– Кай! Давай, догоняй, – произнес он, и, подождав пока я приближусь, закинул руку мне руку на плечо.

Этот парень не позволял мне оставаться в тени. Порой даже против моей воли.

По очереди приложив ладони к терминалу, мы зашли в огромную арку, и, миновав длинный коридор, оказались на песчаном берегу, усеянном гладкими камнями, ракушками и разноцветными кораллами у водной глади. Двери разгерметизировались, приглашая нас внутрь. Аквакупол понесся под воду. Побережье осталось далеко позади.

– Добро пожаловать в самое сердце моря, – произнес бортовой компьютер, зажигая яркие прожекторы по всему периметру купола, и рассеивая окружающую тьму.

Цветастые юркие рыбы окружили нас со всех сторон. Над головой медленно ползли мириады розовых медуз, синхронно отталкиваясь щупальцами от водной толщи. Черный скат с острым жалом на хвосте зарывался в песчаное дно, а неподалеку копошились тысячи светящихся организмов, похожих на планктон. Стаи грузных черепах с длинным плавниками, зубастые мурены, поджидающие своих жертв в лабиринтах кораллового рифа, и даже огромный кальмар, который при нашем приближении тут же поспешил выпустить свой запас чернил прямо в нашу сторону. Но вдруг наш глубоководный лайнер остановился – все вокруг будто замерло. Прожекторы развернулись куда-то в сторону, продолжая светить в пустоту. По телу пробежала легкая вибрация. Громовое гудение – и размытое пятно впереди наконец приобрело отчетливую форму. Величественное существо, поражающее воображение и внушающее первобытный страх. Синий кит проплыл совсем близко, выписывая в воде изящные пируэты и напевая внимательным слушателям свою монотонную песню. В аквакуполе было тихо, как никогда – одна и та же мысль по цепочке метнулась из одной головы в другую:

«Жаль, что все это не по-настоящему».

Платформа остановилась. Экраны по бокам погасли. Динамики замолчали.

– Симуляция завершена. Благодарим за посещение и с нетерпением ждем вас снова!

Свет окончательно перешел в ночной режим, мягко окутывая город тысячами желтоватых огней. Наша шумная компания развалилась на две части, и после долгого прощания мы остались одни.

– Мне нужно еще кое-куда заскочить. Идите без меня, – произнес я, останавливаясь на ступеньках.

– В такое-то время?

– Мы можем тебя подождать.

– Уже поздно, не стоит. Увидимся завтра.

– Тогда до завтра! – махнули ребята, зашагав вниз.

Я дождался, пока они скроются из вида, и шмыгнул в узкую и еле заметную тропинку, ведущую сквозь густо разросшиеся кустарники, по пути захватив из автомата баночку газировки. В самом конце тропки располагалась одинокая скамейка, с которой открывался отличный вид на сонный город. Деревянные балки из темного дерева, привычно скрипящие под ногами, и идеально гладкие дубовые перила, поросшие плющом, спиралью закрученным на стойках и поручнях. Я облокотился на спинку, открывая банку газировки под трещание сверчков и цикад, и сделал большой глоток.

– За тебя, – прошептал я, наслаждаясь наградой за длинный и продуктивный день.

Наконец-то я могу остаться наедине со своими мыслями. Парадокс – жизнь здесь всегда идет своим чередом, дни медленно и планомерно сменяют друг друга, но время… время все также стремительно и незаметно продолжает лететь вперед. Оборачиваясь, я с трудом могу вспомнить что-то знаменательное. Интересное или важное. Грех жаловаться на такую блаженную и беззаботную жизнь, но на секунду вырываясь из этой матрицы, понимаешь, что этот комфорт убивает. Пожирает изнутри, делая слабым, зависимым… счастливым. Дело во мне? Или в этом городе так заведено? Не знаю. Это и не столь важно. Лишь одно можно сказать наверняка – прежде чем поменять что-то вокруг себя, нужно измениться самому. В голове сотый раз пролетел вопрос, который недавно задал мне Джейк. Хочу ли я, чтобы моя жизнь изменилась? Или навсегда осталась именно такой?

Пустая банка газировки рассыпалась в прах. Я окинул взглядом столь важное для меня место, прощаясь, но обещая вернуться. С новыми мыслями, идеями и ответами. Поднялся на ноги и нажал на кнопку, выключая треск сверчков.

