— А что, я у себя дома в трусах ходить не могу? — выпалил я и постарался пройти мимо.
— Вообще-то это наш с отцом дом, — подколола меня матушка. — А ты должен построить себе свой. Но для этого нужно начать работать, и чем скорее, тем лучше. Ведь просто так ничего и никогда не достаётся.
— Да-да, конечно, непременно, — бросил я на ходу. — А сейчас, извини, я весьма занят: мне нужно поквитаться с Алёшей. Ты кстати не видела, куда он свинтил?
— Я скоро сама твоего робота на запчасти сдам, — она с негодованием всплеснула руками. Рукава её платья оканчивались длинными рюшами, и мать выглядела так, словно птица машет крыльями. — С его появлением начался хаос. Он чуть не убил нашего садовника, когда ты сказал, что тебе не нравится подстрижка деревьев.
О, да, Алёша всегда пытался стоять на моей стороне, для этого я и включил в его функции программу помощи своему хозяину. Но из-за ошибок при разработке у него вышло слишком радикальное представление о заботе о создателе.
— Да ладно тебе, мам, — кинул я ей вслед, не оборачиваясь. — Мой робот вполне милый, надо лишь найти к нему подход.
— Если он такой милый, то зачем ты хочешь его побить? — прокричала мне в спину матушка.
— Это основы воспитательного процесса у роботов, — ответил я и помчался в гостиную, где этот ржавый кусок любил частенько подзаряжать свои батарейки.
Но там было пусто, если не считать горничной, которая покрылась красной краской при виде моего полуобнажённого тела.
— Привет, — помахал я ей. — Ты Алёшу случаем не видела?
— Нет, сэр, — замотала она головой, и из её рук выпали стопки чистых пледов.
Горничная резко склонилась поднять их, а я решил уйти, чтобы не смущать её ещё больше.
Выходит, этот медный засранец вздумал поиграть со мной в прятки. Видимо, считает, что когда я вернусь с бала, то уже успокоюсь и не буду его наказывать.
У меня чесались кулаки расправиться с ним, но я уже и так опаздывал и не хотел пропускать самое интересное.
Поэтому я попросил своего камердинера принести мне другой костюм. Он был не таким стильным, как тот, что был сделан по моему заказу, но выбирать было не из чего. В любом случае на балу вряд ли у кого-то найдётся одежда дороже вещей из моего гардероба.
Мне быстренько уложили волосы при помощи воска, и я нацепил элегантный костюм синего цвета, напоминающий гусарскую форму. После чего взяв ключи от своего паромобиля, я вылез через окно на крышу мансарды и ловко спрыгнул с неё. Просто не хотелось лишний раз сталкиваться с матушкой и слушать новые расспросы. Она бы спросила: «А зачем ты так по праздничному разоделся для деловой встречи с компаньонами отца в офисе?»
Как говорится, хочешь жить — умей вертеться. И в этом я уже достиг звания магистра.
Заскочил в машину и с рёвом двигателя выехал из двора. Однако, когда ворота закрывались, я заметил в окне дома дворецкого, который сообщал моим родителям всю информацию обо мне. Я показал ему средний палец левой руки — пусть знает, что я в курсе его доносов. Дворецкий от неожиданности округлил глаза и скривился, как бульдог, увидев мой жест.
Ничего, это ещё не самое худшее для него. Как вернусь, так и разработаю с Алёшей план по его проучению. Хотя мой робот настолько сообразительный, что, возможно, справится и без указаний.
Главное — чтобы Алёша не прибегал к чему-то радикальному, например, не отравил его или не столкнул с лестницы. Хотя это абсурд! Алёша предпочитает более изощрённые методы и не ограничивается примитивными решениями.
Тем не менее, желательно избежать летальных исходов, ведь не хотелось бы, чтобы потом в газетах писали о богатом джентльмене, чей робот отправляет слуг на тот свет.
Это было бы ужасно для моей репутации. Отец никогда бы мне этого не простил, ведь он заботится о репутации так же, как и о прибыли. Один серьёзный промах — и всё, я на улице. Папа выгонит меня из дома за плохие слухи и даже глазом не моргнёт.
