Обложка будто живая перевернулась, открывая первый лист записей.

Нарисованный цветок эдельвейса и подпись:

«Папа говорит, что этот цветок защищает нас. Как может защищать цветок? Иногда взрослые такие глупые…»

Приглашение читать дальше мне не нужно было, я уже смелее переворачивала страницы и читала. Никаких дат, никаких имён, только случайный происшествия и ощущения мальчика, который познавал несправедливость и жестокость этого мира.

«Две недели назад отец упокоил соседнее кладбище, на него было наслано заклятие пустой жизни и многие трупы поднялись из могил, даже в нашем семейном склепе кто-то скребся изнутри, но не мог отодвинуть тяжёлую входную дверь. Селяне прибежали как только первый зомби дошёл до околицы, и кричали, чтобы лорд их защитил, а что до этого они убили мою тётю, сестру отца, будто и забыли вовсе. Отец хмурился, а мама просила его не ходить, мол заклятие само рассеется, ага, только до этого зомби могут убить много людей. И отец пошёл, вернулся уже к утру, раненый и опустошенный, завалился спать, а селяне лишь прислали двух коз и несколько кур в благодарность.

Отец долго восстанавливал силы, а после посетил старосту села, напомнив ему о том, что они его подданные и обязаны содержать замок в порядке. После этого те присмирели, но похоже не до конца. Когда я вчера шёл с речки младший Ханс бросил в меня камень и обозвал мертвяком. Было обидно.»

«Отец сказал, что мы обязаны защищать людей вне зависимости от того, как они к нам относятся, думаю, что он ошибается.»

«Вчера был день определения силы, я пуст, все забрал мой брат, может оно и к лучшему, но было обидно.»

На этих записях я потёрла уставшие глаза и села подумать, судя по-всему в руках у меня записи юного лорда Цервина.

Много заметок были посвящены мальчишеским играм и его обидам на разных людей, судя по всему, лорд Цервин был очень обидчивым мальчиком.

«Брат забрал мой деревянный меч, Гаяз не сказал где он, а мама поддержала этого волчонка, отцу же все равно. Было обидно.»

«Отец сказал, что титул будет мой, если я закончу университет, так что, через год я уезжаю в колледж.»

«Застал сегодня нашу экономку, она шарилась в библиотеке в книгах отца, я дождался, когда она уйдёт и посмотрел, что она читала. «Проклятия». Книга, которую отец не разрешал нам трогать, а она влезла. Было бы обидно, но я рассказал об этом отцу и он ее выгнал. Новая экономика тихая и смирная.»

На этих словах меня прошиб холодный пот, почему я не рассматривала такой вариант? Почему я замкнулась в себе и предпочла ждать, когда все само рассосётся? Почему я не подумала о магии? Ведь я шла к некроманту именно с этой целью…

Эта книга, может быть, я смогу найти там как снять мое проклятие?

«Я приехал с каникул и не узнал брата, он стал странным, иногда мне кажется, что он не в этом мире, когда разговариваешь с ним, он отвечает невпопад, смеётся невидимому и смотрит мимо тебя. Это обидно и страшно.»

«Сегодня во сне меня посетил лев, он смотрел на меня и не стал трогать, мама сказала, что это добрый знак.»

«Учебе в колледже сделала своё дело, я начал помогать маме вести дела дома и хозяйства, а брат пропадает с отцом в лаборатории.»

«Под моим дубом я закопал одну вещь, брат никогда не догадается, что она там. Пусть в следующий раз не трогает моего коня.»

«Вчера умерла мама…»

На этих словах у меня перехватило дыхание, не любила я читать чужие дневники, будто в душу чью-то лезешь без разрешения. Но собралась и продолжила чтение:

«Вчера умерла мама, она долго кашляла и чахла, голос ее то пропадал, то возвращался, ей становилось то лучше, то хуже. Я думал, что она спит, потрогал ее за плечо, а она… отец сказал, что не будет класть ее в землю, а сожжет ее тело, чтобы в случае чего не убивать ее, если она вдруг восстанет, как те зомби. Я много плакал, проклинал отца, он говорил, что-то сильный маг, а не смог спасти маму. Адвин лишь смотрел зло и молчал, хоть бы слово сказал. Отец тоже меня игнорировал, он выгнал всех из комнаты, чтобы попрощаться с мамой, но я вертелся у двери, пока Гаяз не оттащил меня оттуда. Он же и утешил меня, сказав, что мама обязательно дождётся меня у входа в царство мертвых.»

