Серёга присел на лавку, закурил, попросил сторожа: «Срежь с них стяжки». Тот, с жалостью поглядывая на окончательно поникших арестантов, кое-как перепилил пластик и тут же отодвинулся от них подальше. Те, пряча глаза, тихонько растирали руки, стараясь не делать резких движений и вообще — не отсвечивать. Участковый докурил, встал, дошел до пожарного стенда и бросил зашипевший чинарик в ведро с водой.

- Я на вас две стяжки похерил, - ровно сказал он, - и лекцию прочитал. Чтоб вы сами осознали и до других донесли — как раньше уже не будет. Воровать у своих — это крысятничество. В эти времена, когда изгоняют из общества, говорят - вот бог, вот порог. Я вам пока говорю - идите, работы много...

Глава 9

Битва на реке Ай... (10 октября 2023 г.) 29 сентября 1796 г.

«Ничоссе, Серёга, как ты пафоса преисполнился!» - Уважительно заметил дед и тут же, без всякого перехода, попросил: «Дай закурить?»

Серёга протянул ему пачку, дед беспардонно, со словами: «Я пару возьму?» - вытащил три сигареты, две засунул к себе в карман и с удовольствием закурил.

- Мало ты их оттянул, Серега! Помнишь, как двадцать лет назад гараж сгорел? А тоже ведь подростки полезли бензин сливать, и гараж сожгли, и четыре машины!

- Бросал бы ты курить дед, - недовольно заметил участковый, который на девяносто процентов был уверен, что в том поджоге был замешан Егор. - скоро сигарет не останется!»

- Ничо, на следующее лето самосад посадим или у местных выменяем табачок.

- Ладно дед, бывай. Пост сдал, пост принял. - И двинулся в сторону конного двора.

У конюшни уже седлали лошадей пять охотников с оружием, включая Саню, которого временно вооружили чей-то двустволкой. Он тоже споро заседлал лошадь, вспоминая детство, немалая часть которого проходила здесь, на этом конном дворе. Казалось, что ничего почти не изменилось, только Анисим постарел. Собрались, Серёга придирчиво осмотрел дружинников, остался доволен и они шагом выехали в сторону Кулемки.

Над логом, по которому бежала Кулемка — вился дымок костра. Выехав на взгорок и бросив взгляд, Серёга почуял неладное. У костра никого не было, лежали вещи, табун разбрелся по всему логу, отдельно у реки паслись стреноженные лошади. «А где же все?» - Растеряно вопросил один из охотников: «С утра же два пастуха ушло и два конюха, и Лёха на разведку»...

Поминутно оглядываясь и взяв на изготовку ружья. они спустились вниз. Покричали, без какого либо ответа. Всё это отдавало какой-то мистикой, догорал костерок у балагана пастухов, сбоку от него стоял котелок с заваренными травами — а людей не было. Серёга вызвал по рации Лёху, переговорил и растерянно повернулся к своим: «Он ничего не видел, говорит — утром все здесь были. Башкиры в становище, своими делами занимаются, в нашу сторону никто не выдвигался»...

Саня ещё раз, на всякий случай, сложил руки рупором у рта и прокричал: «Ауууу, люди!»

Снизу по течению неожиданно затрещали кусты: «Чо орёте?! Всех хариусов распугаете!» В течении десяти минут подошли остальные. Как выяснилось, один из пастухов был заядлым рыбаком, он и раньше частенько рыбачил, пока скотина паслась. Решил попробовать и сегодня. Минут через двадцать выудил с ближайшей заводи с пяток хариусов, причем не обычную мелочь, грамм по сто, а вполне приличных экземпляров, два так по полкило были.

После чего всех охватила лихорадка., вырубили из черемухи удилища, раскулачили рыбака, поделив снасти и отправились рыбачить, методично зачищая омут за омутом. Мужики посмотрели на добытую рыбу и подивились, хариус и впрямь был хоть куда. Тут заспорили конюх с пастухом: один утверждал, что рыба скатывается с верховьев, второй - что поднимается снизу. Серёга сплюнул: «Вы с этим хариусом опять табун не пролюбите, как вчера, рыбачки. Поехали, мужики!»

