В Средиземном море их пароход потерпел крушение и утонул, а вместе с ним погиб и Митрович, едва успев спасти свою Лорелею. Затем из Каира Блавацкая перебралась в Лондон и создала там теософическое общество, а для привлечения в него адептов отправилась в Индию, где изучила, или выдумала, тайны индусских религий. Впечатления этой поездки и легли в основу её рассказов «В дебрях Индостана». Вернувшись в Европу, она поселилась в Париже и стала главой всех теофизитов, приобретя мировую известность. А вскоре и умерла.
Видя, что слушатели разочарованы столь прозаическим описанием жизни властительницы дум, Сергей Юльевич решил позлатить пилюлю.
— В конце концов, если нужно доказательство, что человек не есть животное, что в нем есть душа, которая не может быть объяснена каким-нибудь материальным происхождением, то Блавацкая может служить этому отличным доказательством. В ней, несомненно, был дух, совершенно независимый от её физического или физиологического существования. Вопрос только в том, каков был этот дух, а если встать на точку представлений о загробной жизни и что она делится на ад, чистилище и рай, то весь вопрос только в том, из какой именно части вышел тот дух, который поселился в Блавацкой на время её земной жизни.
Но возмущенные сестры-черногорки все равно галдели, да и сестрички, царица и супруга московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича, явно были недовольны отсутствием всякой мистической таинственности в повествовании Витте. И для того чтобы спасти положение и удержать мужчин, черногорки и притащили этого французика, как его, да, Папюса.
Папюс был дока по части затуманивания женских мозгов, да и не только женских, а вообще склонных ко всяческой заумной дури, и начал с историй про колдунов и волшебников Франции времен «короля-солнца». Он пыжился, таинственно понижая голос, делая пассы руками, попросил выключить электрический свет и зажечь лишь одну свечу в канделябре, и от этого света его длинная фигура с тонкими ручками и ножками отбрасывала на стену поросячье-паучью тень.
Великий князь Николай Николаевич даже застонал от острого приступа ненависти к этому мерзавцу, но черногорки шипели — слушайте, слушайте, — и пришлось смириться.
Сергей Юльевич обдумывал, как бы получше доложить царю о результатах переговоров с Ли Хунчжаном, а Папюс тем временем таинственно шептал по-французски.
— При «короле-солнце» в столице Франции процветали и хиромантия, и черная магия, и культ сатаны, и многие другие таинственные учения, Дело дошло до того, что в июле 1677 года в исповедальне у иезуитов на улице Сен-Антуан удалось обнаружить проект отравления короля и дофина. В начале декабря лейтенант полиции Ла-Рейни арестовал бывшего офицера Луи де-Ванаиса и его любовницу. В бумагах, захваченных у этих лиц, обнаружилось сообщество алхимиков, фальшивых монетчиков и магов, среди которых были и священники, офицеры, банкиры, светские дамы и люди всевозможных профессий и состояний. В начале следующего года полиция обнаружила еще более ужасные вещи, а еще через год Лa Рейни арестовал колдунью Марию Босс с дочерью и двумя сыновьями утром в одной постели, где все они лежали голые. Немного позже была арестована и Катерина Деза, жена ювелира Антуана Монвуазена, прозванная Вуазеншей, одна из величайших преступниц, которых когда-либо видел свет. Все арестованные были связаны друг с другом, принадлежали к одному кругу, но центром, собиравшим их, была Вуазенша. Луи де-Ванаис был специалистом по призыванию Сатаны. Вуазенша имела целый ряд специальностей, но более всего занималась отравлениями. У Вуазенши было очень много клиентов, оплачивавших её труды иногда громадными суммами. За каждое успешное отравление она получала до шестидесяти тысяч франков. Резиденцией Вуазенши был Вильнев-сюр-Грануа, между стенами и кварталом Сен-Дени. Здесь у нее был дом и сад, где почти круглый год шло шумное веселье. Окруженная толпой поклонников, она в диких попойках прокучивала все, что доставляли ей клиентки и клиенты.
