На стук двери с кухни вышел отец Алексы. Ему пришлось буквально кормить дочь с вилки вместе с женой, чтобы та не заморила себя голодом. Увидев на пороге друга Алексы, мужчина удивленно вскинул бровями.

«Как он о ней волнуется!»

– Проходи, Дилан. – Мужчина сразу же пропустил его без лишних слов.

– Спасибо. Как Алекса?

Дилан зашел в дом и остался на коврике. Не хотел сломя голову бежать к подруге, хотя ее отец, кажется, и без слов все понимал.

– Сидит в комнате. Не хочет выходить, попросила оставить ее одну. – Мужчина тяжко вздохнул, но сразу же приободрился. – Может, тебе удастся немного ее расшевелить. Все-таки вы вместе…

– Да, возможно. Сейчас я ее понимаю, как никто другой. Можно подняться?

– Да, разумеется.

Глава дома пропустил Дилана дальше, и тот торопливо отправился в комнату подруги. Та лежала на кровати, накрывая голову подушкой.

– Пап, я же…

– Это не совсем папа. Пока что, во всяком случае. – Дилан неловко попытался пошутить, прикрывая за собой дверь.

Алекса сразу же села и посмотрела на парня, но тут же закрыла глаза ладонями.

– Я не успела предупредить, что родители меня забирают.

– Все в порядке. Я сяду?

Алекса кивнула, так что Дилан устроился рядом с ней.

– Я был с Гейлом. И… короче, мы точно не сошли с ума.

Дилан тяжело сглотнул и опустил голову. Второй раз ему приходилось озвучивать эти ужасные новости.

– Кроме нас троих никто не выжил. Только ты, я и Гейл.

Алекса опустила руки, посмотрев на друга своими большими глазами, в которых сейчас четко виднелись страх и боль.

– А остальные?

– Их больше нет.

Дилан поднял голову и посмотрел в глаза подруги. Ничего не тряслось и не летало. Алекса оказалась настолько шокирована, что, похоже, не могла воздействовать на предметы.

– И Гейл тоже с проблемой. Он видит всех, кто умер. Так что мы точно не сошли с ума. С нами случилась какая-то чертовщина.

Дилан уже практически переварил мысль о смерти друзей, поэтому говорил легче, чем в первый раз. А вот Алекса разрыдалась. Уткнулась в грудь друга и схватила его за футболку, сжимая ее в руках. Ее заполнила боль потери близких друзей. Единственной подруги. Боль за Гейла, который лишился брата. Все это терзало и без того встревоженное сердце Алексы.

Дилан неловко поглаживал ее по спине и волосам, не зная, что тут сказать, чтобы поддержать. Откровенно говоря, казалось, никакие слова тут не помогут. Пришлось ждать, пока Алекса выплеснет свою боль вместе со слезами на его футболку. Дилан даже ощущал, как все больше намокала одежда, но ничего не говорил подруге. Та сама отпустила его, когда сошла первая волна горечи.

– Прости… – Алекса неловко погладила мокрое пятно на футболке, будто это могло помочь избавиться от него.

– Все в порядке. Это нужно всем. Мы все их потеряли.

Алекса подняла затравленный взгляд на друга. Она смотрела прямо в его глаза, а в комнате все так и оставалось на своих местах. А вот у Дилана даже в такой ситуации от ее взгляда быстрее застучало сердце. Как хорошо, что мысли читает именно он, а не она…

– Я веду себя совсем эгоистично, да? – тихий шепот Алексы заставил ее друга легко улыбнуться.

– Нет. Вовсе нет. Но смотри… Все на местах.

Алекса испуганно распахнула глаза еще шире, осознав, что все это время так и смотрела на друга. И в тот же миг его дернуло с кровати так, что Дилан в последний момент успел ухватиться за ее край, чтобы не свалиться на пол.

– Тише, тише!

– Прости! – Алекса вновь закрыла лицо ладонями, чтобы ничего не видеть.

Дилан перестал ощущать давление, так что выдохнул и встряхнул головой. Его словно ударил в грудь профессиональный боксер – даже дыхание на миг перехватило от такого толчка. И все же Алекса могла это контролировать. Просто не понимала, как именно это сделать.

– Так, я смотри что придумал. Ну, то есть, не смотри, а… – Дилан покраснел до самых ушей. – Короче, вот.

