У поэта Бориса Слуцкого есть очень грустное стихотворение «Лошади в океане», о том, как немецкая подводная лодка торпедировала пароход, на котором перевозили высокопородных лошадей. «Люди сели в лодки…», а коней выпустили в океан и они плыли, плыли, пока не утонули… В основе стихотворения – бывший в действительности случай. Однако, у это истории другой финал. Лошади, может в большинстве, а может и все, всё таки доплыли до пустынного, необитаемого острова. Здесь в изобилии росла трава и кони выжили. Но происходило это все в достаточно холодных краях. Когда лет через десять при аэрофотосъемке обнаружили на необитаемом острове конский табун – снарядили за конями экспедицию – кони то перевозились на корабле дорогие… Увы! Те лошади, которые выжили в суровых условиях на острове, напоминали своих элитных предков весьма отдаленно. Потомки тех, выпущенных в океан, высокопородных лошадей, прекрасно приспособились к местным условиям, но потеряли все, многолетним трудом селекционеров выведенные, качества: стали меньше ростом и покрылись густой длинной шерстью. Стало ясно, что былые стати и кондиции в них не возродить. Они утрачены безвозвратно.

Некоторые животные тонкую грань между домашним состоянием – диким и наоборот – проходят легко – например, северные олени, которых «по выслуге» лет каюры – погонщики и пастухи просто отпускают обратно в оленье стадо и через короткое время олени преспокойно забывают все чему научились, когда служили человеку и ходили, запряженные в нарты.

Одичавшие домашние животные, конечно, не возвращаются уж совсем то к формам своих далеких предков, но достаточно быстро приспосабливаются к изменившимся условиям и прекрасно обходятся без человека. Недавно стал знаменит домашний баран, отбившийся от отары и несколько лет бродивший по горам и долинам сам по себе – на воле. Как же его волки не съели, от них же в горах, вроде бы, спасения нет?! А вот не съели! За несколько лет нестриженный баран покрылся такой длинной и густой шерстью, что волки не могли её прокусить. Спасаясь он нападавших, баран опускал голову и ложился, поджимая ноги, ну просто как черепаха или ёжик и ни с какого боку волкам его было не ухватить!

***

Почему одомашненных животных так мало? А что если это только те, которые сами пришли к человеку? Как в сказке Редьярда Киплинга «Кошка, которая гуляла сама по себе»? Потому, ещё неизвестно кто-кого приручил: мы – животных или они нас.

Но прежде чем мы начнем разговор об удивительных, замечательных домашних животных – наших кормильцах, поильцах, а зачастую, спасителях – усвоим одну очень важную истину: – как бы мы не любили их – мы должны помнить, что они, живущие века с нами, с людьми, – другие! Они, так сказать, по другому устроены. Они по другому видят, слышат, чувствуют и живут по своим природным законам. Не нужно навязывать им наш челевечий образ жизни, не стоит видить в них, уж совсем человеческие чувства и толковать их поведение не в соотвествии с их природой, а по нашим людским представлениям.

Для того, чтобы проиллюстрировать эту мысль – расскажу весьма поучительную историю. Некий горожанин, притащил из заморских краев к себе в квартиру игуану. (нынче мода на экзотических животных). Игуана свободно разгуливала по квартире и в один злосчастный вечер укусила своего хозяина за ногу. После чего, стала неотвязно ходить за ним следом и как, ему показалось, постоянно смотрела на него с чувством глубокого раскаяния. Об этом владелец игуаны, рассказал своему гостю – вот, мол, зверюга, а какая совестливая. Страдает, жаждет прощения… Но гость оказался зоологом и объяснил хозяину, как всё обстоит на самом деле – совсем не так как он истолковывает. Привезенная игуана охотится кусая жертву и впрыскивая в нее яд, (который, к счастью, на человека не действует), а потом ходит за жертвой неотступно, ожидая, когда жертва помрет и ее можно будет съесть!

Это я к тому говорю, что если вы любите свою собаку, кошку, морскую свинку козу, да какое угодно животное, оно вам будет платить тем же только в том случае, если ваши чувства будут проявлятся не так – как вы можете их проявить, а так как этому животному понятно, а этому нужно учиться – иначе не миновать беды. Скажем, в травматологические пункты частенько попадают дети, которых совершенно домашние соседские собаки укусили, чаще всего, за лицо.