Главной показной стороной её искусства были гадание на картах и хиромантия. Свои предсказания она изрекала одетой в роскошную мантию фантастического покроя, стоившую около семидесяти тысяч франков. Однако не все её клиенты удовлетворялись этим уж слишком обычным видом колдовства. Для более требовательных приходилось заклинать сатану и служить «Черную мессу». Эту кощунственную службу совершал старый кривой священник аббат Гибур, постоянный компаньон Вуазенши во всех её предприятиях. Для совершения обряда он являлся в черном священническом одеянии. Та особа, для которой читалась месса, помещалась совершенно нагой на столе перед алтарем, в руках она должна была держать зажженную свечу, и золотая чаша ставилась ей на живот. На каждой мессе аббат длинной иглой закалывал младенца, и кровь этой жертвы собирал в чашу, где смешивал с различными волшебными составами. Чтобы месса была действенной, её совершали до трех раз подряд. Таким образом, Вуазенша и аббат Гибур загубили до пятисот младенцев. На суде перед знаменитой Chambre Selenie Вуазенша была уличена во всех совершенных ею кощунственных деяниях, и вместе с несколькими своими сообщниками сожжена на Гревской площади в 1680 году. Расследования о приверженцах магии не прекращались долгие годы после её смерти. Палата, ведавшая преступлениями против религии, нашла более четырехсот человек, виновных в занятиях черной магией и других преступлениях. При этом следователи наткнулись на неожиданное открытие. Оказалось, что Вуазенша и её помощники в числе своих клиентов имели и известную, одно время всевластную, фаворитку короля мадам де Монтеспан. Так в 1672 году, когда она прискучила королю и Людовик ускользнул от чар своей фаворитки, обратилась за помощью к Вуазенше. Аббат Гибур по её просьбе прочитал ей «Черную мессу», и мадам Монтеспан сразу уверовала в силу колдуньи: король к ней вернулся. Но на сей раз Людовик недолго оказывал ей свое расположение. Вскоре она была оставлена насовсем и тогда решила при помощи Вуазенши отравить короля вместе с новой его любовницей мадемуазель де Фонтьяж. За это колдунье было обещано полтора миллиона франков. Когда этот секрет, вместе с другими секретами Вуазенши, открылся, король был глубоко опечален, узнав о замыслах своей бывшей любовницы. Не желая громкого скандала, он собственноручно сжег дела, компрометирующие мать его побочных детей. Скомпрометированность мадам Монтеспан спасла многих. Среди обвиняемых была и Олимпия, первая любовь короля, и герцогиня Бульонская, и виконтесса де Полиньяк, и многие другие. Они избежали казни, но представители и представительницы буржуазных семей, на свою гибель пытавшие счастье у Вуазенши, были казнены. Последним отголоском дела Вуазенши был изданный в 1682 году приказ парламента об изгнании из Франции всех магов и волшебников и ужесточении правил продажи ядовитых веществ.
Дамы внимали Папюсу едва ли не с открытыми ртами, да и мужчины выглядели весьма заинтригованными.
«Обывательская любовь к сплетням, пересудам и всяческим слухам», — подумал Сергей Юльевич, но тут же спохватился, отметив, что этот исторический экскурс Папюса и сам выслушал с интересом.
— А теперь покажите свои способности, мсье Папюс, — наперебой зачирикали взбалмошные черногорки, где-то откопавшие это чудо и безмерно им гордившиеся. Так дети хвастают перед сверстниками пойманной лягушкой.
У царицы лицо исказилось гримасой зависти, и Сергей Юльевич понял, что она позаботится о спасении своей репутации, добудет себе божьего человечка, который этого французика заткнет за пояс.
Перед царствующими особами Папюс капризничать не решился, махнул застывшему у дверей мажордому убрать все со стоявшего в центре гостиной тяжелого, красного дерева круглого стола, мягким жестом сверху вниз, как бы придавливая, погасил горевшую в двух саженях от него единственную свечу и водрузил на край стола неведомо откуда появившееся у него в руках флюоресцирующее мягким опаловым светом фарфоровое блюдце. Тишина стояла неимоверная; все затаили дыхание.
