В него снова нацеливается множество шаров и хотя, лавируя, от большинства Артуру удается уклониться, но те, что все-таки попадают, не дают ему развить скорость и просто убежать.

Студенты наступают и декан вместе с ними, хотя пока что больше не вмешивается. Мы же со Степаном, чтобы по-прежнему видеть все происходящее, выбираемся из кустов. Но следить за ситуацией сложно – мешают стволы деревьев и перемещающиеся огни. Однако Степа начинает что-то колдовать, я тоже пытаюсь наслать на вампира элементарную защиту, но как тут в такой ситуации попадешь с первого раза? Конечно же, она пролетает мимо и… падает под ноги нашему декану, который нарвавшись на нее на ходу, оступается и кубарем ухает в овраг. Студенты, внезапно оставшиеся без предводителя, ослабляют напор, и наш вампир благополучно исчезает из вида.

– Бежим! – приводит меня в чувства окрик Степана. Я бросаюсь за ним в чащу леса. Несемся как оглашенные, не особо разбирая дороги, лишь бы подальше. Внезапно, что-то подхватывает меня и тащит вперед с дикой скоростью. Начинаю понимать, что происходит, только оказавшись на небольшой полянке и засветив огонек. Рядом со мной стоит запыхавшийся вампир.

– Погоди минутку, – Артур вновь исчезает из вида.

Где-то минутку мне и приходится ждать. Потом вампир появляется снова, таща на плече Степу, так и не выпустившего из рук лопату. Он сваливает друга у моих ног.

– Тащить-то было зачем? – не слишком радуется такой транспортировке Степан. – Я бы сам нормально убежал.

– Может быть, может быть, – не спорит вампир, тяжело дыша. – Ох, ушатали меня почти, нехристи.

– Ты как? Жить дальше сможешь? То есть не жить? – участливо интересуюсь у него.

– Может и смогу, – заведя руку за спину, Артур ощупывает что-то в районе позвоночника. – Но спину ломит. Надеюсь, это теперь не навсегда. Мне еще вечность существовать как-то надо.

– А ты молодец, – вдруг хвалит меня Степан. – Совершенно правильное было решение устранить командующего.

– Это было защитное заклинание! – качаю я головой.

– Не знал, что его можно использовать в качестве…

– Подножки, – заканчиваю я. – Как-то некрасиво с моей стороны получилось. И декан вряд ли такое простит.

– Но он никогда не узнает, кто это сделал, если мы по-быстрому уберемся отсюда, – вампир забирает у Степы лопату. – За мной, молодежь!

Собираюсь теперь в одиночку снова спуститься в подземелье, чтобы без приключений вернуть лопату на место. Уже довольно поздно. Коридоры Академии пусты, и я ожидаю того же от тихих залов нашего факультета. В помещении с эгрегором ни души, и я спокойно прохожу дальше. Захожу в нужный зал и осматриваюсь от входа. У витрины с артефактами спиной ко мне стоит высокая фигура даркадарийца.

Судя по костюму, это не наш декан, а мой однокурсник, но я успеваю перепугаться, прежде чем осознаю это, и делаю большой панический шаг назад. Они так похожи с деканом Бардгофом, почти одного роста, сходная форма черепа и короткий ежик черных волос. Только татуировок на лице и теле, по которым они сами, насколько я знаю, собственно друг друга и различают, у младшего меньше. Не заслужил пока.

Впрочем, мне с любым даркадарийцем сейчас встречаться не с руки. Пытаюсь тихонечко ускользнуть, пока не знаю куда, но черенок лопаты предательски скоблит пол.

– Стоять! – рявкает однокурсник. – Вернись! – приказным тоном добавляет он.

Полагаю, бегать по подземелью от него бесполезно, так что захожу обратно в зал, правда, оставив лопату прислоненной между двух картин, изображающих какие-то мракобесные деяния группы магов. Там она смотрится органично и почти не выделяется.

– Прости, что нарушила твое уединение, – говорю я, как будто к исчезновению артефакта не имею никакого отношения.

– Да нет, я тебя ждал, – едва заметно усмехается даркадариец.

– Я просто вернулась за учебником, – пожимаю я плечами.

– Я видел, как ты со своим приятелем выносили отсюда артефакт, – заявляет даркадариец. – Не знаю, что вы с его помощью натворили, но полагаю, я скоро услышу об этом. И тогда кого-то ждет намного худшая судьба, чем перебирать крупу, так ведь?

