***

Ей повезло дважды. Первый раз, когда искала убежище. Не успела она далеко отойти, как больная нога опять неудачно подогнулась. Селина уже приготовилась расквасить нос о скалу, но влетела в эту пещеру. Времени на обследование не было, мысль о том, что это место может быть занято каким-нибудь животным, Селина отбросила как несущественную. Здесь просторно, все поместятся! Сейчас главное спрятаться от дождя, грязевые потоки попадались всё чаще. Вторя грому с неба, оглушительно проносились крупные валуны, один такой потом чуть не снёс их вместе с братом Йованом.

Второй раз по возвращении, когда она обессиленная рухнула рядом с монахом, в ужасе представляя как, потащит его в пещеру, послышался слабый стон. Боясь спугнуть удачу, Селина легко толкнула его:

— Брат Йован?

— Шшш, не трясите — веки дрогнули, и он открыл глаза.

Поддерживая друг друга, они доплелись до спасительного укрытия, поминутно рискуя быть сметёнными грязевыми реками. Дорога брату Йовану далась с трудом, едва ввалившись в пещеру, он рухнул без сил. Селина упала рядом.

— Веселина, вы спасли меня, — донёсся сквозь шум бури его голос.

— Если это благодарность, то вы немного торопитесь, — вымучено усмехнулась она. — Мы промокли, голодны, неизвестно где, — в носу из-за влаги стало щекотно, Селина шумно всхлипнула.

— Главное мы живы, — ошибочно приняв насморк за истерику, поспешил успокоить её брат Йован. — Всё что можно с нами уже случилось…

Словно издеваясь, гора над головой вздохнула и оглушительно расхохоталась. Селина в панике уставилась на вход. Свет угасающего дня таял в потоке камней, заживо замуровывая их в этой пещере.

***

Воздух в кромешной тьме сгущался и давил. Казалось, ещё недавно такое просторное убежище ужалось до размера её тела. Каждый новый вздох давался с трудом. Селина задыхалась. Чтобы не сойти с ума она продолжала монотонно разгребать каменную крошку. Нож, ещё утром казавшийся бесполезной вещью, стал единственной надеждой на спасение. Селина не представляла размеры завала, но понимала нужно копать, пока голод и жажда не лишили её сил. Мысль о еде заставила болезненно сжаться желудок. Во рту уже давно пересохло, если бы не костюм. Селина украдкой приложила губы к мокрой ткани и втянула влагу. Вот что ей стоило пристегнуть к поясу не только оружие, но и флягу?

— Веселина, вы не ту работу себе выбрали… — послышался голос монаха откуда-то сбоку.

Завал они штурмовали с двух сторон, чтобы не мешать друг другу.

— Ой, только давайте не сейчас! — прорычала Селина, на вежливый ответ сил уже не было.

— Нет, я серьёзно поражён вашей силой духа и упрямством, — как ни в чём не бывало, продолжил брат Йован.

— Эээ, очень приятно… — обескуражено пролепетала Селина.

— Это хорошие качества для мужчины, — закончил он.

— Тогда не очень приятно, — вздохнула девушка, отодвигая очередной валун.

С его стороны раздался смех, тихий и с волнующей хрипотцой. Селина вздрогнула, внутри шевельнулось что-то невесомое, она многое отдала б за возможность увидеть сейчас его лицо:

— Вы необыкновенная девушка, Веселина, — вздохнул брат Йован и почти шёпотом добавил. — Иди сюда.

— Куда сюда?

— Протяни руку.

Селина повиновалась, его пальцы переплелись с её и потянули. В темноте она наткнулась на только что откопанный камень, потеряла равновесие и неуклюже уперлась носом в мокрую ткань.

Ткань глухо фыркнула. Селина на ощупь поняла, что оказалась лежащей на груди брата Йована, руки которого крепко держались за её талию.

— Нам пора отдохнуть…

— Да что вы себе позволяете, — взбрыкнула Селина, скатываясь с него. Судя по сдавленному шипению, она таки задела что-то чувствительное, и не только ему, дёргающая боль в колене, недавно утихшая, опять дала о себе знать. — Думаете, воспользоваться случаем? Вы грязный, лживый, похотли…

— Господи! Да закройте же вы рот!

Селина замолкла. Было в его вопле что-то такое, что никак не вязалась с любителем напоследок вкусить из «источника греха».