Проехав с полкилометра от Кулемки через лес — встретили Лёху, Тот доложил, что стойбище на месте, бабы что-то варят, мужики отогнали скотину на ближние поляны. Оставили там присматривать подростков, сами вернулись в стойбище, видимо — ждут пожрать.

Тронулись дальше, через триста метров дорога пропала. Серёга сказал: «Всё правильно, тут крюк получатся, если по дороге добираться. Река петляет, если назад вернуться, где Лёху встретили — там напрямки с горы двести метров до реки. Только пешком, лошади не спустятся».

Спросил у Сани: «А вы что, с утра не видели, что в гору дороги нет?»

- Да была какая-то, мы же кривые с утра были. А обратно как раз напрямую добирались, через лес.

- Давайте вначале тогда заберем вещи с реки, потом навестим немирных. - Сказал Серёга и они развернулись.

Вернулись, углубились в лес подальше от дороги, стреножили лошадей, оставили двоих присматривать, а сами вчетвером стали спускаться по крутому склону. Продрались через густые заросли шиповника и дикой вишни и вышли на высокий, обрывистый в этом месте берег. Саня ткнул рукой направо: «Вон там под скалой овражек, там всё спрятали!»

К счастью, вещи оказались на месте, Саня больше всего радовался ружью, достал из чехла и не мог налюбоваться. И вещей оказалось неожиданно много, помимо двух больших рюкзаков рыбаков — палатка и два спальника в чехлах. Один из мужиков заметил: «Совсем народ разбаловался, мы раньше с батей за налимом до морозов сюда с ночевой ездили, без палатки, на каждого по две фуфайки. На одной спишь, другой укрываешься»...

- Точно, там же налимы ещё, в садке! - вспомнил Саня. - Надо забрать!

Спустились ниже по течению, там, где обрывистый берег понижался и плавно переходил в галечно песчанную косу — Саня пошерудил палкой в воде, подцепил веревку и с заметным трудом выволок на берез садок. «Да тут под сорок килограмм, это динозавры какие-то, не налимы!» - удивился Серёга.

- Надо на рыбалку выбраться, мужики! Я тоже хочу таких половить! - Высказал кто-то общее мнение.

Обратно в гору забирались в несколько раз дольше, по дороге кляня рыбаков, что наловили рыбы не зная меры. Но выбросить не решились. Добравшись до лошадей — передохнули, оставили вещи, привязали три мешка, по которым распихали рыбу — повыше от земли на деревьях и направились к становищу айле.

Надо сказать, что дозор у башкир был поставлен хорошо и их появление не осталось незамеченным. Их встречали, человек пять гарцевало на лошадях, у нескольких за спиной были луки, женщины и девки выглядывали из входов войлочных тирмэ* (их на поляне было семь), у одного из костров на кошме сидели несколько пожилых бабаев.

Серёга демонстративно поднял обе руки, показывая пустые ладони, подъехал к коновязи, спешился и привязав коня двинулся к костру. Мужики рассредоточились, и не слезая с лошадей отслеживая ситуацию по секторам. Пройти к бабаям Серёге не дали, два всадника преградили ему дорогу и нагло ухмыляясь стали теснить лошадьми обратно к коновязи. При этом что-то гыркая по своему. Явно оскорбительное, судя по понятому им слову «урус».

Участкового накрыло флэшбеком из командировки в Чечню двухтысячных и желание как-то решить всё миром испарилось. Он сдернул с плеча свою сайгу 410, отпрыгнул в сторону, навел ствол на голову лошади и прострелил её. Повернулся, выцелил вторую и вторая тоже завалилась на бок. Первый джигит спрыгнул неудачно и сейчас отползал от конвульсивно содрогавшейся лошади, не представляя опасности. Второй же спрыгнул удачно и сейчас, ощерившись — прыгнул на Серёгу. Серёга выкинул левую руку, схватил батыра за горло. Сжал и впечатал ему лбом в переносицу. Тот осел мешком. Сбоку раздался ещё выстрел.