Пока остальные были увлечены разговорами, я выскочила в коридор Ханны. Мне хотелось поговорить с Дааном: наверное, он и Виллем давно уже были в аптеке ароматов.

Но едва я подошла к входной двери, как услышала снаружи тихие голоса. Я осторожно выглянула наружу. У стены дома в паре метров от меня стояли Даан и Виллем. За разговором они не замечали ничего вокруг.

– Я не уверен, что ему удаётся вернуться к нормальной жизни, – услышала я шёпот Виллема. – Во-первых, у него нет друзей. Да и откуда им взяться так быстро? У него их никогда и не было. Ведь он всю жизнь провёл в заложниках – из-за меня.

– Ты в этом не виноват, дружище, – заверил его Даан.

Виллем вздохнул и ничего не ответил. Даан положил руку ему на плечо, и они быстро зашагали в сторону оранжереи.

– Верь в него, – сказал он. – Эдгар умный и со всем справится сам. После всего, что он пережил... Дай ему немного времени.

Больше я ничего не расслышала, потому что они уже ушли далеко. Но их слова меня озадачили. Они волновались за Эдгара... Неужели у него какие-то проблемы?

До турнира оставалось ещё две недели, и Даан удалился с Виллемом в свой плавучий дом, стоящий на якоре в одном из каналов, шедших от Рейна в нашу сторону. Оба они были неисправимы со своей игрой в секреты. Мне оставалось только надеяться, что они посвятят нас в свои будущие планы.

Однако всё это время мы не сидели сложа руки. Уже на следующий день мы договорились с Эдгаром встретиться в доме Матса, чтобы он сообщил нам важную информацию.

Эдгар устроился на диване в комнате Леона. В отличие от нас, он сидел не развалясь, а прямо, как свечка.

– Ты ведь довольно хорошо знаешь «вечных», верно? – спросила я. – Ты же много лет жил рядом с ними.

Он криво усмехнулся:

– Можно сказать и так. Увы, большинство из них я знаю более чем хорошо – ведь мне приходилось им прислуживать днём и ночью. «Вечные» даже не подозревают, что я знаю о них всё – их сильные и слабые стороны, их тайные желания, капризы и то, насколько они тщеславны.

– Значит, ты никогда не учился в школе? – с восторгом в голосе спросил Леон.

Эдгар покачал головой.

– У тебя были домашние учителя? – спросила я, и он снова покачал головой.

– Только моя мать, – ответил Эдгар и вытянул ноги, устроившись поудобнее. – Я завёл привычку запоминать всё о гостях баронессы.

– Тогда расскажи нам что-нибудь о месье Бернаре, – попросила я.

Бернар изготавливал флаконы для магических ароматов. Я видела его один-единственный раз – на вилле баронессы.

– Он лунатик... и при этом разговаривает. – Эдгар снова усмехнулся. – Пару раз я подходил к нему, когда он бродил ночью по коридорам, и расспрашивал о его фирме. Он отвечал на все мои вопросы... на все!.. и я узнал всё, что хотел. Теперь мне известно, как изготавливают флаконы и какому аромату какой флакон нужен.

– А наутро он помнил об этом? – спросил Матс.

– Абсолютно ничего. На следующий день он меня даже не узнал. – Эдгар тихо засмеялся. – На прощанье я сказал ему, что мне очень понравилась наша беседа – так он посмотрел на меня, как на ненормального.

Леон прыснул со смеху, да и сам Эдгар стал держаться непринуждённее. Он перечислял столько мелких деталей и столько разных вещей, что у меня отвисла челюсть от удивления.

Мне было видно, какой человек стоял за всеми этими страданиями. И что его не сломили долгие годы плена. Хотя, конечно, они не прошли для него бесследно.

Леон был явно впечатлён и даже присвистнул.

– И как ты всё это запомнил? По-моему, ты можешь стать в школе ходячей шпаргалкой, – пошутил он. – И я тогда никогда не провалюсь на уроке.

– Ты даже не подозреваешь, как тебе повезло, – с грустной усмешкой сказал Эдгар. – Я бы с радостью согласился, чтобы меня мучили учителя. А вместо этого мне пришлось прислуживать у баронессы всем этим высокородным козлам.

Леон похлопал его по спине:

– Ты не видел моего учителя по математике.

Эдгар скорчил лицо, изобразив страшный испуг.