— Веселина, нам нужно отдохнуть. Иначе мы не выберемся…

— А зачем же вы…, — сконфуженно буркнула Селина, всё сильнее убеждаясь в правоте монаха: она дура!

— И согреться! Одежда мокрая, если наши тела… — упоминание тел прозвучало слишком интимно и породило непривычное смущение. Селина почувствовала, как по щекам расплывается жар. Забыв про темноту, она спрятала лицо в ладонях. — Кхм! Так вот, нужно согреться. Единственный источник тепла здесь это вы. Идите сюда!

Селина придвинулась ближе, теплее не стало.

— Веселина, вы не только не предсказуемы, но и опасны, — пробурчал монах, теснее прижимая её к себе.

— Это комплемент? — хмыкнула Селина, осторожно устраиваясь на его груди.

— Причём для своих друзей, в первую очередь! — голос смягчился, она поняла, что монах улыбается.

Селина попыталась вызвать в памяти его улыбку и не смогла. Вечно недовольный её действиями, ворчащий по каждой мелочи, упрекающий за неверный выбор работы — таким она его запомнила, а жаль.

— А вы мне друг? — голос почему-то дрогнул. Очень захотелось заглянуть ему в глаза, просто слов было недостаточно.

— Не сомневайтесь.

Последние слова прозвучали так естественно и просто, словно весь путь она проделала с кем-то другим. А все эти «дочь греха» как понимать? Селина вздохнула, но тут же перед мысленным взором пронеслись картины: как делил с ней единственный бутерброд, как галантно он помог выйти из неудобного положения в первом постоялом дворе, как отшучивался от неуклюжих потуг Лойзо избавиться от лишнего попутчика, как пытался спасти её от бандитов, даже ценой жизни сына заказчика.

— Друзья друг другу не лгут! — упрямо заявила Селина.

— Лгут, — уверенно возразил монах. Мышцы на руках напряглись, видимо он был готов к тому, что после этих слов она забьётся в истерике. Селина не дёрнулась, лишь вздохнула. Брат Йован правильно расценил её молчание и продолжил. — Если от этого зависит жизнь и безопасность друга.

— Странные у вас понятия о дружбе, — заключила Селина, понимая, что сейчас прозвучало куда больше, по сути, брат Йован только что предложил ей дружбу: с тайнами и недомолвками такую, какую есть, но этого почему-то ей показалось мало. От осознания этой мысли стало не по себе, чтобы как-то отвлечь себя (а заодно и монаха) игриво поинтересовалась. — Значит, зачем вам в деревню не расскажете?

— А ты, что случилось с тем парнем в землянке? — парировал монах.

— Расскажу, — сдалась Селина и задумалась. А о чём рассказывать? О неудаче при поступлении или об удаче в борьбе с насильником? Первым делиться с монахом смешно, о втором говорить с мужчиной почему-то стыдно. — Но не сейчас, — наконец выдала она, с ужасом понимая, что теперь брата Йована воспринимает именно как мужчину.

— Тогда давай спать, — не стал спорить он.

***

Селина зевнула, устраиваясь поудобнее. Жёсткие камни давили везде, а мокрые вещи вытягивали последнее тепло из тела. Нет, так не пойдёт. Если она не высушит одежду, то разболеется и завалит заказ. А может, дракон не жрёт сопливых?

Боги, какой заказ?! Селина мысленно застонала, тут бы выбраться. Вспомнился рисунок купленных обоев для салона, слезы нехотя отступили. Во сне вздохнул брат Йован, Селина качнулась на его груди и улыбнулась. Хорошо, что она не одна, вместе как-нибудь справятся.

Снаружи уже так не грохотало, дождь наверное закончился, а вот оползни вряд ли. Время от времени Селина вздрагивала от холода. Ну, почему она не маг?! Ни одежду высушить, ни подсветить, ни вылечить. Хотя с одеждой можно попытаться. Сколько у неё займёт просушка, лучше не думать. Вселяла надежду мысль о том, что совсем недавно ей удалось разбудить свой дар. Размяв пальцы, девушка положила ладонь на юбку и попыталась расслабиться. Получилось плохо, зубы в очередной раз выбили дробь. Селина ещё раз глубоко вздохнула, стараясь почувствовать жар на кончиках пальцах. Ничего, только мокрая ткань и противные мысли о золотом медальоне.