— Мира, он не прав, скоро поймет это и прибежит извиняться, подарит тебе мешок бриллиантов, и все у вас будет хорошо.

— Не нужны мне эти бриллианты, мне нужно доверие и нормальное отношение к себе!

Дима вздыхает и наполняет нам по новому стакану. Началась новая передача про тибетские народы, третий стакан тоже ушел. Четвертый наполнить Дима не спешит, лишь поглядывает на меня. Оценивает насколько я пьяна? Я сама наливаю четвертый и забираюсь с ногами на диван, совершенно забыв следить за разрезом платья.

— Как же обидно, не прощу его.

— Простишь, может уже простила.

— Эй, ты на чьей стороне? — пихаю я Диму в плечо.

— Всегда на своей собственной. У всех бывают ссоры в отношениях, тот, кто говорит, что никогда не ссорится, врет. Отношения это сложно, в них нужно уметь уступать и отстаивать свою позицию. В том и проблема, что непонятно, когда именно лучше уступить, а когда настоять на своем. Придет завтра Андрей с букетом роз мириться, а ты возьми и уступи сразу, скажи, что простила. Это не так сложно, как кажется, зато все вернется. В отношениях нужно уметь прощать и жертвовать.

— Хватит об этом, я грущу еще больше от подробного анализа моих отношений. Расскажи о себе, о той девушке, что уехала в Америку.

— Хочешь, чтобы теперь грустно стало мне? — стреляет в меня игривым взглядом Дима.

— Нет, если не хочешь, не говори.

— Да нечего тут рассказывать. Влюбленность сначала страшная, тогда все идеально, не видишь недостатков человека, много секса, много романтики. Начали жить вместе, и появились проблемы. Сначала бытовуха, потом понял, что она карьеристка и не готова уступать в том, что касается ее карьерного роста. Я знал, что так будет, знал, что оставит меня, но попытал удачу и сделал предложение. Вроде согласилась, я обрадовался, а потом это предложение о должности в Америке. Пришел домой один раз, на столе кольцо, ее нет, вот и вся история. Зачем-то до сих пор кольцо в шкатулке, там, у телевизора стоит. Продавать не захотел, выбросить не смог.

— Любишь ее до сих пор?

— Нет, — вполне уверено говорит Дима. — Уже давно нет. Я, когда предложение делал, уже не любил, все это сложно. Мне нужно, чтобы выбирали меня, чтобы я был на первом месте, это может и плохо, иначе я не могу долго любить.

— Можно посмотреть кольцо? — пьяно улыбаюсь я.

— Ну посмотри.

Иду к квадратной черной коробочке и достаю колечко. Мне нравится: простое золотое, только бриллиантик стоит не на классическом месте, а завалился набок, необычно. Зачем-то примеряю его на свой безымянный палец, затем складываю на место. Как попало возвращаюсь на диван и тянусь за стаканом, только Дима преграждает мне путь своей огромной ручищей.

— Не так быстро, собутыльница. Тебе стоит сделать перерыв.

— Что? — я хочу смеяться, только понимаю, что это не шутка и надуваю губы. — Ты серьезно?

— Вполне.

— Тогда развлекай меня. Покажи свою бывшую.

— У меня нет ее фотографий в телефоне.

— Не притворяйся тупым. В инсте у всех есть фотки, давай посмотрим.

— Ради того, чтобы ты не облевала мне дом, я даже на этот сомнительный шаг готов пойти. Сейчас.

Дима что-то щелкает в телефоне, мне не видно, и я приползаю ближе. Мы сидим почти в обнимку, я этого не замечаю и, как только вижу многочисленные фотки блондинки, вырываю у Димы из рук телефон. Обычный профиль в нежных тонах, много селфи, есть фотки в слишком откровенных платьях и купальниках, фотки с собакой хаски и бокалами вина. На последних девушка уже с другой прической: волосы гораздо короче, кое-где она с парнем, он выше ее, рыжий и неприятный. Сама Лиза интересная, у нее острые скулы и глаза зеленые, похоже, огромные ресницы от природы, еще губы кругленькие, губы, кстати наверняка не свои.

