Лесная хозяйка принялась вынимать со дна ступы какие-то остро пахнущие свёртки. Боевой посох с навершием-черепом она прислонила рядом, видимо, сберегая на крайний случай.

Между тем Баюн бродил промеж раненых и перегрызал горло. На всякий случай он становился лапой им на грудь и поскольку кот весил как хороший тигр, ни у кого из полуживых алмасты не хватало сил ударить его ножом.

Сирина заметила глубокие царапины у верхней кромки ступы. Видимо, кот прикогтился к ней на краю Леса, когда они с Ярхой выбрались на равнину. Похоже, здесь его удивительное умение не действовало. Так вот и долетели сюда.

— Что же ты Серый, а? — Ярха горестно поцокала языком и щедро сыпанула зверю на раны бурым порошком. Запахло палёным. Волк взвыл.

— Не дёргайся! — лесная хозяйка нахмурилась и покосилась на Сирину. — Завтра к полудню сюда лесовики подойдут. Потерпи уж, я пока им займусь.

Воительница кивнула. Кот Баюн сел рядом с ней и принялся умываться.

Дарен стоял на опушке Красного леса. Ветер выл, срывая листья с деревьев и швырял их ему в лицо. Внезапно налетевший сильный порыв чуть не сбил воспитанника ведьмы с ног, но в последний момент тот сумел удержаться, а вот две берёзы со смачным хрустом рухнули.

— Получились! — триумфально произнёс Дарен. — Конец вам пришёл, уроды!

Небо начало наливаться багровым светом. Откуда не возьмись набежали чёрные тучи. Баммм! Дарен почувствовал, как от сильнейшего удара грома под ногами качнулась земля.

Пошёл дождь, да не простой. Капли падали на деревья и те загорались. Спустя пару ударов сердца лес вокруг Дарена запылал. Вековые стволы рушились, вздымая в чёрное небо снопы искр.

Глядя на всё это Дарен захохотал. Он разгадал загадку Красного Леса и тот больше не мог навредить ему! Воспитанник ведьмы смело шагнул в ревущее пламя.

Перед глазами замелькали какие-то алые руны, затем появилось изображение сине-зелёной спирали, после чего пошла уже совсем непонятная абракадабра, нечто вроде многократно повторяемых символов «ХХ» и «ХУ».

Внезапно всё кончилось. Красный лес, пламя, непонятные символы — всё это разом исчезло. Дарен вновь очутился в комнате, обитой белыми плитами и его пальцы сомкнулись вокруг «сердца».

Руку пронзила резкая боль. Воспитанник ведьмы попытался разжать хватку и отбросить нехорошую штуку прочь, но куда там! «Сердце» прилипло намертво, не оторвёшь!

Ладони стало тепло. Потом очень тепло. Горячо! Дарен взвыл и затряс рукой. Без толку! Жар начал распространятся по всему телу. Красно-белым огнём засветилась кожа, а из открытого рта вырвался сноп искр.

Между тем «сердце» словно таяло в руке Дарена. Вот оно размером с крупный булыжник, затем с куриное яйцо и…нет его! Жар тут же прошёл, и кожа перестала светиться. Дарен с недоумением уставился на свою ладонь. Ни малейших следов какой-либо раны!

Брумс! Это треснула потолочная балка. Во все стороны от воспитанника ведьмы словно волна хлынула. Невидимая, но очень мощная. Она в считанные мгновения достигла Замковых Гор и Прибрежья. И её почувствовали все, кто имел хоть малейший талант к волшбе.

В дивьих пещерах проснулся от ночного кошмара шаман Рурх. Он долго вглядывался в каменные своды, затем выругался и поднялся. С большой неохотой надел на себя одежду и побрёл к вождю.

В чёрном замке, что воздвигнут неведомо кем в самом глубине Болота, коротающие вечность Владыки прервали совершенно бессмысленный с человеческой точки зрения разговор и уставились друг на друга.

Старый волхв из прибрежного храма заплакал. Старик почувствовал — грядут великие потрясения.

Существо, лежащее в хрустальном гробу на дне Чёрного Озера, радостно зарычало. Проклятый кинжал, воткнутый ему в спину, рассыпался в прах. Теперь оставалось лишь немного подождать, пока полностью вернутся магические силы. Две-три седьмицы, не более. Что значит этот срок по сравнению с тысячелетиями? Ничего.

