Тоби откинулся на спинку сиденья и внимательно смотрел на парус. Появилось какое-то подобие ветерка, потому что они подходили к «Белой цапле» на хорошей скорости, хотя парус на высокой мачте болтался как тряпка.

– У них хотя бы есть чувство юмора, и они добродушны. Мне нравятся здешние люди. – Он взглянул на человека у руля, который спас их от торговцев. Сейчас тот был занят своим делом и не обращал на них ни малейшего внимания. – Мне кажется, что торговцы прилипчивы, как мухи, только там, где много туристов. Очень может быть, что в остальных районах Египта по улицам можно пройтись, не опасаясь, что за тобой будет следовать целая толпа. В конце концов, на самом острове нас никто не преследовал, так ведь?

Они ужинали в одиночестве при свечах. Ибрагим приготовил свое коронное блюдо под названием мулухия, которое оказалось белым рисом, залитым супом из трав. За этим блюдом последовал жареный окунь с овощами. На десерт были поданы финики, мягкий сыр и египетский кофе. Только после того, как они заверили Ибрагима, что больше есть не в состоянии, тот пожелал им спокойной ночи и уехал на берег.

– Итак, – Тоби повернулся к Анне и улыбнулся, – в нашем распоряжении целый пароход.

Она кивнула.

– Не забывайте, что на борту еще и капитан.

– Но мы его не видим. Он – éminence grise .[13] – Тоби улыбался. – Может, его не существует вовсе. – Он посмотрел на Анну, и выражение его лица изменилось. Он о чем-то глубоко задумался.

Тоби направился на палубу и облокотился о леер. Анна подошла и встала рядом с ним. Они долго молчали. Она почувствовала, что в этот момент Тоби решает для себя, стоит и сказать Анне нечто очень важное. Она ждала. Прошло несколько минут, прежде чем Тоби заговорил.

– Что вам рассказал про меня Энди? – Он на нее не смотрел.

Анна прикусила губу, повернулась к Тоби. Она ответила не сразу.

– Мне кажется, что он считает, что вы замешаны в каком-то скандале. – Она пожала плечами. – По ряду причин я тогда не обратила внимания на его слова. И потом, мне показалось, что он на вас наговаривает.

Тоби поморщился.

– А почему вы меня сами не спросили, правда ли это?

Она в нерешительности молчала, глядя на его профиль.

– Потому что я не верила, надеялась, что это все неправда.

Тоби по-прежнему на нее не смотрел. Они опять надолго замолчали.

– Это правда. Анна, я не хочу, чтобы у нас были секреты друг от друга.

Она ждала, отчетливо понимая, что в ней зарождается и с каждой секундой растет любопытство. От волнения у нее пересохло во рту. Наконец она решилась спросить:

– Что произошло?

– Я убил человека.

И опять – молчание.

– За что?

Тоби крепко сжал челюсти.

– Он изнасиловал мою жену.

Анна закрыла глаза. Она с такой силой сжала поручень, что у нее побелели костяшки пальцев. Тоби, стоявший рядом, выпрямился. Он пристально вглядывался в темноту.

– Я ни о чем не жалею. Если бы я этого не сделал, этот подонок остался бы безнаказанным. Это был акт возмездия, который одобрили бы боги Древнего Египта.

Наступила тишина.

– Вас посадили в тюрьму?

– Да. За непредумышленное убийство.

– А что с вашей женой?

Она смотрела в темноте на его профиль.

– Моя жена умерла.

– Умерла?! – Анна была поражена.

– Она покончила с собой, когда я был в тюрьме. Государство решило наказать меня. Но оно ничего не сделало для того, чтобы наказать человека, который напал на мою жену и мучил ее. Ей просто не поверили. Когда я был в тюрьме, я не мог ей помочь. Она осталась одна и не смогла справиться с таким горем и позором. Она была беременна перед смертью. От него. У нее никого не осталось. У нее не стало семьи. Мой отец умер. Мать была за границей. Она не успела вернуться вовремя.

Тоби тяжело вздохнул, повернулся и пошел прочь от Анны. Он поднялся на верхнюю палубу.

Анна, увидев, как он скрылся в темноте, долго стояла там, где недавно рядом с ней был Тоби, и только потом пошла вслед за ним.

– Спасибо, что вы мне все рассказали.

– Если бы я не рассказал, то это, без сомнения, в конце концов сделал бы Энди. Люди всегда помнят подобные вещи, даже если что-то случилось очень и очень давно. – Наконец он повернулся к Анне. – Хотите чего-нибудь выпить? К своему удивлению, по его лицу она видела, что он борется с раздиравшими его эмоциями, хотя тщательно пытается это скрыть. – Если, конечно, вы хотите выпить с убийцей.

– Вы не были убийцей: ведь сами судьи признали, что убийство непредумышленное. А насчет вашего предложения… Я с удовольствием выпью чего-нибудь.

Ей хотелось дотронуться до него, как-то поддержать, взбодрить, но она чувствовала, что это было бы неправильно. Еще не время. Вместо этого Анна заставила себя улыбнуться, потом повернулась и направилась в бар.

Тоби налил виски в два стакана, расписался в гостевой карточке и подвинул к ней стакан.

– За ваше здоровье. За вас и за тайны Египта. Inshallah!

Они чокнулись стаканами.

– Тоби… – Она колебалась. Как выразить словами те чувства, которые она сейчас испытывала? Ярость из-за жизненной несправедливости. Сочувствие. Чувство боли за него, за его жену, за нерожденного ребенка, который стал невинной жертвой. Ненависть к человеку, который погубил столько жизней. Да, словами это выразить невозможно. По глазам Тоби было видно, что он понял ее состояние.

– Мы сегодня еще будем читать о Луизе? – спокойно спросил он, давая понять, что хочет переменить тему.

Анна кивнула.

Дневник находился в ее каюте, запертый в «дипломате». Она положила его туда перед самым ужином. Она поднялась.

– Принести дневник сюда или почитаем его в моей каюте?

Он изучал ее лицо.

– А вам как бы хотелось? – В его голосе звучали нотки сомнения.

Она улыбнулась и сделала приглашающий жест. В каюте она включила лампочку над кроватью.

– Я заперла дневник. Классический случай: когда не хотят, чтобы лошадей украли, – закрывают дверь конюшни снаружи на засов. – Она рассмеялась.

Тоби стоял очень близко. Внезапно она почувствовала острое возбуждение. Анна достала из сумочки ключ и потянулась за «дипломатом». Тоби протянул руку и схватил ее за запястье.