— Ну, во-первых, он не дороже твоей очаровательной улыбки и смеха, который я готов слушать часами. А во-вторых, это украшение не дороже сегодняшней пирушки. Если я могу себе позволить потратить деньги на чужих людей, то неужели должен их жалеть для тебя? — Я инстинктивно пожала плечами, Алик поймал моё замешательство. — Дарина, будем считать, что это подарок на прошедшее Восьмое марта. Вручаю с опозданием, зато лично. Если не примешь, уйду. Будешь сама перед гостями отдуваться. Не нравится — обменяй или выбери любое другое, но не отказывайся. Я же от души, а не для того чтобы произвести на тебя впечатление богатенького Буратино.

Что мне было делать? Пришлось принять, да и возмущаться его милой манипуляцией не хотелось. Глупо скрывать: он произвёл впечатление. В лифте я поцеловала Алика в щёку и попросила помочь надеть ожерелье, сняв свою цепочку с кулоном.

— Ради таких поцелуев можно ювелирный салон целиком подарить.

Я снова засмеялась. Он чувствовал моё настроение, несмотря на занятость и груз ответственности, был внимателен, его слова звучали, как стихи. Каким романтичным и в то же время властным я его видела — мне это нравилось. Кажется, внутренний лёд тронулся, и вместе с Аликом в моё сердце пришла весенняя оттепель. Двери лифта открылись, нас встретила девушка и повела в зал. Алик остановился возле большого зеркала у входа.

— Видишь, даже к костюму твоему подходит, — усмехнулся он, разглядывая меня в отражении, — и к моему тоже.

А мы неплохо смотрелись вместе. На Алике был тёмно-синий костюм с золотыми запонками и голубая рубашка. А я, будто угадав его стиль, тоже надела костюм из ярко-синей юбки с голубой отстрочкой и такого же короткого жакета. Полупрозрачная сливочная блузка щедро открыла мою шею, будто знала зачем. Ожерелье и серьги роскошно вписались в образ. Алик поцеловал мою руку и повёл на «частную вечеринку для своих».

Как только мы вошли в зал, отовсюду посыпались приветствия. Алика то и дело благодарили за приглашение и поздравляли с приездом. Не подвели и местные папарацци: я сразу ощутила вспышки фотокамер. Подошёл Игорек, фотограф из модельного агентства, и отвёл меня в сторону.

— Кара, ты ли это, звезда моя? Выглядишь отпад, хоть сейчас на проходку. Впрочем как и всегда. Послушай, мне позарез нужен снимок, где вы вдвоём с этим бруталом. Крупным планом. — Он посмотрел на Алика. — Боже, какой типаж, а тело. Он рождён позировать для моей камеры.

— Здравствуй, дорогой. — Мы расцеловались со старым другом в обе щёки. — Игорёк, советую тебе никогда об этом не говорить Алику, иначе рискуешь нарваться на крупные неприятности. Этот, как ты говоришь, брутал, со своеобразным чувством юмора, особенно с прессой.

— Ну что ты. Разве встреча с таким мужчиной может быть неприятной. Он явно не блатной отморозок.

— Для тебя может, — хихикнула я и оглянулась. Алик беседовал с чинушами из администрации. — Давай попозже. Будет тебе крупный план, дай человеку спокойно поговорить. Сам видишь, тут слёт серьёзный.

— Не вопрос, Кара, как скажешь. А ты что, с ним встречаешься? Я восхищён.

— Послушай, Игорь, эта тема закрыта. Я серьёзно. Ни слова о нас с Аликом в твоём журнале без моего согласия, о’кей? С меня хватит и одного романа, обсасываемого нашими журналюгами.

— Ну, мась, я же так, по-дружески интересуюсь. Не для журнала.

— Знаю я вас, сама в этой каше варилась. Если бы не была твоей ученицей, то давно бы уже раскатал в своих статьях как других девочек. Ладно, проехали. Такой уж этот бизнес, с желтизной. Обещаю тебе крупный план, а ты мне качественный снимок. Сама заеду посмотреть.

— Обижаешь, сделаем на высшем уровне. Фэшн, мась, из май профэшн. Андэстэнд?

— А я, Игорёш, за тебя переживаю: сам сказал, всё на высшем уровне. Поэтому чтобы никаких скандальных снимков вокруг Алика и его окружения. Я тебя как друга прошу. Со своей стороны постараюсь уговорить его на эксклюзивное интервью для твоего журнала.

— Обожаю, ты моя лучшая ученица.

