Так что я снова провалилась в рассматривание картинок. Шкатулка для хранения любовных записок, зеркало, показывающее отражение красивее, чем есть в реальности…

— Дорогая? — окликнул меня Раван.

— О?

— Сделка заключена.

Прекрасно…

Уловив, что Раван не хочет обсуждать условия в салоне, я улыбнулась сотруднику, подавшему нам чай, поблагодарила. И мы уже собирались выйти, когда появился мастер и негромко обронил нам в спину:

— Я готов выкупать подобные кристаллы на установленных условиях в неограниченном количестве.

Ого!

Ответить никто из нас не мог — дверь хлопнула раньше. Не возвращаться же.

Раван мигом скривился, снова став похожим на колючую вредину.

— Что?

— Продешевил. Мне заплатили в пять раз больше, чем я ожидал, но понимаю, что продешевил.

Что-что?

— В любом случае…

— Кристаллы кристаллам рознь. Как бы тебе объяснить? Считай, что есть дорогие и дешевые, условно дешевые, сорта. Я могу кристаллизовать свою силу, продать «камешек», и этого хватит, чтобы снять приличное жилье на день, позавтракать, пообедать и поужинать.

— Ага.

— А если я вложу силы своей души, жизненные силы, кристалла хватит на месяц. Только вот трогать жизненные силы очень вредно, и, создавая крохотный кристаллик, рискуешь умереть. Чем больше кристаллов, тем выше риск. Кристаллы, которые мы принесли, редчайшие. Они содержат силу мертвых душ.

— Угу… Ну, ничего страшного. Главное, что начало положено, к тому же мы теперь знаем, что цену стоит называть гораздо выше. Никто же не обязывает нас сотрудничать только лишь с этим человеком. Уверена, что ценители найдутся.

— Никто не рискнет переходить дорогу Пабло Рикрарху, — покачал головой Раван. — Боюсь, в столице мы не найдем других желающих.

— А кто говорит о столице? На ней свет клином не сошелся. Мы всегда можем посетить другие крупные города, куда цепкие ручонки этого Пабло не дотянутся, — заметила я резонно и спросила нетерпеливо: — Лучше скажи: что у нас в целом получается? Хватит на то, чтобы устроить обещанное представление в таверне?

— Более чем, — усмехнулся Раван, протягивая мне туго набитый монетами кошель. — Тебе решать, на что тратить остальное. Замечу лишь, что для вечера хватит трети этой суммы.

— А почему мне решать? — нахмурилась я. — Твоя же таверна, по идее, тебе виднее.

— Напомнить, кто хозяйка? Но и без этого — кристаллы добыла именно ты, так что и все вырученное за них также принадлежит тебе.

Я поморщилась. Не люблю разводить бухгалтерию в отношениях… Периодически вынырнуть из розового тумана и убедиться, что ты не превратился в донора денег, эмоций, а заодно и бытовых удобств, полезно и правильно. Но Раван как раз не берет, а дает.

Что меня так зацепило? То, что он не считает успех общим? То, что он, возможно неосознанно, показал, что я для него по-прежнему наемная котоняня, пакостями Талисмана совершившая рейдерский захват таверны?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вот зачем я себя накручиваю? Я же заметила, что у Равана довольно патриархальное мировоззрение, причем в лучшем смысле этого слова. Как он говорил, «муж должен обеспечить»? А обеспечила, получается, я, жена. Неудивительно, что он чувствует себя не в своей тарелке.

— Оракул сказал, что таверна — совместное имущество, — напомнила я.

Судя по тому, как Раван выдвинул челюсть, он готовился закатить мне лекцию на тему правильного дележа финансов в мою пользу, но не успел.

Из остановившегося экипажа выскочил расфуфыренный щеголь с цветной пудрой на волосах и, картинно округлив глаза, воскликнул:

— Раван, ты ли это? Да еще и не один…

Отвечать Раван не торопился, тем более выскочивший хлыщ не скрываясь окинул его с ног до головы откровенно оценивающим взглядом и переключился на меня. Тоже оценил и расплылся в широченной улыбке:

— Госпожа, позвольте отрекомендоваться. Кевин Гест к вашим услугам.

Парень слегка поклонился и коснулся собственных волос, будто невидимый цилиндр приподнял, только вот вместо приветствия-шутки у него получилось грубое хвастовство посыпкой на голове.

