Солдаты А казалось бы – не Помпея и не Содом. Но опять в ночи взрывается чей-то дом. Только думаешь: «Господи, чтоб не зря… Отведи глаза, наведи снаряд Мимо спящих – на адресата…» И который век – всё подряд, подряд, От январской стужи – до декабря Всё идут солдаты. Через нет, не надо и не могу, В ковылях по пояс, по грудь в снегу, На броне – по сёлам и городам. Закипает асфальт, и дрожит Орда, И склоняется ось земная Перед ними, заржавлена и худа. Но они все идут и идут туда Где пожаром закат пылает, Где огонь в печи, где вино и хлеб. Отступает Нюкта, молчит Эреб. Мертвецы садятся за общий стол: Легионы глядят сквозь туман густой, Крестоносцы и санкюлоты… Человек человеку – известно кто; Вновь заходит история на виток, Не щадя кого-то. Нет конца и края; а правда – там, Где змеёй в траве пролегла черта. Есть свои. С чужих – невеликий спрос, А змея шипит и кусает хвост, Но в огне пожарищ Выбор ясен, даже когда непрост. По весне пойдёт, что посеем, в рост. Победим, товарищ! Анна Зорина Анна Владимировна Зорина родилась в 1983 году и выросла в городе Петропавловске на севере Казахстана. В настоящее время живёт в Новосибирске. Пишет стихи и прозу. Занималась в мастерской «О поэтах и стихах» Катерины Скабардиной. Посещает творческую мастерскую «Лифт» от СМЛ Новосибирска. Принимала участие в различных литературных конкурсах, фестивалях и семинарах, в том числе во Всероссийском совещании молодых литераторов в Химках в 2021 и 2022 годах, фестивале «Я только малость объясню в стихе» имени Высоцкого. Публиковалась в журналах «Наш современник», «Огни Кузбасса», «Александр», «Бельские просторы», альманахах «Веретено», «Образ» и др. Бременские музыканты Ты можешь мне верить, а можешь совсем не верить, Но если есть время, то всё же прошу, останься. По тёмному мху бредут через осень звери. Идут и поют тихонечко в ритме вальса. А в городе дождь, а в городе стынь и слякоть Стекает по небу и бьётся о подоконник. И хочется спать, и хочется лечь и плакать О том, что нет сил ни жить, ни творить, ни помнить, Что солнце вернётся, весною по крайней мере, Не будет печали, а станет легко, как прежде. Сквозь сумрачный лес бредут по дороге звери И где-то в горячем сердце несут надежду. Обветренный мир опять обернула темень, Но если совсем ни зги – запевайте, братцы! А кот и петух бредут по дороге в Бремен, И пёс, и осёл идут по дороге в Бремен, А значит, и нам, приятель, нельзя сдаваться! «Беззаботная шалость – пройти со свечой сквозь чащу…»
Беззаботная шалость – пройти со свечой сквозь чащу. Если за ночь управлюсь – узнаю свою судьбу. Да у нас, видит Бог, в переулках терялись чаще, Нет ни лютого зверя, ни твари, что вдруг утащит! А внезапной беды я и в городе огребу. «Только в истиной тьме ты поймёшь, что всего дороже». Я блуждаю по лесу, становится всё темней. На кривой паутине прерывистых троп-дорожек Ни малейшей подсказки: ни сказочных хлебных крошек, Ни подсвеченных лунным сияньем речных камней. Под ногами замшелые корни, опада ворох. Сквозь сплетённые ветви деревьев не видно звёзд. Глушь сомкнулась стеной, как сплошной наведённый морок, Да какой-то угрюмый, надсадно кричащий ворон, Уцепившись когтями, осколок луны унёс. Перед самым рассветом я выполз из чащи; впрочем, Беспокойство тупыми когтями скребёт в груди: То ли вся моя жизнь – между датами куцый прочерк, То ли попросту путь оказался куда короче? Не упомнив почти ничего из минувшей ночи, Я пробрался сквозь лес. А зачем я туда ходил? «А зима белизной нагрянула…» А зима белизной нагрянула И расплакалась талой слякотью — Не пройти. Сменят дождь ледяные гранулы, Первоснежники нежной мякоти Во плоти. Развернётся она, расстелется. Небо ватное льёт по улицам Белый шум. Я по свежим следам метелицы Все стихи тебе, сколько сбудется, Напишу. Мы друг другом давно загаданы. Не повенчаны, не отмечены, Но вдвоём. Тишиной наполняясь, падаем В море млечное, море вечное Без краёв. «Полнолуние-полоумие…» Полнолуние-полоумие. Шито шелестом, крыто рунами, Обезличено, обесточено: Неприглядно твоё пророчество. Не качайся, фонарь подученный, Спеленай тебя вечность тучами, Тьмой безглазою, безголосою, С неотвеченными вопросами! Поумерь-ка ночные бдения, Не цепляйся ко мне видением, Птичьим островом, рыбьим остовом, Обещаньями злыми, чёрствыми. Не заглядывай в окна с вечера: Не тобой я, а солнцем мечена. Ты же Лиху сестра по матери. Убирайся, дорожка скатертью! «Теперь никуда не деться…» Теперь никуда не деться: Потерянным – в Неверлэнд. Мы утром ушли из детства, Вернулись, а дома нет. Не будет тепла и ласки — С паршивых хоть шерсти клок. А дальше, как в старой сказке, Где первый же встречный – волк. Мы плакали: волки, волки! И волки смеялись вслед. Поплакали и умолкли. Потерянных – в Неверлэнд. Здесь кто не убит, тот ранен. В тенётах махровой лжи Мы шли на войну дворами И рано учились жить. Но только взрослей не стали. Не принятые никем, Мы сами сбивались в стаи В звериной своей тоске. Нас вечно жуёт тревожность. В избытке других примет Мы чувствуем даже кожей: Потерянных – в Неверлэнд. |
