Он выходит пред очи почтенной публики, вздыхает, сосредотачивается, вытянув вперед одну ладонь, и… лихо закручивает сразу все четыре сферы, причем не хилых таких размеров. Мне и дара предвидения не надо, чтобы понять, что сейчас произойдет! Меня саму кипяточком не раз поливало. Однако я отчего-то не прячусь под свое единственное убежище – парту, а как зачарованная слежу за яркими шарами. Одна секунда, две… Я чувствую напряжение, такое сдержать нереально… И он не сдерживает! Хлопок, и парня отбрасывает в мою сторону…

… а парта вместе с ним въезжает в меня, оставив мне совсем чуть-чуть на подышать. Подняв голову, он виновато улыбается мне. Вежливо улыбаюсь ему в ответ, а потом, вспомнив об экзаменаторах, испуганно перевожу взгляд на них. А они ничего, учитывая, что сферы взорвались им прямо в лицо. Должно быть, заблаговременно поставили какую-то соответствующую случаю защиту. Мне тоже следовало. Ставить-то я ее вроде как умею, вот только еще ни разу не доводилось использовать магический щит при настоящей опасности. Что может произойти в читальном зале-то? На чем мне было тренироваться?

Не смотря на казус в конце, Степан получает довольно высокие баллы, и снова приветливо улыбнувшись мне, уходит из аудитории. Из абитуриентов я остаюсь здесь одна.

– Катерина Милоликова, – вызывают меня.

Я встаю из-за парты, душа где-то в пятках, поджилки дрожат, в голове пустота. Выхожу вперед, ни на кого не глядя, и простираю вперед ладонь. В последний момент решаю не выпендриваться и послушаться дядиного совета. Поочередно строю и наливаю энергией сферы четырех стихий. Могло получиться и лучше, и бодрее, зато без эксцессов. Моя конструкция продерживается пять секунд, и я ее аккуратно разбираю обратно. Взглянув, наконец, на экзаменаторов, вижу над их головами заслуженные 7-8 баллов и только над даркадарийцем горит позорная тройка! Я вспыхиваю должно быть ярче своих сфер.

Впрочем, он всем оценки занижал, так что черт с ним.

Уже подходя к двери, я вспоминаю о своей маленькой проблеме с материными хорьками, так что прислушиваюсь, приоткрываю дверь и выглядываю через щелочку в зал.

– И что вы рассчитываете там увидеть? – раздается голос одного из экзаменаторов позади меня, и я только сейчас понимаю, как глупо выгляжу.

– Ничего, простите, – я выскакиваю за дверь и притворяю ее за собой. В зале еще находится несколько инзраков из числа абитуриентов, в задумчивости стоящих перед свитками, висящими на стене. На каждом из этих свитков вверху написано название факультета. Необходимо вписать свое имя на два из них разными чернилами – то есть выбрать основной факультет, куда хочешь попасть, и запасной, если не пройдешь по баллам на первый. Я без колебаний подхожу, макаю перо в красную чернильницу и вывожу свое имя в самом низу свитка, соответствующем факультету Артефакторики. А вот если не пройду на него, что очень даже может случиться с моими невысокими оценками, тогда попробуюсь на магию Жизни…

– Как все прошло? – вдруг рядом со мной возникает все тот же парень в джинсах, я запомнила, что его зовут Степан.

– Неплохо, относительно, – отвечаю я в ожидании, когда освободится место у нужного свитка – кто-то там уже стоит, старательно вычерчивая свое имя крупными ровными буквами. – Правда я ничего не взорвала. – Улыбаюсь я ему дружески. – Решил, куда пойдешь?

– На боевую, а дополнительный вариант…

Я вижу, как под дверь из коридора просовывается чья-то лапка!

– Прости меня! – Через мгновение я уже толкаю дверь в противоположный коридор, выскакиваю из зала и, подхватив полу юбки, бегу вперед. Все демоны ада, я надеялась, что сегодняшний день будет посвящен интеллектуальным испытаниям, а не физическим!

Первое, что я понимаю, завернув за угол, это то, что я вполне могу сделать круг и вернуться в зал другим путем. Второе, что Степан зачем-то последовал за мной.

– Что ты делаешь?! Зачем ты побежал за мной? – спрашиваю на ходу.

– Хм, я только хотел пригласить тебя сходить выпить кофе, поговорить, раз уж экзамен закончен. Ты не подумай, я тебя не преследую, – чтобы продемонстрировать это, он даже открывает передо мной очередную дверь.

