И когда прибыло [письмо] с печатью царской к ним, не пожелали сердца их обратиться от мятежности своей, но показалась им сладкой измена, и укрепились они в своем мятеже, ибо отошел от них страх божий. И уравнялись они и соединились в измене с живущими в колла[574], отягчил бог сердца их, чтобы явить силу свою над ними, как сказано: «Я отягчил сердце фараона, чтобы явить силу мою и прославить имя мое над ними» (ср. Исх. 10, 1).

И затем пошли они, чтобы завоевать колення Зайо; и там помог колення Зайо и сотворил победу рукою его господь бог Израилев ради помазанника своего, царя царей и гордости юношества и украшения веры Иясу. Зайо же был человеком малым, одним из слабых баляге, из рода людей незначительных, не ведавших входов и выходов [царских][575], но победил он этих баляге, которым служил прежде, и убил многих из них, и прогнал их, обратив в бегство. И там он пронзил Авраама и захватил его и всех баляге — детей Зара Давита, захватил он их и отослал к царю, как упоминали мы прежде, ибо пребывала с Зайо помощь божия. Ибо таков обычай божий: посрамлять надменных и возвеличивать смиренных и ослаблять сильных, как сказано прежде: «Возвеличивает смиренных, а немощные препоясываются силою» (ср. I Книга царств 2, 4). И препоясал он силою немощного Зайо и сверг сильных с престолов их рукою Зайо смирения его ради. Ибо не диво, когда сильный одерживает победу над сильными, но диво, когда слабый одерживает победу над сильными, да будет явлена и ведома сила божия над ним.

Возвратимся же к прежнему повествованию нашему о путях этих баляге и о введении их в столицу царскую связанными рукою Зайо и несущими камень на главах своих и препоясанными вретищем (ср. Амос. 8, 10; Исайя 22, 12)[576]. И обвиняли их азажи среди князей и сановников правых и левых во всех беззакониях, ими сотворенных. И тогда не нашли что сказать, и промолвить эти баляге, и присудили их к смерти все князья и сановники. Но сжалился над ними царь и не убил их, ибо был он любителем милосердия и терпелив был ко всем врагам своим, им подобным. И там умер Авраам из-за раны, полученной в мятеже, когда был он пронзен и ранен в битве прежней с Зайо. А остальных отправил царь в Матакаль и сослал в дом Чехвая, преданного царю.

Глава. Начался тахсас. И там справил царь праздник рождества. А 30 тахсаса[577] поднялся царь из Гондара, и отправился по дороге в Цада, и расположился там.

Глава. Начался тэр. И отправился [царь] из Цада, и расположился в Вайнарабе, и отправился из Вайнараба, и расположился в Эмфразе, и провел там субботу и воскресенье. И отправился из Эмфраза и расположился в Карода; и отправился из Карода и расположился в Хамад Баре; и отправился из Хамад Бара и вошел в Аринго 7 тэра[578].

Глава. 8 тэра упокоилась царица Сабла Вангель, царица мира и любви, от трудов сего мира. О сия добродетельная! Не возмогут написать историю изрядств ее и поминовение красы терпения ее по недостатку ведения мудрые и ученые сего мира, дай им хоть реки чернил и лес перьев, ибо как росинка малая пред кувшином, как ничто все повествования о памяти святых жен, что из плоти и крови, с задом и передом, живших от [времени] Сарры и Ревекки и до живущих поныне, пред ликом повествования о памяти царицы цариц, царицы нашей Сабла Вангель — Аэлаф Могаса[579], по благодати божией названной «колосом Евангелия», высокой памятью и именем, чей плод прекрасен и сладостен. Плодом же ее называется царь царей Адьям Сагад. И еще была она чиста от плевел зла и ненависти, ибо посеяна была в мире, и примиряла мир с миром, соглашалась разумно и была исполнена милосердия без лицемерия, и была драгоценнее жемчужин дорогих многоценных (ср. Притч. 31, 10). Руки ее были простерты на доброе, а ладонь открыта для бедных (ср. Притч. 31, 20). И раскрывала она уста свои согласно закону, полагая предел языку своему, облечена была силой и красою и радовалась о днях последних, и закон и милость были на устах ее. И жила она, растворяя уста свои в мудрости и уставе закона, и милостыня ее взращивала чад ее и обогащала их. Много дщерей обрели богатство, и много цариц свершили подвиги, а она же — сугубо! И она превзошла всех дщерей и всех цариц. Миловидность обманчива, и красота суетна; но жена, боящаяся господа, достойна хвалы (Притч. 31, 30). И потому плакал весь мир о ней плачем горьким, и все царевны и все дщери стана рыдали по ней и плакали. И царь желал и предпочитал пронзить себя рукою своею ножом собственным, и умереть, и сойти в мир отцов своих с нею. Но удержали его от этого с трудом, схвативши его, муж за мужем могучие. И отказался он [от намерения] и усугубил плач свой паче плача Иосифа, который плакал плачем горьким 30 дней по смерти отца своего, Иакова, так что говорили хананеи о нем: «Таков плач у египтян!» (ср. Быт. 50, 11) — из-за многого рыдания и плача горького. И оставил он обычай царей, отцов своих, не ходить на погребение ни отца, ни матери своей и пошел по другой дороге, а все князья и люди столицы, неся тело матери его, пошли по другой дороге со знаменем и барабанами[580].

