— Кхе! — неожиданно кашлянул Урзук.

Подоспевшая на помощь Сирина ударила его в бок мечом, точно в серое пятно. Клинок погрузился на две ладони, не меньше!

— Кхе! — снова кашлянул Урзук. Из его оскаленной пасти толчками полилась чёрная кровь. И прямо на Дарена!

— Будь здоров! — Сирина с некоторой натугой протолкнула клинок ещё на пол пальца. Поглубже. — Не кашляй.

После этих бодрых слов, она вытащила клинок из раны и отточенным движением снесла Учителю башку с плеч. Дарена залило чёрной кровью окончательно.

Буквально за одно мгновение Сирина перебросила двуручник в левую руку, а правой на лету подхватила голову грозного противника, не дав той упасть в болотную жижу.

— А вот и Ярхе подарочек! — нежно проговорила она, глядя в гаснувшие алые провалы на месте глаз. Урзук, разумеется, ничего не ответил.

Воительница мощным пинком сбила тело чудовища с полуутонувшего в грязи Дарена.

— Вставай уже, герой, — тихо сказала она. — Полезли на холм.

— Сирина, я…

— Потом.

Сирина нахмурилась. Казалось, она к чему-то прислушивается.

Дарен забрался на остров-холм первым. И не мудрено! У него-то руки были свободны! Он начал озираться по сторонам, ища Ярху, и наконец увидел! Ступа с лесной хозяйкой исходила теперь розовым дымом с отчётливым зеленоватым оттенком и летела словно пьяный от рябины свиристель, но тем не менее держала курс на остров.

Воспитанника ведьмы немного потряхивало. До него только теперь начало доходить, что не подоспей Сирина, то Урзук его бы просто порвал. А он, дурак, ещё гордился своей мощью! И думал, что стал уже справным бойцом. Э-эх…Дарен горько усмехнулся.

Только сейчас он заметил на своей груди пять глубоких ран от когтей Урзука. Хвала лесным богам, кровь не текла ручьём, а лишь слабо сочилась. И было не больно. Почти.

— Фух, — к нему подошла Сирина. — Славная была битва!

— Спасибо, — тихо сказал Дарен. — Как ты меня узнала…таким?

— Глаза твои. Они почти не изменились.

Рядом, в клубах зелёно-розового дыма, шумно опустилась ступа. Увидев Ярху вблизи, Дарен поразился изменениям в её внешности. Лоб прорезали глубокие морщины, снежно — белые волосы посерели, словно золой присыпанные. Да и сама лесная хозяйка выглядела такой усталой, словно всю ночь напролёт лес валила.

«Похоже, посох отбирает сил немерено, — подумал он»

— Ты ранен, — констатировала Сирина, глядя на его грудь.

— Ерунда.

— Кхе, кхм, тьфу, — закашлялась Ярха, разгоняя рукой дым. — Чагой-то ты такой серый и зубастый? Из козлиного копытца, небось, водицы испил?

«Тоже меня по глазам узнала? А копытце-то тут причём⁈»

— Шшш! — внезапно шикнула Сирина и подняла руку. — Мы не одни!

Все замолчали. Лишь слышно было как шипит, поднимаясь вверх, болотная тина. Очень скоро холм снова превратится в остров и никто и не вспомнит, какая битва здесь разгорелась!

Обугленные мертвяки неспешно тонули в наступающем болоте. А по ним медленно ступал…

— И вышел конь бледный. И сидящему на нем дано взять мир с земли и чтобы убивали друг друга… — непонятно сказала Ярха.

Дарен покосился на неё. Порой лесная хозяйка говорила, как полуграмотная крестьянка, но иногда выдавала такое, что стоишь и думаешь, то ли ты дурак, то ли она дура. Но потом понимаешь, что дурак всё-таки ты.

Затем воспитанник ведьмы посмотрел на приближающегося всадника. Его конь когда-то возможно и был белым, но теперь, пожалуй, что «бледный» наиболее подходящее для него описание. Отчетливо различимые рёбра животного намекали, что не кормили его очень и очень давно. И в чём только жизнь держится?

«Да какая тут жизнь⁈ Он даже в топь не проваливается! Что за волшба такая чудная⁈»

Одетый в балахон тёмного цвета, всадник сжимал в правой руке копье, переливающееся красными отблесками. Странно, но даже со своим улучшенным зрением Дарен как не пытался, но так и не смог разглядеть лицо незваного пришельца, скрытое под капюшоном.

