– Он был там? – Ошеломленная, Анна посмотрела на Омара. – В гостинице «Старый водопад»?

Омар кивнул.

– И он видел Чарли?

– Он говорил с ней и оплатил все ее расходы.

– Ну, а где же он сам?

Омар пожал плечами.

Через две минуты Анна и Серина уже стояли возле каюты Тоби. Анна постучала, но никто не ответил. Тогда она дотронулась до дверной ручки. Дверь приоткрылась, и женщины шглянули в каюту. С той поры, когда Анна в последний раз побывала здесь, в каюте прибавилось порядка. Картины и краски аккуратно разложены, багаж все еще на месте.

Следом за Анной в каюту вошла Серина.

– Судя по всему, Тоби никуда не уехал.

– Он и не собирался. Куда ему ехать? Мы ведь рассчитывали вернуться вместе. – Анна прикусила губу. Вид у нее был несчастный. – Если он был в гостинице, значит, его не арестовали. – Она осмотрелась. Туалетный столик, искусно сделанная кровать, вешалка с чистыми белыми полотенцами в ванной. – Омар сказал, что его паспорт все еще здесь, – присаживаясь на край кровати, задумчиво проговорила Анна.

– Вполне вероятно, что Чарли знает, где он, – предположила Серина.

В коридоре послышался шум, и у распахнутой двери появился Энди.

– Время обеда, леди!

– Не думаю, что вы узнали, где находится Тоби. А может, узнали? – Анна попыталась подавить поднимающуюся в ней враждебность.

Энди качнул головой.

– Предполагаю, что он до сих пор в полиции.

– Он не арестован, Энди, он находится в Асуане. Или, по крайней мере, был там совсем недавно.

Какое-то мгновение Энди выглядел удивленным, но затем быстро пришел в себя. Он переступил с ноги на ногу.

– Все это выше моего понимания. Почему бы нам не пойти обедать и не прекратить нервничать из-за Тоби Хэйворда? – И Энди быстро зашагал в сторону столовой.

Обед был готов, и Али с Ибрагимом, понимая, как все устали после долгого путешествия через пустыню, подали его без малейшего промедления. Примерно через сорок минут Анна и Серина, тайно удостоверившись, что Энди, потягиваясь и зевая, отправился отдыхать к себе в каюту, поднялись к Анне.

В этот раз на подготовку ушло гораздо меньше времени. Анна завесила окно шалью, пока Серина устанавливала жертвенник. Свечи, фимиам, статуэтка Исиды заняли свои места. Анна достала флакон для благовоний, развернула его и почтительно разместила рядом с систром.

– Вы готовы? – выдохнула Анна. Руки ее дрожали.

Серина кивнула. Она достала из сумочки коробок спичек и сперва воскурила фимиам, а затем зажгла свечи.

Анна снова отступила к кровати и, поджав ноги, расположилась как можно дальше от Серины, насколько это позволяло тесное пространство маленькой каюты. Анна села и затаила дыхание. Серина взглянула на нее.

– Что бы ни случилось, не вмешивайтесь. Не пытайтесь остановить ритуал, не пытайтесь разбудить меня, если я войду в транс. Это может быть опасно для меня. Просто находитесь в безопасности и наблюдайте.

С первыми напевами, наполнившими комнату под аккомпанемент систра, Анна почувствовала сильное напряжение в воздухе. Она сосредоточенно смотрела на флакон. Слабый волнообразный свет падал на него от свечей, переплетаясь в мерцающие, перекрещивающиеся арки. Дым от фимиама кольцами поднимался к потолку и растворялся во мраке. Флакон стоял перед статуэткой Исиды, переливаясь приглушенными красками в свете свечи. Когда отражение пламени играло на стекле, казалось, что-то шевелится внутри сосуда.

Анна сжала кулаки. Пот сбегал по ее вискам и по груди. Голос Серины зазвучал громче; она все слабее контролировала себя или же совершенно забыла про Анну и погрузилась в шуки собственных заклинаний. Когда она замолчала, звук еще секунду отражался от стен, затем пламя свечи резко пепыхнуло, словно раздуваемое сильным движением воздуха. Анна сделала судорожный глоток, подняла руку к груди и крепко сжала амулет.

Она его видела. Высокая фигура у окна, такая прозрачная, что казалась просто мерцанием воздуха.

Серина запрокинула голову и затрясла систром перед собой.

– Явись! О, Анхотеп, слуга Исиды, явись! Покажись передо мной и перед этим сосудом священных слез!

Теперь его было видно лучше. Контуры его тела более отчетливо выделялись в свете свечей.

Серина опустилась на колени, положив руки на жертвенник. Голова запрокинута, глаза закрыты. Она в последний раз тряхнула систром и отложила его в сторону. Анхотеп внезапно приблизился. Теперь он почти нависал над Сериной. Его прозрачное тело было так близко, что касалось ее, и, когда Серина медленно поднялась, Анне показалось, что две их тени соединились в одну.

Серина судорожно подалась вперед, вся дрожа, затем снова медленно выпрямилась и открыла глаза.

– Приветствую тебя. – Такого голоса Анне никогда еще никогда не доводилось слышать. Глубокий, подобный колоколу, он звучал, словно эхо трех тысяч солнц пустыни.

– Я – Анхотеп, служитель служителей богов. Я пришел забрать то, что принадлежит мне.

У Анны пересохло во рту. В ужасе она смотрела на стоящую перед ней фигуру, медленно осознавая, что, кроме них двоих, в комнате никого нет. Тело, принадлежавшее Серине, не двигалось и казалось каким-то пустым. Создавалось впечатление, что сама Серина находится где-то снаружи, представив жрецу свое тело, все свои мускулы и органы, чтобы он еще раз исполнил свое предназначение на этой земле.

Анна нервно откашлялась. Ей стало тревожно, когда она поняла, что фигура у жертвенника ясно слышит ее. Анхотеп повернул к ней свое лицо.

– Кто приближается к жертвеннику богини?

Анне показалось, что эти слова заполнили все пространство вокруг нее.

– Я – Анна. – Она заставила себя говорить громче. Это я привезла в Египет священный сосуд. Мне… нам нужно знать, что вы от нас хотите?

В свете свечи Анна увидела протянутую руку. Рука кружилась над флаконом. Анна, вздрогнув, заметила, что, когда рука находится между свечой и флаконом, она не отбрасывает тени. А ведь это была рука Серины.

Внезапно дверь каюты распахнулась. Какой-то миг все оставалось, как было. Хлынувший из коридора свет не достиг жертвенника и фигуры, стоявшей возле него. Тени на мгновение стали темнее.