И прибыл он и вошел на остров Мэцраха, где погребен отец его, царь царей Аэлаф Сагад, и там похоронил он родительницу свою, царицу цариц Аэлаф Могаса, и возвратился в Аринго, и все люди города возвратились в город. И тогда обратил бог в день сетования день праздника крещения своего, как сказал пророк: «Обращу праздники ваши в сетование» (Амос. 8, 10). И там раздал царь много золота, и много серебра и имущества как милостыню для бедных и убогих, и много коров, и меда, и хлеба, потребного и достаточного для поминок по матери его в день тридцатый и сороковой. И дал их князьям и послал их на остров Мэцраха, чтобы устроить поминки по родительнице своей, царице. И остался там один.

Глава. Начался якатит. И 16 якатита[581] свершили князья поминки по-хорошему и по-доброму по царице, как повелел царь, плод чрева ее, и раздачу милостыни по ней бедным и убогим и возвратились в город царя, господина своего, прекрасного изрядством и подателя богатства многого из богатства полученного.

Глава. 30 якатита[582] призвал царь, будучи в Аринго, всех наместников стана по поводу одного дела, о котором не упоминали мы доселе, чтобы описать его потом, во время свое. И сказал им царь: «Дайте совет относительно [этого] дела, какое решение лучше?». И тогда говорили они один другому: «Ты первый, ты первый [скажи], а я подам свой совет после тебя», и была из-за этого ссора пред царем. И когда увидел это царь, приказал царь Иоанну, начальнику войска своего, и сказал: «Завтра призови всех князей, и сановников, и азажей в дом твой и вопроси их относительно порядка, в котором высказываются наместники, сначала один, а потом другой на совете. И пусть они скажут тебе совместно с цехафе-тээзазами и посмотрев «Книгу истории», и «Славу царей»[583], и «Книгу устава», которую написал азаж Вальда Тенсаэ[584], мудрый и ученый, относительно устава, записанного отцами прежними, жившими во времена государя Малак Сагада».

Глава. И наутро 1 магабита[585] призвал их Иоанн в дом свой и поведал им всю ту речь, что приказал ему царь. И отвечали они и говорили: «Прекрасно повеление царя. Мы же посмотрим ныне «Книгу устава», а завтра скажем царю». А на следующий день призвал царь азажа За-Манфас Кеддуса и азажа Мину, которые справа, и азажа Амонию и азажа За-Манфас Кеддуса, которые слева, и спросил их царь и сказал: «Поведайте же нам, что вчера увидели вы в «Книге устава» и что услышали от прежних отцов?». И отвечали ему эти азажи, которых мы упоминали прежде, и говорили: «О господин наш, царь! Вот что скажем мы тебе. Увидели и услышали мы такое: поперед всех подает совет тысяченачальник [полка] Дэль Чэфра, а за ним тысяченачальник полка, стоящего в городе, по чинам и степеням своим, а за ним цедж-азаж[586], а за ним лика маквас[587], а за ним баала хамбаль рас[588], а за ним баджеронд Дома льва[589], а за ним баджеронд тронного зала[590], а за ним нагадрас[591], заведующий троном и подножием его, а за ним фитаурари, а за ним гра-азмач, а за ним кень-азмач, а за ним бэлятен-гета младших [пажей], а за ним жандараба азаж[592], а за ним таресамба азаж[593], а за ним два азажа справа и слева, а за ними два цехафе-тээзаза, а за ними вуст-азаж[594], то бишь рак-масара[595], а за ним паша, ибо он — дедж-азмач, а за ним цахафалам Дамота, ибо Дамот первым выставляет чава из всех [областей], выставляющих чава. А за ним нагаш Годжама, ибо он — наместник над наместниками, а за ним цахафалам Амхары, ибо он — патриарх[596]. А за ним азмач Бегамедра, ибо он первосвященник Варвара[597], а за ним агафари Самена, ибо был Алам Сагад до того, как досталось ему царство, агафари Самена[598]. А за ним маконен Тигрэ[599], ибо он — нэбура-эд Аксума[600]. А за ним нэбура-эд Аксума, а за ним акабэ-саат, а за ним бэлятен-гета старших [пажей], а за ним рас, то бишь бехт-вадад. А должность бехт-вадада не одна, но в прежние времена их было две: бехт-вадад справа и слева. И наконец, после всех подает совет свой царь, завершение и решение всему делу.