— Последний рывок перед плато, обмотай верёвку вокруг талии! — щеки девицы пылают алым, выбившаяся мокрая прядка прилипла ко лбу. Впервые я вижу ее такой неспокойной.

— Зачем?

— Чтоб тебя не стряхнуло на подъёме.

— Боюсь, вы меня не сможете удержать госпожа.

— Магией, точно, смогу, если успею. Что за бестолковый эльф мне достался! Надо было оставить тебя дома или пристроить куда-нибудь. На постоялый двор, к примеру. Как я раньше не догадалась! Черт, да не так вяжешь, дай я. Может, еще успеем! — девичьи руки плотно обняли меня вокруг талии, затягивая веревку.

— Куда мы должны успеть?

— Не куда, хотя куда, конечно, тоже, а до чего. Сейчас начнется и хорошо, если это будет просто ливень! Вперед.

Поклажа улетела на вершину крутого склона первой, следом за ней полезла Шерли. Цепляясь руками за всякие кочки, где-то на двух ногах, где-то практически на четвереньках с азартом юной козы, углядевшей сочную ветку. Как мне повезло родиться эльфом, человек бы тут, точно, издох. Может, хозяйка и не человек вовсе? А кто тогда? Других вариантов нет, вторую ипостась даже я бы почувствовал. Значит, все же человек, только очень уж ловкий и буйный.

Порывы ветра лезут под рубашку, на небо набежали темные тучи, и пошел еле слышный, но очень противный холодный дождь. Тропка становится скользкой, взбираться все сложней.

Нога девушки проскользнула, затрещала сжимаемая ею ветка.

— Подпихни!

— Как?

— Как хочешь, я сейчас соскользну.

Уперся ладонью ей пониже спины в необычайно мягкое место. Вылезем с этого склона, и она меня за это испепелит.

— Спасибо! Ускорься!

— Да, госпожа.

Последний рывок, и перед нами укрытое мягкой травой плато. Так бы и рухнул на землю. Ага, рухнешь с ней, только если умрешь, и то не факт. Вспомнилась дохлая чайка.

— Бегом! Почти успеваем! Главное, опередить бурю и эльфов!

— Каких эльфов? — ветер не дает говорить, запихивая слова в рот обратно.

— Темных! — прокричала в лицо Шерли, стоящая от меня в двух шагах. И тут с неба посыпался крупный град, поднимаемый ветром, превращающий все вокруг в невероятное белое поле.

— Побежали!

Великая луна, откуда столько сил и прыти в этом небольшом теле. Спотыкается, падает, но бежит. Левитирует наши вещи. Не выдержал, без спроса ухватил ее вокруг талии, перебросил себе через плечо. Куда-то бегу, надеюсь, туда, куда надо. Белая пелена, ливень, все смешалось кругом. Трава скользкая и не дает двигаться быстро. Девушка на плече висит молча и пока не орет на меня. Впереди мелькают смутные тени, или только кажется так? Морок. Нет ничего, нет даже деревьев.

— Бери вправо, там спуск, — еле разбираю слова, уносимые ветром.

Направляюсь, куда велено, точнее, пытаюсь, чуть не падая на мокрой и скользкой траве. Холодно так, что вымораживает, казалось бы, самую душу. Ливень сменяется снегом. В Империи снег — это дикость. А летом что-то невероятное, выходящее из ряда вон. Метет так, что ледяной коркой покрываются щеки.

— Ставь меня, почти добрались. Иди осторожней и прямо за мной.

— Как прикажете, — зубы отбивают дробь.

Каменные уступы чередуются со скользкой землей, наконец-то, вижу узкий наполненный мраком лаз между камней.

Первым в него влетел яркий огонь, выпущенный магессой, следом вещи, потом бочком пролезла она сама. Сильно выдохнув и немного присев, кое-как протиснулся я. Надеюсь, мы пришли первыми. Не хотел бы я встретить сейчас в этом узком проходе нечисть или волков. Пусть Шерли не узнает, что я умею пользоваться ножом, как и подобает лунному эльфу, не только для нарезки ломтиков мяса. Не готов я показать ей тот навык, который приобрел за время учебы в Краю Туманов.

Не ей, не сейчас и не здесь. Иначе слишком многое предстоит рассказать. А как она поведет себя после, никто не знает.