Часы на шпиле пробили десять часов. Людей уже практически не было, и я неспеша спускался с лестницы, медленно втягивая носом вечерний воздух, который, как мне всегда казалось, сильно отличался от дневного. Кто-то слегка дотронулся до моей спины, выбивая меня из раздумий, и я вздрогнул от такого непредвиденного вторжения в мое личное пространство.

– Прости, не хотела тебя напугать, – сзади меня стояла Джессика, слегка прикрывая губы рукой. – Я звала тебя, но ты не оборачивался.

– Все в порядке… Просто задумался.

– Наверное, это было что-то важное, – сказала она, улыбнувшись. – Ничего, если я присоединюсь?

– Конечно, пойдем.

Джессика посмотрела мне прямо в глаза. Словно видела меня насквозь. Она все знает, не так ли? Терпеливо ждала меня здесь, зная о моих посиделках, но не стала тревожить. Я мысленно усмехнулся, чувствуя себя неловко из-за того, что обманул ее и ребят.

– Неужели я настолько предсказуемый? – спросил я.

– Ах, ты… об этом, – не сразу ответила она. – Остальные не знают. Нет ничего плохого в том, чтобы немного побыть одному.

Несколько минут мы шли в полной тишине, но мне не хватало смелости прервать столь неловкое молчание. Джессика шагала, потирая руки, и в ее движениях я заметил легкое волнение. Она явно хотела что-то сказать, но все никак не могла решиться.

– Так… зачем ты меня ждала?

– Я… не успела поблагодарить тебя. Ну, за то, что было на обеде.

– Перестань, – смущенно отмахнулся я. – На моем месте мог быть Гурни или Джеки – да кто угодно.

– Но в конечном итоге – это был ты.

– Тогда просто будем считать, что в этот раз я оказался более… внимательным. И чутким. И заботливым.

– Не только в этот раз, – улыбнулась она. – Ты такой всегда. За это ты мне и нравишься.

Дыхание перехватило. Я приоткрыл рот, чтобы в ответ на такие слова выпалить какую-нибудь нелепость, но Джессика спасла меня от этой тяжелой участи:

– В общем, спасибо тебе, Кай.

– Не за что, – ответил я, сдержанно кивнув головой.

По пути домой мы разговорились, и вместо того, чтобы идти напрямик, бродили кругами, периодически замедляясь, тем самым оттягивая момент нашего расставания. Но как бы нам не хотелось, всему хорошему приходит конец – и вот мы остановились друг напротив друга в длинном пустом коридоре.

«Может быть сейчас?»

Ее прожигающий и внимательный взгляд мгновенно сбил с меня спесь, возвращая в реальность, в которой сказать то, что хотел уже давным-давно – было гораздо выше моих сил.

– Ну что, до завтра? – сказал я, неуверенно протянув ей руку.

Она подошла ближе и обвила мою шею. Я обнял ее в ответ, крепко сжимая в своих объятиях.

– До завтра.

Я шел спиной и смотрел ей вслед, а она иногда оборачивалась и махала мне рукой, пока, в конце концов, не скрылась за своей дверью.

Остаток пути я прошел с нелепой улыбкой на лице, радостно подпрыгивая и щелкая пальцами в такт какой-то мелодии. Почти прикоснувшись к сенсору, боковым зрением заметил одиноко идущего человека, который похрамывая направлялся в мою сторону.

Я подбежал к нему и положил его тяжелую руку себе на плечи.

– Привет, па. Долгий денек, да?

– Привет. И не говори.

Родное тепло дома окутало со всех сторон, погружая в приятную сонливость.

– А вот и мои мальчики! – воскликнула мать, подпрыгивая от радости из-за стола. – Еще пять минут – и вы бы остались без ужина.

– Все было рассчитано в точности до миллисекунды, – усмехнулся отец.

Планшет рядом с раздатчиком пискнул, демонстрируя список блюд и ингредиентов. Мы задумчиво нависли над ним, словно ученые, решающие сложную химическую формулу.

– Карбонара! – последовал затем синхронный возглас.

– С беконом, – дополнил я.

– С курицей, – дополнил он.

Мы посмотрели друг на друга исподлобья.