Конь подошёл к холму, и всадник посмотрел на них снизу вверх. Повисло тягостное молчание. Дарен ощутил, что воздух словно загустел и сильно зачесались когти. Похоже, Сирина или Ярха начали творить серьёзную волшбу.

Они простояли так где-то с десяток ударов сердца пока, наконец, всадник не заговорил.

— Отдайте голову.

Голос его из-под капюшона прозвучал как-то…бесцветно? Дарен поморщился. Непонятно было, кто говорит, мужчина или женщина.

— Вот, значит, как Владыка? А где ты был, пока шла битва? — поинтересовалась Сирина. Она уже почти перевела дух и выглядела полностью собранной и готовой к новому бою.

— Отдайте.

Дарен увидел, как Сирина неторопливо отошла на несколько шагов вбок и сам сделал пять быстрых шагов в противоположную сторону.

«Расходимся, — подумал он. — Тогда болотник нас не накроет одним ударом.»

Посох в руках Ярхи загорелся ровным зелёным светом. Ещё немного и на всадника обрушится лавина огня.

— Ты бросил нас… — тихо сказала лесная хозяйка. — А сам издалека наблюдал, чем закончится битва. Нехорошо.

— Вы в сердце Болота!

— И что? Да на полдня пути не осталось никого живого. И мёртвого тоже! Все в битве полегли. Думаешь, я не чую? — Ярха усмехнулась. — Тебе некого призвать…Владыка.

— Здесь тебе не Лес! Отдай голову!

«И что они в неё все так вцепились? — подумал Дарен. — Отдали бы и дело с концом. Вон как человек переживает! Мучается. Ну, не совсем человек, конечно.»

— Голова Урзука — наш трофей по праву боя! — звонко крикнула Сирина. — А захочешь отобрать, то попробуй!

Дарен заметил, как клинок её двуручника замерцал голубым. Ему даже послышалось негромкое гудение, словно шмель жужжит. Похоже, в ближайшем будущем всадника ожидал не только шквал огня, но и бодрящий удар молнией.

— Подумай, Владыко, — тихо сказала Ярха. — Выстоишь ли против нас…троих? Хорошо подумай.

«Если как следует разбежаться и прыгнуть, то я его достану. Лишь бы получилось! А то в Болоте потону.»

Копьё в правой руке всадника дрогнуло. Едва заметно, но всё же! Всадник медленно повёл головой. Влево-вправо и обратно, словно запоминая всех стоящих на острове.

— Ещё свидимся, — глухо пробормотал он и тронул поводья.

Конь переступил ногами и медленно, не проваливаясь, пошёл по Болоту. Прочь от их троицы.

— Ух, — выдохнула Ярха, когда болотник окончательно исчез из виду.

— Убираться отсюда надо. Да поскорее! — резко сказала Сирина. — Лететь сможешь?

Ступа по-прежнему довольно таки бодро дымила.

— Кхм. Смогу, но недолго. До Леса не дотяну. А вот с ним что делать? — Ярха кивнула в сторону Дарена. — Он же больше Баюна теперь весит! Такая туша…

Сирина сморщилась, словно гнилой чеснок съела.

— Починить сможешь?

Ярха вылезла из ступы и топнула ногой по острову.

— Дюже поганая здесь земля, — скривилась старуха. — Хотя…

Она воткнула боевой посох рядом с собой. Вонзила его с такой силой, что он вошёл в землю на два пальца, не меньше! Лесная хозяйка положила ладонь правой руки на навершие-череп, левой же ухватилась за кромку ступы.

— Смотрите, чтоб не подкрался кто! — велела она. — Это всё не быстро…

Ярха закрыла глаза и что-то зашептала. Под её ладонями начало медленно разгораться зелёное сияние. Дарен почувствовал, что посох словно пьёт из острова…нечто и передаёт это ей.

— Смотри за той стороной, — Сирина махнула рукой, указывая направление. — И давай теперь поговорим. Как ты дошёл до жизни такой?

С неба начал падать снег. Дарен поёжился. Похоже, разговор будет не очень приятным.

Марика смотрела на частокол с насаженными на него черепами. Никакого движения. Проводник клялся, что за ним стоит избушка, в которой живёт ведьма. Не врал, похоже. Кому ещё в голову придёт черепов столько навесить? Да не простых. Некоторых созданий даже она, повидавшая немало миров, так и не смогла опознать.

Дочь Фарга улыбнулась, вспомнив проводника. Вчера, когда они ещё пробирались сквозь лес, она учуяла в сотне шагов от тропы берлогу медведя. Похоже, лесной зверь уже впал в спячку, но так было даже интереснее! Марика показала проводнику берлогу и велела хорошенько запомнить место.