– Ладно, ладно, – отмахнулся он. – Признаюсь, что я действительно неплохо умею замечать всякие мелочи.

– Не прикидывайся скромником, – возразил Леон. – Ты просто ходячая энциклопедия!

И он, без сомнения, был прав. Эдгар в самом деле обладал впечатляющей памятью, особенно если речь шла о «вечных». Благодаря ему мы всегда будем знать, с кем имеем дело, кто с кем ладит или не ладит, и самое главное – все их слабые стороны.

Дни пролетали стремительно, мы ходили в школу, и всё было вроде бы как обычно. Но каждый из нас чувствовал, что назревает что-то зловещее. Даан как-то сообщил нам, что ему нужно ещё два-три дня на раздумья, и после этого мы решим, как нам реагировать на предстоящий турнир.

Матс, Леон и я уже сгорали от нетерпения. А Эдгар сильнее всех. Он больше не хотел ждать и злился.

Они с Хеленой и Виллемом временно поселились у Даана. Он считал, что автодом Виллема не слишком годится для трёх человек. В конце концов, в плавучем доме больше комнат, чем можно было предположить, глядя на него с берега. Но Эдгар всё равно появлялся у нас каждый день и часами сидел в автодоме, потому что его раздражало вечное секретничанье Даана и Виллема.

Я замечала, как он терзался от неопределённости и неведения, и догадывалась о причине. «Вечные» держали его в плену много лет – конечно, он тревожился, что когда-нибудь может снова оказаться у них в руках.

Я понимала его. Я тоже испытывала нечто подобное. Поэтому я решила немного его отвлечь. Кроме того, мне хотелось сделать Эдгару что-то хорошее, хоть немного компенсировать ему те страдания, которые он перенёс. Ведь не будь аптеки ароматов с её волшебными флаконами, Эдгар и Хелена не оказались бы бессрочными заложниками у баронессы. Виноваты в этом исключительно наши ароматы. Поэтому я решила, что Эдгар должен увидеть собственными глазами нашу аптеку ароматов. Он заслужил право стать одним из нас.

Как-то днём мы встретились с ним на чаепитии у Ханны. Протянув руку за её знаменитым печеньем, я тихо спросила:

– Если хочешь, я покажу тебе одну вещь, о которой ты не знаешь. Тебе это интересно?

Эдгар поднял бровь:

– Э-э... конечно.

Мы ещё немного посидели вместе со всеми, а потом сказали Хелене и Ханне, что нам нужно ещё кое-что сделать.

Мы вошли в оранжерею и направились мимо душистых цветов и трав к сарайчику для инвентаря.

– Ты хочешь показать мне цветы моего деда? – засмеялся Эдгар. – Уверяю тебя – все его рассказы я знаю наизусть. Ведь мы с мамой жили у него несколько месяцев, и я слушал их днём и ночью. А если хочешь показать какой-нибудь редкий цветок, то тоже напрасно. Я знаю все цветы, какие только есть на свете.

– Не беспокойся. Речь пойдёт не совсем о цветах, – ответила я и открыла дверь сарая.

– Ты хочешь показать мне... садовый инвентарь? – Эдгар посмотрел на меня с кривой усмешкой. – Я и не подозревал о таком хобби Люци Альвенштейн.

Вместо ответа я лишь усмехнулась и кивком пригласила его войти внутрь.

Эдгар ничего не сказал и послушался меня, но я видела, что он сделал это неуверенно, приняв всё за шутку. Лишь когда я нажала на рычаг и пол у нас под ногами начал вращаться, скептическое выражение исчезло с его лица.

– Что за... – начал он, когда стенка отодвинулась, открыв вход на лестницу, ведущую в аптеку ароматов.

Я нарочно медленно шла по коридору мимо экспедиционных фотографий Даана и краем глаза наблюдала, как Эдгар останавливался перед каждой и читал выгравированные на золочёных табличках год и место съёмки.

Заметив его интерес к старинным пожелтевшим фотографиям, я украдкой улыбалась, вспоминая свою собственную реакцию. Эдгар изучал фотогалерею Даана с таким же вниманием, как и я когда-то. Запечатлённые на этих снимках экспедиции Даана позволили через некоторое время создать аптеку ароматов.

Особенно долго Эдгар стоял перед фотографией Даана на леднике.