– Ладно, – решаю уступить его настойчивости, – только мне нужно перед этим еще записаться на второй факультет.

Наконец мы вылетаем обратно в зал; хорьков, которые должно быть побежали за мной, здесь сейчас нет. Я подбегаю к стене со свитками и зелеными чернилами поскорее пишу свое имя. Вот и все, теперь нужно скорее убираться из Академии.

Мы выбрали тихое кафе “Лягушка” в стороне от площади, на которую прибыли все так же через ристационную тарелку. Иным образом, насколько я знаю, ни попасть на остров Академии, ни выбраться оттуда нельзя. Садимся за столик рядом с окном, выходящим на освещенную фонарями улицу. Я заказываю капустный салат, а Степан котлеты с жареным картофелем и кувшин узвара на двоих.

– Расскажешь, почему ты так одет? – начинаю я, как только еда появляется перед нами на скатерти-самобранке.

– А что, у вас это считается неприличным? – Степан уже нацелился на котлету, но отвлекся.

– У нас? – переспрашиваю я. – Откуда ты?

– Из Явного мира, но я не совсем человек, – пытается он объяснить. – Может ты слышала, что давным-давно несколько семей инзраков сумели провести некий ритуал, позволивший им остаться жить в Явном мире?

– Слышала, – подтверждаю я, нахмурившись. – Но думала, это всего лишь слухи.

Жить в Явном мире для инзраков, а также для нечисти и нежити совершенно невозможно. Это знают все! Когда-то в стародавние времена наши далекие предки научились переходу между мирами, но обнаружили, что оставаться за гранью долго мучительно для нас, все окружающее быстро теряет свои краски, начинает казаться уродливым и мрачным, по телу разливается слабость, а иногда даже боль. Так что сподобиться каким-то образом спокойно жить в обоих мирах – это просто недостижимая мечта! И ее удалось исполнить только однажды нескольким семьям с помощью утраченного артефакта. И они выбрали жить в Явном мире, так что, должно быть, он на самом деле прекрасен. Неужели Степан один из их потомков? У меня с трудом получается удержаться от того, чтобы дотронуться до его руки – проверить, реален ли.

– Да я и сам с трудом свыкся с этой идеей, – признается Степан, – родители растили нас как людей и только, когда мы уже выросли, поведали нам, так сказать, нашу семейную историю. – Он отправляет в рот вилку с картошкой. – Так что не так с одеждой? – спрашивает он, прожевав. – Мне стоит прикупить сюртук?

– Ну, мы тоже иногда путешествуем в Явный мир, – говорю я, – так что у многих из нас есть какой-нибудь наряд по вашей современной моде. Просто редко кто носит что-то такое в повседневной жизни.

– Ясно. Так вот что я хотел тебе показать, – спохватывается Степан, – и достает из кармана смартфон. – Надеюсь, это тебя не шокирует? – он включает экран.

– С чего бы это могло меня шокировать? – немножко обижаюсь я и смотрю на экран из его рук. Там, по-видимому, отображается цифровая фотография портрета, о котором он мне говорил. На самом деле, изображение такое четкое и яркое, что я и вправду поражена! На портрете девушка, идущая под дождем по улице. Она оборачивается и смотрит с улыбкой на зрителя. И это не просто похожая на меня девушка, это я! Я узнаю этот портрет! Я помню, как его написали, я же сама позировала для него! Вот только он и сейчас должен висеть на стене в нашей гостиной. Невероятно!

Не дожидаясь заката Солнца, я тихо встаю с постели так, чтобы не разбудить младшую сестру Фросю – у нас с ней общая комната. Хватаю одежду, как всегда приготовленную заранее. Кое-как приведя себя в порядок и одевшись в ванной, спускаюсь вниз и, отворив засов, выхожу в холод сада. Иду вокруг дома по траве, чтобы не шуршать под окнами гравием на дорожке. С другой стороны нашего двухэтажного особняка уже стоит приставная лестница, ведущая на крышу. Последняя двускатная со слуховым окном над фасадом. Поднимаюсь по лестнице, а затем очень осторожно забираюсь выше и устраиваюсь на козырьке над окном. Рядом находится крепкий насест для птицы-почтальона – мне просто необходимо перехватить почту и письмо из Академии, как я надеюсь, о зачислении меня на факультет Артефакторики!