– Совершенно домашняя собачка, милая… Что это на нее нашло? – удивляются взрослые: – Надо же! С ума сошла! Необходимо эту собаченку усыпить!

На самом то деле виноват ребенок, вернее, его родители, которые позволили ребенку подойти к незнакомой, хотя и совершенно домашней, собаке слишком близко и заглянуть животному в глаза. А это у собак – нарушение допустимой дистанции безопасности, как ее понимает собака, и прямой взгляд в глаза – сигнал угрозы и нападения, вот пес и огрызнулся – защищаясь!

Мне было лет пять, когда нашему дворовому псу, грызшему в этот момент кость, я придвинул миску с водой – попить, чтобы он не грыз кость, так сказать, всухомятку, а он меня тяпнул за колено. Было обидно и больно. Я рыдал, но бабушка, перевязывая мою коленку объяснила, что пёс, наверняка, подумал, что я хочу отнять у него косточку и просто меня отпугнул. На всю жизнь мне наука!

Любить домашних животных, значит, понимать их поведение – этому повсящена целая наука – эталогия. Кстати, она изучает и поведение человека тоже – животные ведь, как сказал поэт, "братья наши меньшие".

Современный российский горожанин, в большинстве, за всю жизнь с коровой или верблюдом, (хотя коровье молоко пьет и под одеялом из верблюжей шерсти спит), я уж не говорю про ламу или альпаку – так и не встретиться. Ну, пусть про них хоть в книжке прочитает. А если повстречается потом с яком или индюком, гусем или овцой, то будет о них уже кое что знать, а потому и поведет себя с ними правильно. Они ведь удивительно интересные, но в отличие от умных машин, компьетеров, ракет и прочей техники – живые. То есть, им, подобно людям, бывает и страшно, и больно, и одиноко. Они способны радоваться, любить, играть, и даже шутить и веселиться. Потому обращаться с ними как с бесчувственными машинами – роботами нельзя. Однако, и так как с людьми вести себя тоже нельзя, потому что они, хотя и домашние, но – другие, что постоянно следуеть помнить.

Вот с этого и начнем разговор о наших кормильцах, поильцах, спасателях, помощниках и защитниках. И первой в этом ряду будет, разумеется, собака, ибо она, по общему убеждению ученых, стала первым другом человека и во многом повлияла и до сих пор влияет на развитие всего человечества. Впрочем, как и все животные, кто раньше, кто позже, пришедшие на службу к человеку.

Значительная часть археологов, историков, палеонтологов, этнографов и антропологов, не говоря уже о зоологах, считают, что именно благодаря собакам человек завоевал господствующее положение на планете. Когда, примерно, тридцать – сорок тысяч лет назад предки современных людей – кроманьонцы пришли из Африки на территорию Европы, здесь уже жили люди другого биологического вида – неандертальцы, тоже вышедшие из Африки, но на много тысячелетий раньше кроманьонцев. Они были сильнее и лучше чем кроманьонцы приспособлены к тогдашнему суровому климату. Но все таки неандертальцы исчезли, возможно растворились в поколениях кроманьонцев подарив нам, примерно, 2% генов. Так что, хотя мы – потомки кроманьонцев, а все таки, немножко и неандертальцы тоже….

Предположительно, одним из обстоятельств выживания кроманьонцев, стала их большая, в сравнении с неандертальцами, удачливость на охоте. А происходило это потому что, как предполагают ученые, у наших предков уже были собаки. Они помогали выслеживать зверя, загонять его, а кроме того, сторожили стоянки и пещеры перволюдей, предупреждали их о приближении опасных зверей и врагов.

Американский палеоантрополог из Университета штата Пенсильвания, писательница Пэт Шимпан считает, что кроманьонцы одержали верх над homo неандертальцами благодаря приручению волка – предка собаки. У неандертальцев тоже имелись достаточно сложные орудия труда, не менее развитая про тем временам культура и даже искусство – они рисовали на стенах пещер, играли на древнейших музыкальных инструментах, однако, одомашнить дикого зверя, чтобы он помогал догонять добычу и отпугивал хищников, они не смогли. Когда кроманьонцы и предки собак (примерно 40 тысяч лет назад) стали охотиться вместе – они заняли господствующее положение в пищевой цепи.