— Какая красота, — искренне поразилась Селина. — Можно взглянуть?

Слащавая улыбка медленно сползла. Мелькнув маленьким круглым медальоном, по виду женским, Лойзо упрятал его глубже под рубашку:

— Это подарок… очень дорог мне, — смутился он и тут же сменил тему. — А где брат Йован, уже оставил нас?

— Нет! — поспешно взвизгнула Селина и, прокашлявшись, нормальным голосом добавила. — Ушёл решать проблему с лошадьми.

— Какую проблему? — переполошился Лойзо.

Селина пожала плечами, от необходимости отвечать отвлёк местный мальчишка. Он плюхнул перед Лойзо кружкой чего-то хмельного судя по запаху, и тарелкой с огромным бутербродом. Селина представила, как сын старосты будет засовывать это себе в рот, как куски овощей и зелени будут вываливаться и зависать на редкой поросли бороды. Её передёрнуло.

Пока Лойзо рассчитывался, Селина вспомнила, что неплохо было бы купить провизии в дорогу.

— Михай, — остановила она готового сорваться с места мальчишку, — ты не мог бы собрать нам в дорогу продуктов.

— Каких, госпожа? — услужливо поинтересовался он.

Селина открыла рот и так и застыла. А, правда, каких? И сколько? Ведь теперь их трое, вряд ли одним яблочком и бутербродом удастся накормить всех, а ещё вода и лошади, опять же…

— Иди Михай, я уже договорился с твоим отцом, — раздавшийся рядом знакомый голос заставил её облегчённо выдохнуть.

Брат Йован стоял прямо за её плечом. Селина поспешил сдвинуть приборы, уступая место монаху. Он застыл. Селина демонстративно покосилась на Лойзо, тот ел и не думал двигаться. Монах вздохнул, но всё же сел на лавку, на самый краешек, стараясь не коснуться даже юбки «дочери греха». Интересно, какая муха его сегодня покусала? Вчера за руку хватал, кланялся, ночевали вместе и вот опять! Как будто вернулись во вчерашний день. Наверно, брат Йован всегда такой с утра, значит, к вечеру станет снова нормальным человеком. Селина вспомнила ночной разговор и сама себя мысленно поправила — чуть-чуть нормальным.

— У меня две новости, — сообщил он, — одна плохая, другая просто ужасная.

— Начните с плохой, — предложила Селина.

— Наш мерин издох, — трагично вздохнул монах.

— Я так и знала, что он не серый, а седой! — воскликнула Селина с досадой и тут же мысленно продолжила цепочку: нет мерина — нет третьей лошади, значит, придётся ехать с Лойзо. Селина бросила на него быстрый взгляд. Судя по всему, он пришёл к тем же выводам. Его блестящие от мясного соуса губы разошлись в предвкушающей улыбке. Паника сдавила горло. Два дня в его компании! — Что же мы теперь будем делать? — в придушенном вопле легко читались истерические нотки.

— Что и делали, — буркнул монах. — Я продал трактирщику телегу и дохлого мерина, — Селина скривилась, вспоминая вчерашнюю похлёбку и сегодняшний переполох во дворе, пожалуй, на обратном пути не стоит здесь останавливаться, — отдал все наши деньги и купил ещё одну лошадь. Теперь вам, госпожа Ерош, придётся урезать аппетиты.

Селина облегчённо вздохнула, пропустив все намёки на её нескромные расходы.

Напротив грохнуло. На стол плеснуло из кружки.

— Телегу? Па заругается!

— Так ты ж оставил телегу и мерина в полном моём распоряжении! — хмыкнул брат Йован. — Вот я и распорядился её продать.

Селина спрятала улыбку, ну наконец-то у него появилась новая мишень для издевательств.

— Зато теперь поедем с ветерком.

Возникла неуютная пауза. Лойзо обиженно пыхтел, не переставая жевать. Кусочки помидора, словно кровавые ошмётки, зависли на едва проклюнувшихся усах и покачивались в такт движения челюсти. Лойзо шумно глотнул, крупный кусок скользнул по подбородку и шлёпнулся на край тарелки.

Селина решила, что на сегодня с неё хватит:

— Пойдёмте же, — попросила она брата Йована, поднимаясь. — Покажете ваше приобретение.

***

Приобретение, лениво хрустя яблоком, топталось рядом с уже осёдланными небольшими лошадками.