С потолка чуть ли не наголову Дарена упала белая плита. Рядом рухнула ещё одна. Раздумывать было некогда, и воспитанник ведьмы бросился к лестнице. Стены заходили ходуном, а языки пламени, бившие из них, куда-то исчезли.

— Что ты наделал! — взвизгнул дух-охранитель. — Ты…

— Освободил меня! — перебил его Нур. — Сотни лет я…

— Всегда пожалуйста! — на ходу проорал Дарен.

Он пробежал сквозь призрак хозяина леса, вскарабкался по осыпающейся лестнице и выскочил наружу. Земля под ногами ходила волнами. Дарен в последний момент заметил валяющиеся неподалёку нож и кинжал. Видимо, пояс с ними оторвался и сгорел, когда он подполз к Огненной купели. Подхватив оружие, Дарен, словно мартовский заяц, бросился к дубам, высившимся на окраине поляны.

За его спиной что-то трещало и падало. Затем раздался тяжкий удар, да такой силы, что воспитанник ведьмы рухнул на колени! Обернувшись, он увидел, что центр поляны просел как минимум на пару локтей. Входа в Огненную Купель больше не было, а в ночном воздухе повисло облако светящейся жёлтым пыли.

— Туда вам и дорога, — пробормотал Дарен. — Колдуны хреновы.

Земля перестала содрогаться под ногами. Дарен встал и уже спокойным шагом направился к дубам. Дойдя до первого дерева он вдруг ощутил, как устал за последние пару дней. И немудрено, ведь сколько всего произошло! Глаза закрывались сами собой. Последнее, что он успел сделать, это прижаться спиной к стволу и медленно осесть на землю. Спустя мгновение Дарен погрузился в глубокий сон.

Ярха, наконец, закончила возиться с Серым волком и занялась Сириной. Перевязала ей руку да прошептала нужные наговоры. Пощупала ногу, хвала богам, трещины не нашла. Повязку накладывать не стала, лишь смазала ноющие мышцы вонючей мазью.

— Рассказывай, — покончив с делами буркнула лесная хозяйка.

Сирина заговорила. Она поведала о том, что захотела отвлечь Дарена и как они пришли в деревню. О бое с варгами и панцирном волке. Старуха слушала и не перебивала. Пока воительницы вела неспешный рассказ, Баюн пару раз уходил в обступившую их со всех сторон тьму. Сейчас они находились в кругу бледно— зелёного света, исходящего из глазниц черепа на ведьмином посохе. С одной стороны — хорошая цель для врага, а с другой кто к ним после сегодняшнего сражения сунется?

Каждый раз возвращаясь, Баюн молча садился рядом с Сириной. Во тьме не скрывался никто, кто мог бы причинить им вред. Все бежали к Замковым горам. И хоть у воительницы и не сложились с ним хорошие отношения, она была благодарна коту. За всё.

— Ну вот, так оно и получилось, — Сирина махнула здоровой рукой. — Спасибо тебе и Баюну. Без вас пропали бы мы. Спасли вы нас!

— Пфе! — хмыкнула старуха. — Не думала я, что горные такими козлами окажутся. Затаили, значит, злобу после битвы Лесов, а?

— Нечего лезть к нам было!

— Согласна. Что же им, дубинам осиновым, Кощь наобещал такого? — Ярха зловеще ухмыльнулась. — Да и пёс с ними. Я тут видала, когда на ступе летела, место одно нехорошее. Крови там изрядно и тела разодранные валяются. Глянуть бы надо, когда обратно пойдём.

— А где?

— Да недалече от деревни той, где ты Дарена оставила.

— Покажи! — потребовала Сирина.

Старуха удивилась, но ничего не сказала. Она положила ладони на виски Сирины. Воительница закрыла глаза и перед её внутренним взором предстала картина: медленно проплывающая внизу равнина с пожухлой травой и красное пятно на ней. Неприглядное зрелище. А вот совсем рядом, это что такое…курган вроде?

— Мда, — Сирина открыла глаза. — Похоже, эти бараны курган раскопали. Опять. Они там что в своих деревнях, на сёстрах родных женятся? Как можно быть такими тупыми⁈ Не понимаю…

— Я ду… — начала было говорить Ярха и поперхнулась.

Неведомый вал, накативший со стороны Леса, захлестнул их со всех сторон. Посох засветился розовым светом, у Баюна встала шерсть дыбом. Ярха пошатнулась и застонала, Сирина же с трудом сдержала рвотный позыв. Всё её тело с головы до пяток словно горячие иглы пронзили! Миг и все ощущения пропали.