок пронесся.

— Заклятий на нём клубок целый! — старуха положила кинжал на стол. — Не всё мне ещё понятно, но им даже камни можно резать!

Сирина хмыкнула и осторожно дотронулась рукояти. Холодная!

— Не боись. Нет на нём никакого проклятия. Любой может взять в руки и ничего ему за это не будет.

Воительница поудобнее ухватилась за рукоятку. Примерилась и пошевелила кистью. Кинжал сидел в руке хорошо. Разве что холодноват был немного. Ну так он и предназначен был для тварей с холодной кровью!

— Обидно, что ножен нет, — с сожалением проговорила она.

— Тебе к упырице той надо, — хихикнула Ярха. — За ножнами. Убёгла так быстро, что аж кинжал уронила!

— Да уж. Что будешь с ним делать?

— Надо со всеми заклятиями, что на нём лежат разобраться. Вдруг что новое узнаю? А потом…нужен тебе?

— Да нет, — Сирина положила оружие вампирши на стол. — Кинжалы это не моё. Разве что Дарену потом сгодится.

— Рассказала ему? — прищурилась Ярха.

— Про Морану? — воительница тяжело вздохнула. — Нет. Не всё.

Несколько мгновений они молчали. Лишь слышно было как за окном воет метель.

— Он знает, что мы договорились. Но я не рассказывала о чём конкретно. Пока что.

— Чего тянешь-то? — Ярха потянулась за кувшином и разлила по глиняным кружкам остатки брусничной настойки.

— Не знаю, как сказать даже, — Сирина махом осушила полкружки. — Это же бросить его придётся. Да бред какой-то! А взять с собой не могу. Опасное дело мне поручила Морана. Гибельное.

Ярха задумчиво постучала по столу и тоже пригубили из своей чашки.

— Кому оставишь-то воспитанника своего?

— Ну, раз ты брать его не хочешь, то Илье в Заруб-град пошлю. Крестьяне, из тех, кто недавно к нам в Лес бежали, говорят, старый князь помер уже пару лет как. Так что…некого мне теперь в том городе бояться, — Сирина криво усмехнулась и повела головой, отгоняя непрошеные воспоминания.

Когда воительница только прибыла в Атлию, то остановилась в Заруб-граде. Там и сошлась с Ильёй-богатырём, а потом её князь увидел. И признал весьма похожей на свою недавно умершую жену. А дальше он…

— … если хочешь, — сказала Ярха.

— А? Что?

— Совсем меня не слушаешь?

— Прости, — Сирина потупилась. — Задумалась.

— Я с дивьями могу переговорить. Если хочешь.

— Сама-то веришь, что они примут его обратно? — мягко спросила Сирина.

Ярха вздохнула и ничего не ответила.

— Нет. Только Илья. Я ему верю, да и воин он лучший в княжьей дружине. Ну и сам Дарен не промах. После Болота и Серединного мира он схватывает всё на лету. Те воинские приёмы, что обычный человек учил бы месяцами, он за считанные дни осваивает. Может, это артефакт на него так подействовал? Не знаю. Но с одноручным мечом он уже сможет одолеть любого княжеского дружинника. Кроме Ильи, конечно.

— А другой меч…отдашь ему?

— Двуручник? Отдам! — решительно ответила Сирина. — это оружие его матери и не мне им владеть! В человеческом облике у Дарена пока не очень получается с ним обращаться, ну так Илья научит!

— Ага. Осталось только сказать мальчишке обо всём этом, — Ярха ехидно прищурилась.

— Угу, — Сирина допила свою кружку. — Интересно, где сейчас та вампирша? Может, померла от ран?

Другой мир. Императорский дворец

Посланник снова стоял в уже знакомой ему комнате, а где-то в полумраке, вне светового круга, отбрасываемого свечами, медленно бродил Император.

— Праздник воцарения уже завтра. Где голова мальчишки?

— Он мёртв.

— Да-а-а? — в голосе Императора прозвучали лёгкие нотки неудовольствия. — Почему же ты не принёс его голову?

— Наш убийца был атакован превосходящими силами противника, — с перепугу посланник начал говорить казёнными фразами. — Ему пришлось отступить на исходные позиции.