«У мамы даже могилы нет, отец развеял ее прах с утеса. Ненавижу.»

Неожиданно почерк резко поменялся, став из детского и неровного вполне себе ничего, с красивым уклоном и твёрдым нажатием. Похоже будто, человек подрос и был большей перерыв в записях.

«Колледж окончен, отец сильно болен, а Адвин не хочет ничего предпринимать, только пропадает в своих покоях. Ничего, как только титул достанется мне, я продам этот замок с молотка и куплю другое поместье. Здесь меня мучают кошмары.»

«Кладу свой дневник в шкатулку желаний, отец сделал ее мне в детстве и открыть могу только я, я уже взрослый и смогу обойтись без этого детского утешения.»

Это была последняя запись, я пролистала несколько страниц до конца, чтобы в этом удостовериться.

Поправила нагар на свече, встала и оперевшись на костыль, закрыла окно, стараясь этими действиями прийти в себя. Будто прочла кусочек жизни одного человека, погрузилась в его мироощущение, не самое позитивное, надо сказать.

Чтобы там не произошло, я живу в настоящем, мне некогда разбирается в обидах лорда Цервина, мне бы свою жизнь наладить, стать, наконец, снова молодой девушкой, познать, что такое молодость и какое это счастье не быть взрослой.

Мне нет дела ни до лорда Цервина, ни до лорда Адвина. Мне просто нужно снять заклятие.

Тут я снова вспомнила про упомянутую в дневнике книгу о проклятиях. Что ж, полночь самое время, чтобы сходить в библиотеку и поискать ее. Слуги спят, лорд не выходит из комнаты, а Гаяз отдыхает.

Проклятый костыль стучал по полу, выдавая мои передвижения, но в этой части дома никого не должно было быть, так что я не сильно старалась идти тихо.

Лунный свет вполне прилично освещал коридоры сквозь незадернутые шторы и я спокойно шла, точнее ковыляла, в сторону библиотеки. Шла, пока не взглянула в одно из окон, выходящее во внутренний двор, на фонтан. Там около него лежал чёрной кучей лев. Сердце дрогнуло, я ущипнула себя, чтобы понять, что не сплю. Боль от щипка слегка отрезвила, а я проморгавшись, поняла, что мне показалось, около бортика лежал не лев, а человек.

Я вытерла выступившие от напряжения слезы, и снова не мигая уставилась в окно. Картина не изменилась, в позе эмбриона лежал человек и не просто незнакомец, а наш лорд. Тааак, поход в библиотеку отменяется, как бы ни был он важен.

По ступенькам вниз, на первый этаж, запнулась об выступающий из пола камень и, выравнивая равновесие, снесла стоящую этажерку с цветком и тут же смогла полюбоваться на испуганные сонные лица двух горничных, выскочивших на шум.

Махнула костылем в сторону их комнат:

— Идите спать, я лишь молока на ночь хочу…

Они недоверчиво глядя на меня, вернулись обратно.

Я подождала ещё немного, чтобы удостоверится, что больше никто не проснулся и только спустя несколько минут вновь двинулась во внутренний двор, двигаясь осторожно и чересчур аккуратно.

Поза лежащего человека не изменилась, а я видела лишь силуэт льва в его тени и закрытые глаза, измождённое тело и жилистые худые руки. И когда он успел так отощать? В этот раз он отсутствовал несколько дней, а будто с месяц.

Облегчение от того, что до меня донеслось его сиплое дыхание было сравнимо с радостью от долгожданного подарка, я и не подозревала, что привяжусь к лорду Адвину так, что буду переживать о его жизни и здоровье.

Что же мне делать с ним? Будить Гаяза нет времени, да и он может быть не в доме, а лорду уже сейчас нужна помощь, только вот желательно, чтобы другие слуги его не видели.

Доковыляла до Адвина, неловко села рядом с ним прямо на землю, вытянув больную ногу, и положила его голову себе на колени.

Усилие, сжавшее лорда в плотный кокон, начало ослабевать, пока я гладила его по спутанным волосам.