Он достал из кармана куртки новые темные очки.

– Зажмурься.

Алекса послушно закрыла глаза как можно крепче, вскоре ощутив на переносице и за ушами прохладу пластика.

– А теперь открывай. Медленно. Я подумал, что если видеть ты станешь хуже, то тебе будет легче. Попробуй так. Может очки помогут тебе сдерживаться.

Конечно же, Дилан юлил. Он прекрасно понимал, что яркость и свет никак не могут повлиять на силу. Зато очень влияет самовнушение Алексы. Именно на нем он и решил сыграть ей во благо.

Прядка темных волос выпала из-за уха Алексы, и Дилан думал ее поправить, но девушка стала открывать глаза, так что он лишь неловко отдернул руку. Алекса тем временем открывала глаза очень медленно и боязливо.

– Ну же, смелей! – Дилан даже немного улыбнулся, стараясь подбодрить подругу.

Едва пересилив страх, Алекса все же открыла глаза. Мир вокруг стал темным, при искусственном освещении ламп комната и вовсе практически погрузилась во тьму. Однако Алекса испытала мимолетный восторг. Помогало! Предметы больше не летали в разные стороны.

– Дилан, смотри, получилось!

Он ответил улыбкой. И так всегда. Порой мнительность Алексы ее подводила, а иногда как раз наоборот – помогала выбраться из сложной ситуации. Как эта.

– Я долго думал, пока шел к тебе. И тут как озарение!

Алекса посмотрела на друга сквозь черные стекла очков.

– Ты меня спасаешь, Дилан.

Алекса заговорила нежным и полным благодарности голосом, так что Дилан засиял от счастья. Пускай и такая благодарность, но хоть что-то должно было сделать этот день чуточку лучше.

– Я правда рад. Ладно, я тогда пойду домой. Отдохни, попробуй поспать и совладать с очками. Я еще обязательно навещу тебя, – пообещал Дилан, поднимаясь с края кровати.

– Подожди! – Алекса поспешно остановила друга и чуть прикусила нижнюю губу. – Что ж ты так сразу убегаешь? Давай я хотя бы чаем тебя угощу?

Дилан ощутил урчание в желудке и улыбнулся.

– Чай так чай.

Несколько ночей Гейл страдал от кошмаров. Просыпался от резких звуков, вздрагивал, трижды менял мокрые футболки. Самым раздражающим стало то, что он никак не мог запомнить эти кошмары и разобраться в них. То он падал, то его хватали, то Энн трясла его и плакала. Она вообще не давала Гейлу покоя. Как тут поверить, что ты здоров, когда за тобой по пятам ходит призрак твоей мертвой девушки? Гейл научился ее игнорировать, но вздрагивал каждый раз, стоило ей вновь появиться рядом. Из раза в раз это происходило слишком неожиданно.

После похорон брата, которые пришлось организовывать самому, Гейл ходил сам не свой. Не спал, отказывался от еды, огрызался на каждого, кто пытался к нему подойти. А вечерами снова видел ее… Энн ходила по их дому и плакала, плакала. Гейл уже и сам был готов сдаться в психушку, однако понимал, что она достанет его и там. И так и будет дергать за нервы, напоминая о том, что ее жизнь оборвалась. И о том, что Гейл не нашел в себе силы посетить ее похороны, поскольку несколько часов тупо сидел у могилы брата. Сидел и не мог понять, как так вышло, что он лишился последнего действительно родного человека на этой проклятой земле. Отец даже на похороны заявился вдребезги пьяным. Никакой помощи от него и не могло быть.

Шла уже седьмая неделя, когда наконец-то ночь подарила Гейлу покой и крепкий сон. Ничто его не будило, однако казалось, будто он и не спит вовсе. Гейл не смог запомнить сновидение, но явно ощущал, что девушку из этого сна он когда-то уже видел. Нежная блондинка с венком на голове… Она что-то говорила. Уводила его и что-то говорила.

– Мэйсбери Маш.

Наконец, Гейл смог вытащить из сна то, что доносила ему незнакомка. В этот момент он вместе с Диланом пришел к Алексе, которая не расставалась с солнечными очками. Подруга поставила кружки с чаем на стол и сама села от всех подальше, подобрав колени.