Глаза заболели совершенно уж нестерпимо и Дарен был вынужден их закрыть. Его колотило от холода и одновременно обжигало пламенем. Губы растрескались, корки, покрывающие раны, отвалилась и рассыпалась в пепел.

Курганник проигрывал. Создатели заградительного огня вложили в пламя просто невиданную мощь, и она неотвратимо сводила все усилия демона на нет.

Несмотря на страшный жар, в голове Дарена прояснилось. Он больше не чувствовал чужого присутствия, лишь лёгкий озноб, который пройдёт совсем скоро. Он это знал. Между тем пламя становилось всё злее и злее. Волосы на голове Дарена начали потрескивать…

Перед его внутренним взором возникла картина. Высокий рыжеволосый воин в серебристых доспехах и красивая, но печальная зеленоглазая девушка. Они смотрели на него и словно ждали чего-то.

Пламя уже добралось казалось до самого его естества. Ещё миг и он рассыплется прахом…

— НЕТ! — воскликнул Дарен в самый последний момент, когда спасительный холод окончательно покинул его тело.

Он открыл мерцающие красным светом глаза. Завившись спиралью, огонь ударил его словно кнутом. Раз, другой, третий. Без толку. Пламя больше не обжигало Дарена.

Воспитанник ведьмы медленно опустился на пол. Стена огня осталась в двух шагах позади него.

Создатели хранилища были умными и умелыми людьми. Или не людьми? Стена огня была способна остановить даже сильнейшего из магов, подчинившего себе любую из четырёх стихий. И останавливала. Однако, не сумела сдержать одержимого древним духом недавно ставшим мужчиной мальчишку, так и не научившегося по своей воли превращаться в дракона.

Тем не менее курганнику пришёл конец. Воспитанник ведьмы больше не чуял чужого присутствия. Все раны на теле Дарена зажили, а на правой ноге не осталось ни следа от мерзкого пятна. Очистительное пламя выжгло всё.

Дарен посмотрел вперёд. В конце зала высился постамент из сине-зелёного камня, а в двух локтях над ним парило…что-то. Оно напоминало человеческое сердце, то наливаясь рубиново-красным цветом, то становясь почти прозрачным. Заинтересовавшись, воспитанник ведьмы шагнул вперёд.

За тысячи лет существования хранилища лишь трое смогли пройти через пламя и выжить. Для подобных «счастливчиков» создатели артефакта приготовили ещё одно испытание. Последнее. Тех, кто не сгорел ждал Красный Лес.

Дарен шагнул ей навстречу и ударил. Локтем в горло, да кулаком в живот! Сирина же его не только бою на мечах учила, но и всяким подлым, но порой крайне полезным уловкам.

Воспитанник ведьмы знал свою силу. От подобной атаки любой взрослый мужик сложился бы пополам и забился в кровавом кашле. Заряна же, точнее то, что представлялось ею, лишь тяжко выдохнула, да яблоко выронила.

Дарен побежал со всех ног. Прочь отсюда! С проклятой поляны и этого существа, кем бы оно не было!

— Дурень! — в спину ему взвизгнула Заряна. — Никто не уйдёт из Красного Леса!

Воспитанник ведьмы не обернулся. Его никто не преследовал, но он бежал до тех пор, пока не закололо в боку. Остановившись, Дарен несколько раз жадно вздохнул, затем тупо вытаращился на небо. Солнце на нём так и не появилось. Луны тоже не наблюдалось. Да вообще ничего не появилось, даже цвет не изменился.

— Да что это за место такое проклятое? — хрипло произнёс Дарен.

Отдышавшись, он пошёл дальше по тропе. Бежать уже не стал, а смысл? Всё равно за ним никто не гнался. По обеим сторонам тропы по-прежнему высился Красный Лес. Всё та же безумная смесь из алых сосен, берёз, ёлок и дубов.

Только сейчас Дарен понял, что все деревья примерно одного возраста. Никакой молодой поросли, кустов или пней в этом лесу не было.

— Ненастоящее, — прошептал он. — Тут всё ненастоящее…

Между тем тропинка раздвоилась. Та, что прямо, вела в глубь леса, а вторая тропа, похоже, сворачивала к очередной поляне.

— Да откуда вообще здесь эти тропы? Кто их протоптал? — подумал Дарен и остановился.

