— О, мальчики, давно же вы не заглядывали к нам, — весело смеется женщина, выходя из-за прилавка.

Первое, что бросается в глаза, это ее округлившийся живот. Я не могу поверить своим глазам, которые сами на лоб лезут, а рот приоткрывается от удивления. Она ждет ребенка? Как это возможно?

Сердце замирает и уши горят.

— Вас можно поздравить, — удивленно говорит Давид, глядя на женщину.

— Да, уже седьмой месяц, — гладит округлившийся живот хозяйка кафе.

— Поздравляю, — вырывается из меня, на что получаю милое спасибо.

— А вам можно работать в таком положении еще и ночью? — уточняет Феликс, оглядываясь по сторонам в поисках кого-то еще.

— Да я на часок заехала, уж больно мне захотелось пирогов наших среди ночи. А работница моя вышла, дымит как паровоз. Ну это то и понятно, на диету она села.

— Ааа, тогда понятно. Ну мы тогда ее подождем, — пятится к столику Давид.

— Да что вы, ребята, мы с вами не виделись столько лет, я вам сейчас самое свежее положу.

— Ночью и свежее? — смеется Феликс.

— Конечно, — серьезно отвечает женщина. — Все же ночью готовится, а потом сюда привозят.

В то время как женщина, усердно трудящаяся за прилавком, аккуратно укладывает в наши пакеты разнообразную выпечку, мы выбираем уютный столик в уголке. Здесь абсолютно никого нет, только мы вчетвером, словно заблудившиеся путники в пустынном кафе. Я сажусь между Феликсом и Давидом, ощущая тепло их присутствия, в то время как вокруг нас царит тишина.

— Я думал, ей лет пятьдесят, — шепчет Феликс рядом со мной.

— Не ты один, — тихо смеется Давид.

— Мне кажется, она стала лучше выглядеть. У нее глаза, что ли, горят каким-то огнем, — смотрю на женщину, которая с улыбкой на лице идет к нам с пакетами. — Огнем счастья.

— Ну что, ребятки, как у вас дела? Смотрю, выросли, вы мужчинами стали, а вот девочка ваша еще больше расцвела, ну прямо писанная дива, — садится рядом с нами женщина.

Феликс внимательно смотрит на нее, слегка прищурившись, как будто пытаясь прочитать неписаную книгу, скрытую в чертах ее лица. Его взгляд, полный любопытства и внимания, бережно скользит по ее чертам.

— Светлана, — он останавливается. Женщина, сияя, кивает. — У нас все хорошо. Вот с братьями бизнес отца поднимаем, работаем. И Лилию вот приучаем к семейному делу, — болтает Феликс.

Женщина улыбается, кивая в ответ на каждое произнесенное слово. Однако мне кажется, что она вовсе не слушает его, не понимает смысла слов, которые он произносит. Ее улыбка не меняется, она кивает механически, словно робот, выполняющий программу.

— А у вас как дела? — забирает два пакета Давид к себе.

— Ой, у меня вообще, — отмахивается женщина. — Я вышла замуж, уже четыре года как, а теперь жду второго, — кивает она на свой округлившийся живот.

— Ого, — второй раз вырывается из меня слово шока. — И не побоялись же.

Быстро прикрываю рот рукой, ощущая, как стыд захлестывает меня. “Какая же я все-таки дура,” — думаю я, не в силах отвести взгляд от женщины. Мое лицо заливается краской, словно я стала холстом для художника, рисующего портрет стыда. Мне кажется, что каждый мой нерв, каждая клетка моего тела окрашивается в этот яркий оттенок, и я чувствую, как становлюсь центром внимания в этом тихом кафе.

— Да не бойся ты, деточка, — усмехается Светлана. — Мне всего-то сорок пять. Детей до этого не было, а тут сразу такое счастье. Вот я и подумала: почему бы и нет? Любимый мужчина есть, стабильный заработок тоже. Да и здоровье пока позволяет. Что мне еще надо? Я счастлива.

Мы сидим в тишине, нарушаемой лишь приятным голосом исполнительницы, звучащим из радио. Ее мелодия наполняет пространство, словно нежный шелк, окутывающий нас своими нотами. Я смотрю на Светлану, ее лицо сияет счастьем, и я не могу оторвать от нее взгляд. В ней есть что-то особенное, что-то, что вызывает во мне сладкую зависть. Она такая уверенная в себе, такая неподдельно радостная, несмотря на все трудности и осуждение со стороны окружающих. Она словно островок спокойствия и уверенности в этом мире, и я не могу не восхищаться ею.