С детства я знал, что для него статус в обществе важнее семейных уз. Он даже не поддерживает связь с дальними родственниками, если у них нет миллионов на счету. В его мире человек существует только тогда, когда у него есть деньги.
Но это не значит, что мой отец бездушный — он всё же не изгнал меня до сих пор, что свидетельствует хотя бы о капле доброты в его сердце.
В конце концов, я его единственный наследник и будущий преемник бизнеса. Так что я могу радоваться отсутствию младших братьев или сестёр, так как в Америке женщины тоже могут успешно управлять крупными финансами, хотя их и меньше, чем мужчин.
Я включил в салоне электронную танцевальную музыку, которая поддерживала мой бодрящий настрой и в предвкушении весёлой ночи помчался на большой скорости по красивым улицам родного Джонсборо.
По тротуарам гуляли люди, а наездники на лошадях разъезжали по дорогам. Да, аристократия до сих пор позволяла себе ездить верхом, особенно консерваторы.
Наша семья не причисляется к этой политической палате. Отец держится в стороне от чётких политических позиций — его интересует только золото.
Покинув богатый район, я увидел другую картину: рабочие в испачканных кепках и потёртых костюмах спешили с заводов домой и бросали злые взгляды на мой блестящий автомобиль.
Бедняки ненавидят аристократов. Но что поделать? Мне повезло родиться в благополучной семье. На моём месте мог быть кто угодно, поэтому я с чистой совестью наслаждаюсь жизнью и не переживаю по пустякам.
Я проехал мимо завистливых взглядов по улицам с убогими кирпичными домами и дырявыми крышами и свернул на мост, который вёл в район с развлекательными комплексами и торговыми центрами.
Небо уже потемнело, и на нём можно было разглядеть яркое лазерное шоу, что означало, что мне следует двигаться в сторону этого светового зрелища — там шёл бал для мажоров. Я с ветерком промчался по дороге, украшенной разноцветными круглыми фонарями, и когда подъезжал к месту проведения бала, до меня донеслась громкая музыка. Впрочем, «бал» — это лишь традиционное название, сохранившееся в нашей речи; на самом деле это была клубная вечеринка.
Я припарковал свою машину на подземной парковке и, взглянув в боковое зеркало, снова убедился в своей отличной внешности и стильном наряде. Взбежав наверх по лестнице, я вошёл через боковую дверь в клуб. Обычно посетители входят через главные двери, но охрана хорошо меня знает, да и я оставляю здесь достаточно денег, чтобы они всегда рады были меня видеть. С моей престижной репутацией я мог бы ворваться сюда даже на вертолёте, и никто бы не осмелился возразить.
Внутри было переполнено, что только добавляло атмосферы, особенно учитывая, что большую часть толпы составляли очаровательные дамы. Единственным источником света служили стробоскопы, а воздух был пропитан туманом от машин, работающих на сцене во время танцевального шоу.
Девушки в пышных кринолиновых платьях и корсетах, подчёркивающих их фигуры, скользили вокруг меня. Я подошёл к бару и заказал «Мятный джулеп» — любимый коктейль всех уважаемых джентльменов моего круга, и отправился на своё излюбленное место — в лоджию над танцполом. Устроившись на шёлковом диване, я начал свой привычный ритуал: стал высматривать красотку или даже двух для последующего продолжения вечера в гостинице.
И сегодня «рыбалка» обещала быть удачной: я быстро заметил двух одиноких подруг, соблазнительно танцующих внизу. Пора было начинать знакомство.
Очевидно, что дамы были аристократками — иначе их бы сюда не пустили. Хотя, если бы у них были деньги, любое заведение распахнуло бы перед ними свои двери. Возможно, они принадлежали к семейству успешных торговцев. Я достал телефон и увеличил изображение, чтобы рассмотреть их обнажённые шеи.
Эх! Ошибся я: они всё-таки не аристократки. Если бы в их жилах текла кровь плантаторов — предков всех нынешних аристократов — на шее была бы крошечная татуировка в форме пышного дерева. У меня такая есть; её сделали ещё в детстве.
Ну, с другой стороны, ничего страшного. Я ведь не собираюсь жениться на них; главное, что они прекрасны, и этот критерий меня полностью устраивает для проведения с ними ночи. Когда официант принёс мой коктейль, я попросил его действовать по проверенной схеме.