Я послала ему свой фирменный воздушный поцелуй и пошла к Крис с Никой. Они сидели вместе с Димой за столом у окна. Весь зал был окружён громадными окнами. Стеклянная дорожка опоясывала пол у окон, создавалось впечатление, что края столов висят над землёй. Красиво и немного жутко. Сидящих на этой части пола я не заметила. Хостес заранее предупредила, чтобы не волновались, стекло было прочным. Пока пересекала зал, успела заметить много знакомых лиц. Съехалось высшее чиновничье и деловое сообщество нашей провинции. С большинством я была знакома лично. С одними через отца, с другими встречалась по работе, а с остальными познакомил Артур. Радовало, что он не заявился. Было бы смешно и нелепо.

— Вижу, вы тут весело отдыхаете, — поприветствовала я девочек, подходя к столику. Крис обожала закрытые вечеринки наподобие этой, и плевать, кто гости, а Ника, наоборот, открыто презирала больше половины собравшихся. Да и я тоже, но моя сфера деятельности и папа учили, что нужно искать устойчивый компромисс, если речь идёт о больших деньгах и связях. Вот и приходилось время от времени улыбаться тем, чьи принципы не разделяла.

— Да уж, обхохочешься, животик надорвёшь, — подтвердила мои мысли сестра.

— А мне нравится, — Крис довольно улыбалась и помешивала свой «Дайкири» лаймом, потом кусала его краешек, поглядывая на Диму.

— Лично я ехала на ужин, где кроме нас будет человек восемь–десять, не больше, а не этот карнавал. — Я обошла столик и села на свободное место между девочками. Ко мне моментально подошла девушка-официантка в чёрном облегающем платье. Как же хотелось ледяного мартини, но ограничилась водой с лимоном и льдом.

— Вау. А что это у нас так сверкает? Аж в зале светлее стало. — Ника обратила внимание на ожерелье.

— Это что, настоящие сапфиры? Крышесносные! — тут же заинтересовалась Крис, трогая камни.

— Да. Алик только что подарил. Я чуть с ума не сошла, неловко и одновременно приятно. Они великолепны, правда, девочки?

— Не то слово. Слушай, это же бешеные деньги. — Я видела, как у сестры включился мыслительный калькулятор. — Дядя Алик что, совсем рехнулся?

— Ника, забей. С мозгами и деньгами у него полный порядок. Есть люди, рождённые, чтобы стоять на перекрёстке больших денег и не сломаться от побочки. Альберт Юрьевич как раз из таких. Ему хоть здесь, хоть на Уолл-стрит финансовые потоки подчинятся, он вполне может позволить такие подарки, — Дима сказал это так уверенно, будто речь шла о дорогой бижутерии.

Я перестала успевать удивляться переменам в моей жизни, поэтому старалась спокойно реагировать на всё, даже на то, что с трудом укладывалось и вмещалось.

— Я так понимаю, Алик тоже здесь присядет?

— Да, — вклинилась Ника и добавила тихонько: — Дарина, твоя жизнь скоро может сильно измениться. Ты к этому готова?

— Она уже меняется с запредельной скоростью, — я посмотрела сестре в глаза и ответила обычным тоном, без шушуканий. Казалось, обращалась к себе, ведь моя жизнь действительно летела куда-то вверх тормашками. — Но я и раньше не тормозила на поворотах. Меня в целом радуют быстрые перемены: они означают, что не стою на месте. Важно только понимать и управлять направлением движения. — Я почувствовала взгляд и посмотрела на Диму, он отлично нас услышал.

— Девочки, всегда радуйтесь изменениям. Какими бы они ни казались на первый взгляд. Делайте это не для кого-то, а ради себя.

— Спасибо, Димочка, — Крис чмокнула его в щёку, — но я предпочитаю радоваться жизни вместе с тобой.

Дима тут же перевоплотился. Резко переодевшись из мастера серьёзных советов в мартовского кота, он обхватил Крис за талию и что-то зашептал на ухо. Она тихонько хихикала и хлопала в ладоши. Похоже, им было хорошо друг с другом, по крайней мере, в тот момент. Длинноногие официантки в элегантных чёрных платьях нон-стоп выносили блюда и напитки на подносах. Ещё в первое посещение я обратила внимание, что персонал отбирали со всей серьёзностью, как важную часть небесного концепта. Интересно, они параметры длины ног задавали или на глаз отбирали? Девушка, обслуживающая наш столик, обновила флюте с шампанским Диме и Крис, я накрыла свой бокал ладонью, дав понять, что мне не нужно.