— Мне кажется, вас обманули, — подвела итог Селина. — Эта лошадь так же стара, как и наш почивший мерин. Боюсь, до деревни она просто не доживёт. Что потом будем продавать?

Вместо ответа Брат Йован взял у неё сумку и прикрепил к седлу… клячи.

— Я на этом не поеду, — категорично заявила Селина. — Не хватало ещё, чтобы она сдохла подо мной!

— Вы отнимаете у бедного животного единственную надежду на выживание.

— Не поняла?

Брат Йован развернулся к ней и, поглаживая клочковатую гриву предмета спора, пояснил:

— Я тяжелей вас, а Лойзо тяжелей меня, соответственно под вами…хм, у неё больше шансов доехать до деревни живой.

— А…

— Оставим здесь — уже завтра пойдёт на колбасу.

Лошадь скорбно всхрапнула, переминаясь с ноги на ногу. Селина вздохнула. Возражений не осталось, тем более Лойзо как раз вышел из дверей постоялого двора. Она опять подумала о перспективе остаться с ним наедине. Нет уж, лучше ехать на этом. День как-нибудь продержится.

— Ладно, как хоть зовут это чудо?

— Да… называйте как хотите! — раздражённо отмахнулся монах.

Селина молча погладила морду животного, но вспомнив о разговоре в трактире, поинтересовалась:

— А что за «просто ужасная новость»?

Монах подошёл к одной из лошадей и взгромоздился в седло.

— Вот эта, — трагично прошипел он.

Селина закусила губу в попытке скрыть рвущийся смех. Ряса неприлично задралась, открывая высокие сапоги и бледные коленки монаха. Брошенная ранее фраза о «поездке с ветерком» заиграла новыми красками.

— Эм…хорошие сапоги, — одобрительно отметил, подошедший Лойзо.

Селина не выдержала и расхохоталась.

***

Брат Йован оказался прав, верхом путешествовать было гораздо быстрее. Престарелая скотинка, несмотря на лезущую клочками шерсть и выступающие рёбра, шустро бежала вслед за своими спутницами. Видимо перспектива пойти на второсортную колбасу непостижимым образом подбадривала её. Селина перестала нервничать и принялась рассматривать окружающий пейзаж. Раньше так далеко она не выезжала, только в почтовых повозках, а там тесно, окна мизерные — разве что-нибудь разглядишь? Но и верхом, как оказалось, разглядывать особо нечего. Пейзаж был скучен и пылен. Селине пришлось завязать лицо платком, чтобы нормально дышать. В качестве развлечения она рассматривала попутчиков, но взгляд, то и дело, притягивали коленки брата Йована. Губы сами собой расплывались в улыбке, хорошо, что под платком не видно!

— На что это ты уставилась, дочь греха?

Селина поспешно отвела взгляд и промолчала. Сапоги как предлог уже исчерпали себя, сегодня только ленивый не похвалил их, и всё с глумливыми ухмылками. Хотя сапоги и правду были хороши, даже слишком: крепкие, подбитые железом и на шнуровке. Такая обувь пристала больше воину, чем странствующему монаху. Да и не по карману она ему! Зачем брату Йовану такое сапоги? И на лошади сидит уж слишком уверено, руки лишь слегка касаются поводьев. Нехорошие мысли опять зашевелились внутри. Она едет непонятно куда, в компании неизвестных мужчин. Боги! Селина осторожно выдохнула. Долой панику, так она додумается до чего-нибудь ужасного. Лучше потратить время с пользой. Селина слегка тронула лошадь пятками. Та недовольно фыркнула, но ходу прибавила. Селина проехала мимо монаха и поравнялась с Лойзо. Заметив её, парень так резко развернулся, что лошадь под ним качнулась в сторону.

— Куда! — рявкнул он, замахиваясь короткой плёткой. Лошадь вздрогнула, прижала уши и выровнялась. — Извиняюсь, госпожа Ерош.

Селина не спешила снимать платок с лица, вряд ли вынужденная улыбка сойдёт за приветливую. Многие человеческие пороки можно было понять, что-то даже простить, но жестокость к детям, старикам и животным Селина не признавала. Лошадь-то чем ему не угодила? Он скотинку благодарить должен, вон какого борова везёт и не пикнет! Пришлось потратить некоторое время на дыхательные упражнения, маскируя их за поисками блокнота. В столбе пыли, висящем над трактом, каждый вдох был тем ещё удовольствием. Прийти в себя помогла мысль, что сын старосты единственный источник информации. Пока.