Я вынуждена с ним мысленно согласиться.

– Но я могу никому об этом не говорить. Сберечь эту информацию, в случае, если ты станешь моей рабыней.

– Да ты с дуба рухнул, даркадариец! – от возмущения меня бросает в жар. Если б рядом была та самая лопата, я бы запустила ей в него.

– Харкос, – представляется мой однокурсник. – Мне просто нужно от тебя несколько небольших услуг, – он указывает на стол, на котором, кроме каких-то книг, стоит его горшок с будущим растением. – Перво-наперво, я хочу, чтобы ты вырастила его для меня.

– Не называй меня больше рабыней, или я найду способ лишить тебя языка! – рычу я на Харкоса.

– Этим я могу поступиться, если ты будешь выполнять мои поручения.

– Какие еще поручения ты имеешь в виду?

– Пока не знаю, но уверен, что-нибудь найдется.

– Что ж, о растении я позабочусь, – соглашаюсь я сквозь зубы, – насчет остального не обещаю.

– Зато я обещаю, хранить секрет до тех пор, пока ты хранишь мне верность, – высокопарно и совершенно неприемлемо заявляет Харкос.

– Никакой верности, только пара услуг, если я сочту это возможным.

– Договорились, – усмехается даркадариец.

Никогда я раньше так не злилась, как ставя еще один горшок на свой подоконник. Впрочем, имею ли я право так предаваться чувствам? Сама ведь недоглядела. Теперь еще и Степе может из-за меня достаться.

– Только попробуй сдохнуть, – в качестве напутственной речи говорю я будущему цветку.

На следующую ночь первым занятием у нас назначена философия вместе с группой с факультета Псионики. Я прихожу в аудиторию первой и сажусь поближе к столу преподавателя, решив начать новую жизнь добросовестного студента. Потом приходят мои сокурсники, рассаживаясь на задних рядах. Псионики, запыхавшиеся и взбудораженные добираются последними, уже после нашего учителя – худого старика с жиденькой, но длинной бородой. Даже при нем они продолжают переговариваться в полголоса, хотя занятия и вправду еще не начались:

– Ты слышал, что он сказал?

– Хотел бы я это видеть!

– Это был магистр Брадгоф – декан факультета магии Смерти!

Я не оборачиваясь, превращаюсь в слух.

– Проверяли все старшие курсы, начиная с Боевого факультета!

– Кто-то напал на третьекурсников на практике!

– Да не может быть! Это просто слухи.

– Закинули магистра Брадгофа в кусты!

– Ерунда. Его там даже не было!

– Зуб даю! Все так и было.

– Какая жалость, что мы только начали обучение…

– Один олух посеял там свою волшебную палочку, его и без тебя быстро найдут!

Сердце подпрыгивает. Я невольно смотрю на свою сумку, висящую на спинке стула. Я свою палочку там видела совсем недавно, значит, это Степа свою потерял. Какое счастье, что подумали на старшие курсы! Однако надо Степу хотя бы предупредить. Я быстро пишу ему записку, только как мне ее теперь ему доставить? Отвернувшись к стене, шепотом призываю ближайшее живое существо. Это у меня редко получается на самом деле, но думаю сейчас, после укола адреналина, может и выйти.

Но все-таки начинается время занятий, и преподаватель поднимается из своего кресла. Он пишет свое имя на доске крупным каллиграфическим почерком. Пока он это делает, отчаянно продолжаю призыв, но никто не является.

– Тема нашей вводной лекции – Магия и ее роль в современной цивилизации, – учитель оглядывает аудиторию поверх очков. Самой что ли попроситься на выход и побежать искать Степу? А дальше как? Он же тоже сидит сейчас на лекции.

Преподаватель начинает рассказывать хорошо поставленным голосом, и я стараюсь делать пометки в тетради, одновременно размышляя о нашей проблеме. Закончив рисовать какую-то схему на доске, он снова поворачивается к аудитории и вдруг замолкает на полуслове. Я сначала, как и все должно быть, с недоумением гляжу на него, но потом, проследив за его взглядом, понимаю, в чем дело. На моем столе рядом с чернильницей сидит крупная мышь! Надо же, кого только в Академии не водится. Это видимо особая академическая мышь.