Он рассчитывал, что я оценю?

Не знаю, кто он, но на друга или хотя бы приятеля не похож.

— Раван? — обернулась я и ловко (горжусь собой) избежала хватания за руку.

— Прекрасная госпожа! Могу я узнать ваше имя? Я удивлен, что вижу рядом с этим угрюмым сухарем столь обворожительную особу. Раван никогда не разбирался в женщинах — и вдруг вы.

— Кевин, прости, но мы торопимся.

— Раван, заставлять прекрасных леди ходить пешком или пользоваться грязными наемными экипажами отвратительно. Позвольте предложить свой. Раз вы торопитесь, не отказывайтесь.

Еще в университете меня бесили до невозможности такие парни, уверенные, что они сама неотразимость и все девушки прямо обязаны падать в их объятия. Что раздражало еще сильнее — в большинстве случаев так и выходило. На нарочитую наглость и выпячивание своего эго путем принижения окружающих велись многие. К ним же относилось «проще дать, чем объяснить, почему нет».

А тут все еще и умножилось на то, как пренебрежительно он отозвался о Раване. «Сухарь»! Нашлась тут мягкая булочка. Что касается избирательности в других женщинах — тем лучше, не хватало еще, чтобы мой муж имел репутацию бывалого ловеласа. На кой мне такое счастье? Да-да, я собственница, все счастье мне одной.

— У нас с мужем запланирована романтическая пешая прогулка на двоих. Уверена, когда-нибудь и вы встретите ту самую, с кем не захотите терять ни минуты, и поймете нас, — улыбнулась я одними уголками губ и, окончательно утратив интерес к этому выскочке, положила ладонь на руку Равана, одарив его нежным взглядом. — Мы идем, любовь моя?

Не знаю, кто больше растерялся, Раван или Кевин. Зато знаю, что первым отреагировал Раван.

— Конечно, — улыбнулся он и увлек меня в сторону.

Хлыщу пришлось бы побежать за нами, и я надеялась, что он этого не сделает. Должен же он если не понимать, то пятой точкой чуять, что, преследуя, будет выглядеть жалко.

— С мужем?! — громко крикнул он, отчего прохожие стали оборачиваться. Не на нас, а на него.

Я отвечать не стала, Раван тоже, и вообще улыбка его погасла.

— Не стоило, Лилия.

— Что не стоило? — не поняла я.

— Играть перед ним.

Хм?

— Да я вроде бы и не играла. Если только совсем капельку. У нас ведь действительно по плану прогулка. Или ты не хочешь, чтобы кто-то знал, что я твоя жена? Ты стыдишься меня из-за того, что я иномирянка?

Сама знаю, что это не так, но лучшего способа сбить Равана с толку я не придумала и как могла, так и пошла в атаку.

— Нет, разумеется, нет!

— Тогда что не так? А вообще… — Я подалась к Равану и шепотом на ухо спросила: — Что у него с волосами? Магическая перхоть? Она ведь не заразна?!

Я принялась стряхивать с себя и с Равана воображаемые пылинки. На миг на его лице застыло выражение полнейшего недоумения, растерянности и недоверия. Но вот оно! Он невольно обернулся и то ли воспринял мои слова за чистую монету, то ли тоже подыграл.

— Не знаю, что насчет перхоти, а иллюзия на волосы наброшена. Как ты заметила? Хм… Не разберу, что там, лысеет, что ли? — пробормотал он, с удивлением рассматривая своего… м-м-м… ну вряд ли друга. Бывшего соседа, сокурсника? Скорее всего.

— Подойдем спросим? — поинтересовалась я невинным тоном и наконец-то добилась своего: Раван негромко рассмеялся, покачав головой.

— Да ну его, — фыркнул он, дернув плечом, и уже сам покрепче перехватил мою руку. — Ладно, дражайшая супруга, что у нас там первое по плану из обещанного? Фениксы или жирафы?

— Давай начнем с мороженого, а там уже отправимся к ближайшим достопримечательностям. Ты мне обещал экскурсию, заранее готова поверить во все, что скажешь, — просияла я.

Раван фыркнул, и мы повернули за угол. Я тотчас выкинула из головы прилипалу-хлыща — слишком он неприятный, чтобы о нем думать. Вряд ли он устроит какие-нибудь неприятности? Разве что сообщит обо мне брату Равана, но тот и так узнает.