На несколько мгновений он застыл в нерешительности. Углубляться в красный лес ему совсем не хотелось. А что ждёт его на поляне? Вдруг там она стоит…Заряна…

— Фу, да быть того не может! — пытаясь убедить самого себя, произнёс он. — Как бы она успела?

Приняв решение, Дарен свернул на тропу и вышел на поляну. Хвала лесным богам, здесь не было Заряны и стола с угощениями! Да, в общем-то, никого здесь не было. С трёх сторон поляну окружал лес, сама же она была покрыта невысокой, где-то по щиколотку, травой. Красной, разумеется, как и всё вокруг.

Трава щекотала босые ступни Дарена. Ощущения были отдалённо похожи на те, как если бы он ходил по дивьему ковру. В здешней траве, как и в твореньях дивьих искусников, не было жизни. Совсем.

Дарен дважды обошёл поляну по кругу, но так и не заметил для себя ничего интересного или полезного. Здесь не стрекотали кузнечики и не летали бабочки, но Дарена это не удивило. Воспитанник ведьмы для себя решил, что всё вокруг это морок и злые чары, наложенные на него. Вот только кем? Неужели всё из-за той штуки, которая над постаментом парила⁈ Зря он, наверное, решил её потрогать…

— ЧУР меня! ЧУР! — крикнул он.

Не сработало. Дарен по-прежнему стоял в центре поляны. Морок не рассеялся. За спиной, под чьими-то шагами, зашелестела трава.

«— Пожалуйста, только не Заряна, — мысленно взмолился он, — только не она!»

Дарен медленно обернулся. Позади него стоял Барвин.

— Да что же это?.. — прошептал поражённый Дарен. — За что?

Маленький дивий был одет в пропитанные особым водостойким раствором штаны и курточку. Именно таким его запомнил Дарен, когда видел Барвина в последний раз живым. Теперь же воспитанник ведьмы возвышался над ним на две головы. Так ведь несколько лет прошло!

— Ты бросил меня… — тихо произнёс сын кузнеца. — В той пещере…мне так холодно…

— НЕТ! Не было такого! Ты умер раньше!

— Здесь так одиноко…и холодно… — девятилетний дивий протянул ему руки. — Почему ты бросил меня?

— Уйди! Ты не Барвин! Его убила пещерная тварь, я не виноват! — на последней фразе Дарен взвизгнул словно девчонка и осёкся.

— Поиграй со мной…я один…мне плохо, — печально произнёс ребёнок.

— Нет, нет, нет, НЕТ! — с каждым словом Дарен отступал на шаг назад. — Сгинь! Изыди!

— Поиграй, ПОИГРАЙ! — из глаз Барвина хлынула чёрная кровь, левая нога подломилась в колене и существо, принявшее обличье сына кузнеца, повалилось на живот. Упало на руки и цепляясь за траву резво поползло к Дарену.

Это уже было слишком. Издав странный звук то ли визг, то ли всхлип, Дарен ринулся прочь с проклятой поляны. Похоже, cбегать входило у него в привычку.

— Поиграааай! — вопило вслед ему существо.

Дарен не слушал. По щекам воспитанника ведьмы катились слёзы, но он их не замечал, а бежал изо всех сил. Между тем красный лес подступал всё ближе, и очень скоро кроны деревьев сомкнулись над головой Дарена, заслонив собою небо. Конечно, свет полностью не исчез, но превратился в багровый полумрак.

Воспитанник ведьмы остановился, шмыгнул носом и обтёр ладонью слёзы со своего лица.

— Я не бросал тебя, Барвин…не бросал…нет…не было такого, — прошептал он, вспоминая страшные события Испытания: пещеру, изломанное тело Барвина и чудовище, убившее дивья.

Дарену казалось, что всё это он давно уже позабыл, ведь ему девять лет тогда было, но нет! Та тварь на поляне воззвала к жизни самые тёмные и больные воспоминания, казалось бы, давно и надёжно похороненные в дальних закоулках разума.

Слёзы на лице высохли и на место боли пришёл гнев.

— Сволочи! Я вас всех уничтожу! — заорал Дарен и сжал кулаки. — Я сожгу этот сраный лес дотла и мне плевать красный он, синий или зелёный!

Деревья насмешливо зашелестели листвой.

«— Давай, попробуй, — Дарену почудилось, что в шуме он разобрал чей-то язвительный голос»

— Не верите⁈ — воспитанник ведьмы сошёл с тропы, прислонился к стволу дуба и зашептал тропарь равновесия.