Женщина начала рассказывать о своем первом сыне. Она описала, каким он был маленьким и слабеньким, но очень милым. Вдруг к разговору подключился Феликс, который рассказал о своих проблемах и радостях. Давид, который сидит рядом, тоже решает присоединиться. В конце концов, я сама начала задавать вопросы и отвечать на них. Мы продолжали разговаривать, пока за окном не начало светлеть.

— Света, — на пороге кафе появляется здоровенный мужчина в клетчатой теплой рубашке и с бородой. — Я тебе звонил сто раз. Где твой телефон?

— Ой, — спохватившись, встает женщина. — Заболталась.

Мужчина стоит, скривившись в гримасе недовольства, и смотрит на свою жену. Его глаза выражают гнев и разочарование, а также некоторую долю усталости.

— Я же сказал, как только наболтаешься и наешься своих пирогов, то позвони. Я заснул и не следил за временем, — ворчит мужчина, но это продолжается не долго. Под чутким взглядом жены он начинает таять, а мы потихоньку выходим из кафе, садимся в машину и едем вперед.

Ярослав

— Какую кошку? — спрашиваю у брата в седьмой раз. Связь отвратительная, он постоянно заикается и пропадает. — Где ты?

— У Лилии, — кричит Давид. — Кошка… дома… забери.

Отключаюсь от всего вокруг, погружаясь в мир своих мыслей. Мои пальцы быстро стучат по клавиатуре, оживляя слова на экране. С каждым нажатием, я ощущаю, как мое волнение растет.

— Ну, как там? — подходит ко мне с пакетами Демид.

— Я понял только одно, — смотрю на брата. — Мне нужно забрать кошку из дома Лилии.

— Зачем? — косится на меня Демид.

Я безразлично пожимаю плечами, не понимая, что за странная затея у него. Зачем ему понадобилась кошка, этот ворчливый и царапучий зверек? Может, брат решил шантажировать Лилию, угрожая ей сделать что-то ужасное с ее любимым питомцем?

Да ну, бред какой-то.

Он же не такой тупица как может показаться.

Или такой?

— Ты всё купил? — смотрю на пакеты в руках брата.

— Ну, вроде всё, — трясёт пакетами он. — Много потратился.

Медленно поднимаю голову, ощущая, как взгляд мой неизбежно влечет вверх. Мои глаза устремлены на дизайнерский потолок, который является венцом творчества и роскоши в этом элитном бутике. Каждый элемент декора, каждая линия и уголок этого потолка говорят о безупречном вкусе и стиле.

— Ну, на рынок надо было ехать, там бы и купили, — рычу я и иду в сторону выхода.

— Я хочу Лилию позвать замуж, — заявляет брат, догоняя меня.

Останавливаюсь возле машины и смотрю на брата с недоумением. Я ищу на его лице следы иронии или еще чего-то, что могло бы объяснить его странное поведение. Но нет, его лицо серьезное и решительное. Он настроен довести свой план до конца. Я чувствую, что он скрывает от меня еще что-то важное.

— Она никогда не пойдёт за такого скупердяя, — нервно хихикаю я.

Открываю дверь автомобиля и сажусь на переднее сиденье. Жду, когда брат закинет на заднее сиденье пакеты с вещами, которые он только что купил в магазине. Я смотрю на него через зеркало заднего вида и вижу, как он спешит ко мне. Брат выглядит взволнованным и радостным. Я не знаю, что он задумал, но я чувствую, что это будет что-то интересное.

— Я на неё вообще ничего жалеть не буду, — садится рядом и пристёгивается.

— Да, да, — выезжаю с парковки.

Едем в ресторан, голодные как волки, и брат тоже жалуется на голод. Поэтому мы решили заскочить в ресторан после торгового центра, где работает Лилия. Возможно, мы даже случайно встретимся там.

На это и расчет.

— Посмотри, — он протягивает мне телефон, на экране которого сверкает кольцо. — Я уже его заказал.

Раздраженно отвожу взгляд в сторону от лица брата, которое мне так неприятно видеть. Я еду дальше по улице, останавливаюсь на светофоре. Я набираю номер знакомого волшебника, который может открыть все двери без ключа и договариваюсь о цене за его услугу. Дальше я просто кидаю ему адрес и время, когда он должен приехать. Я знаю, что Лилия уже не вернется в ту квартиру, ей просто опасно там жить. Она ушла от нас тогда, и я хочу забрать все, что она оставила.