— Ну такое, миленькая, только фотки с вином на балконе и, присев с собачкой на лужайке, признак дурного вкуса, они уже давно вышли из моды, как и ее новая прическа. Эта фотка в вечернем платье самая нормальная, только платье дешевая подделка знаменитого бренда и серьги сюда не всрались. Парень у нее ни о чем, губы накачены не у лучшего косметолога. Да, жопа и сиськи нормальные такие, их она специально и обтягивает чем только можно и нельзя. В общем, среднестатистическая блондинка, которая в лотерее жизни вытянула красивые глазки, зато мозгов уже не хватило. Кто в здравом уме сфоткает свой завтрак в Париже или напишет про Лувр «классное местечко»? Проебала такого мужика девчонка.

Дима смеется, при чем искренне и долго, я же открываю директ. Дима был прав, я выпила лишнего. Начинаю печатать и хихикаю себе под нос.

— Мира, ты что там делаешь? А ну покажи, — он поворачивает мою руку с телефоном и читает: «Привет, классные фотки». — Нахуя ты ей написала?

— Подожди, будет весело. Она разбила тебе сердце, я разобью ее самооценку, тебе понравится.

— Мне уже не нравится. Лиза не ответит, даже если…

— Уже ответила, практически сразу, — загораюсь я и продолжаю печатать. — Девушки не отвечают так быстро тому, на кого плевать. Она жалеет, что уехала, может до сих пор тебя любит.

— И что же она пишет?

— Привет, мы давно не общались, сама много раз хотела написать. Спасибо за комплимент, мне очень приятно.

— А ты что пишешь?

— Чтобы не обольщалась, и ты не успел дописать, что классные фотки были раньше, а сейчас она хуйню, а не прическу сделала, что стилист у нее просто отвратительный. Написала, что лучше бы не в губы вкладывалась, а в прическу нормальную, хотя с такой гармонично смотрится со своим новым парнем-уродом. Еще пишу, чтобы удалила фотку в платье, а то слишком заметно, что подделка «Версаче». О, ответила, что виновата конечно, но ты палку перегибаешь.

— Мира, может хватит? — давится смехом Дима.

— Пишу, что я же не говорю, какая она сука конченая, советую лишь, чтобы не позорилась. Она говорит, что заблокирует нас сейчас. Реально сука конченая, мне было так весело! — начинаю смеяться я, со мной и Дима.

— И зачем ты это сделала? — Дима спрашивает так мягко и даже ласково, что я не понимаю причину.

— Перед тем, как заблокировала, я написала, чтобы поднакопила на подтяжку груди, а то уже с возрастом начинает обвисать, она ведь уже не девочка. Зачем? Не знаю, она заслужила. У нее испортилось настроение, а у тебя поднялось. Поднялось же?

Я поворачиваю голову в направлении Димы, только от пьяной суматохи в голове заваливаюсь. Не упала и хорошо. Я, оказывается, навалилась на Диму, он даже отодвинулся, чтобы моя голова легла к нему на грудь. От него вкусно пахнет, и сильная рука слегка приобнимает меня.

— Поднялось, только не благодаря дуре Лизе.

— Благодаря другой дуре?

— Именно так.

Я смеюсь, и все кружится, не так сильно, как бывало раньше, так немножко. Мне нравится сидеть так близко с Димой, нравится подниматься вместе с его грудью от размеренных вдохов, нравится, что тепло и чувствовать себя крохотной с ним. Мне спокойно, я уже забыла о ссоре с Андреем, забыла свою злость, его ревность. Все перестало существовать, и мне стало хорошо. Как же мне хорошо. Наконец-то я добралась до душевного спокойствия, внутри гармония, и в нее врывается голос Димы:

— Как ты там? Все плывет?

— Еще нормально. Знаешь, что я подумала? Все они неудачники, мать твоя и сестра, которые говорят, что ты ничего не добился, поливают грязью. Ты добился больше них, вот они и завидуют. Говорят, что ты противный и плохой, на самом деле сами злые и неприятные, а с тобой так легко общаться. Ты всегда мне помогаешь, и без тебя мне было бы одиноко. Ты замечательный человек, Дима.

— Спасибо, мне очень приятно.

Мне кажется, что рука Димы обнимает меня еще крепче. Может и кажется, закрываю глаза и позволяю себе распасться на крошечные частички. Виски и хорошая компания излечили мою душу, теперь я вновь могу дышать полной грудью. Из моего персонального мира грез меня выдергивает раздраженный вопль Димы:

— Мира, твою мать, твои волосы просто везде. Они у меня во рту, в носу и лезут в глаза! Пиздец просто!