Шерли

Эльф замер в темном углу пещеры и дрожит как осиновый лист. Зачем я только потащила его с собой? Надо было сплавить на какой-нибудь постоялый двор или просто запретить трогать стены. А как лихо он перебросил меня через плечо, будто пушинку. И ведь никогда не подумаешь, что в этом стройном красивом теле столько силы и ловкости. Никто никогда не таскал меня на руках даже на самых сложных из наших заданий. Ребята, и те, не жалели, относились как к равной, без снисхождения, без навязчивой заботы, за что я и ценю нашу дружбу. Если б кто из них посмел так меня зашвырнуть, я бы, точно, обиделась и разозлилась, а с ним мне, наоборот, эта забота была приятна.

— Госпожа, прошу прощения за дерзость, я не должен был вас трогать без спроса.

— Все хорошо, спасибо за помощь, иначе мы бы все еще мерзли там. Раздевайся, твои сменные брюки и рубашка где-то в рюкзаке.

Привычно уложила хворост в длинный костёр между камней. Утром надо не забыть пополнить запас этого гостеприимного места. Брать тут разрешено все, что оставлено предшественниками. Главное, запас после себя обязательно пополнить.

Сухие дрова быстро схватились, трещат, медленно начинают нагревать сырой воздух.

Адриан дрожащими пальцами расстегивает рубашку, тянется к ремню, отступив в неглубокую тень. Идеальное тело беззащитно перед моим взглядом, на нем не осталось ни клочка одежды. Следую его примеру, наслаждаясь теплом и светом разгорающегося костра. Сброшена куртка, сапоги, рубашка и даже штаны. Чуть помедлила с нижней одеждой. А все же, зачем мне стесняться собственного раба? Тем более, оба мы понимаем, для чего мне его подарили, и оба не возражаем, а даже наоборот.

Лиф упал к ногам первым, его примеру последовали тонкие шорты. Промокла насквозь, что называется до белья в самом прямом смысле слова.

Невольник стоит одетый, боится поднять на меня взгляд, вновь нацепив маску невинной испуганной скромности. Подразнить его, что ли?

— Подай мне штаны из рюкзака, — протягивает их, глядя куда-то в огонь. — Спасибо. Дай руку, пожалуйста, а то я сейчас упаду. Тело влажное, трудно натянуть.

Передо мной оказалась раскрытая ладонь эльфа с чуть дрожащими пальцами. Замерз, ничего, скоро согреемся.

— Ага, вот так. Спасибо еще раз.

— Не за что.

— Доставай котелок и сковороду. Флягу с водой тоже, она лежит на дне моего рюкзака.

Наскоро замесила простое тесто для тонких лепешек. Сухая сковорода уже греется над огнем. Пара минут и можно будет поесть. Хорошо, что я взяла целый мешочек муки, кто знает, когда, наконец, заснет легендарный снежный дракон? И как высоко поднимутся после бури текущие по низине реки.

В котелке закипела вода. Мелко нарезанная, почти истертая в пыль вяленая оленина придает супу одуряющий запах. Туда же летят сушеные овощи, пара нарезанных на полоски ломтиков готового мяса, немного специй и горстка муки. Надо приготовить побольше, чую, сегодня этот супчик будет пользоваться особым спросом. Лепешки приобрели золотистую корочку, эти пора снимать, их место займут другие. Адриан уже не дрожит, просто смотрит, как я готовлю, придвинувшись ко мне со спины. Такой близкий, такой желанный. Что же ты творишь со мной, эльф? Это твои острые уши так на меня влияют или твой мягкий чарующий голос? А может, еще что? Я пошла в поход не за этим, но все же, а вдруг и тут под каменным склоном и нам удастся улучить хоть чуточку времени на взаимное удовольствие?

— Подай миски.

— Да, госпожа.

Держит полные ароматной дымной похлебки миски на вытянутых руках.

— Бери лепёшки и садись на бревно ко мне спиной.

Задумался, но легко встряхнув еще влажными волосами, подчинился. Устроилась позади него, откинулась на сильную теплую спину своего невольника. Пламя пляшет, роняя на стены яркие отблески, дым уходит сквозь крошечное оконце над головой, снаружи воет по кому-то не то вьюга, не то дракон. Похлебка обжигает рот и наполняет тело желанным теплом, лепешка чуть крошится в пальцах. Все как надо, все хорошо. Пусть, скорее всего недолгое, но такое желанное полное счастье.