Я, конечно, был рад столь тёплым чувствам главы секты – это говорило о том, что он с большой вероятностью поможет мне в будущем, но то, что было потеряно столько времени, меня не радовало. За пять дней могло возникнуть множество проблем, к тому же я уже пропустил ряд встреч. Конечно, большинство из них были не сильно важны, как, например, переговоры, организованные Игроком с представителем рода Зайцевых на тему старых контрактов, но из подобных мелочей и складывается репутация. Во всяком случае, для возможного сотрудничества с родами средней силы. В высшей лиге немного другие правила игры.

Телефон я оставил в столице, чтобы моё местоположение не смогли определить по нему, но мне уже было некомфортно от того, сколько гневных тирад я пропустил и получу их потом в концентрированном виде.

После того как я освободился из объятий Готто, мы направились к нему в кабинет. Там и перекусить можно, и задать ему несколько неудобных вопросов о глубине. Пусть я и потерял много времени, но отказывать себе в приёме пищи был не намерен.

Сидя за столом после сытного обеда, во всяком случае, количество блюд больше подходило именно к этому приёму пищи, я размышлял о том, как поступить.

Охватившее меня недавно чувство упущенной выгоды из-за бездарно потерянного времени прошло. Сейчас я уже склонялся к тому, чтобы остаться на несколько дней в Роголе, провести встречу с внешними членами секты Спящего Камня, на которую меня пригласил Гром, и выполнить обязательства по транспортировке товаров в Звако. Заодно лично спросить их о магических инженерах. Если и на этот раз они мне откажут, то смысл с ними сотрудничать вовсе теряется, так как время играет против меня.

Конечно, вариант возвращения в столицу тоже имел право на существование, но мне всё равно придётся вернуться в Рогол через день, поэтому уже нет разницы, что пять дней отсутствия в академии, что семь.

На самом деле всё было не так однозначно, но тем не менее я принял решение остаться на время в секте и попытаться разузнать больше про глубину. Да и побыть немного в одиночестве, когда никто не беспокоит, не помешает. А то ситуации с призраком и немного ранее с Георгом ощутимо выбили меня из колеи. К тому же если бы я выбрал вернуться, то в академии могло навалиться столько всего, что мне пришлось бы пропустить встречу и переправку товаров в Звако, а это могло не очень хорошо сказаться на моих будущих планах.

Готто на прямой вопрос, предоставит ли он мне информацию об основателе секты и глубине, сначала отмолчался, а потом сказал, что ему нужно переговорить со старейшинами. Тем не менее, он пообещал, что постарается поднять и решить этот вопрос уже завтра с утра. При этом глава секты вскользь намекнул, что ранее я демонстрировал знания об их древних реликвиях и быте, так, может, мне и не нужна информация из их архивов.

Однако тут я и сам был разочарован, так как ничего подобного в своём мире про секту Спящего Камня не слышал, да и Готто пришлось разочаровать, сказав, что этим знанием не обладаю. Хотя, возможно, тем самым я польстил ему. Когда какой-то проходимец знает секреты древней секты, это не сильно приятно.

Детально пересказывать, что произошло в глубине, я не стал, да Готто и не настаивал. Он, как и раньше, считал, что вытягивать подобную информацию некорректно, и лишь в случае искреннего желания поделиться может выслушать. Однако после того, как я поел и отдохнул несколько часов в выделенных мне покоях, мы снова встретились. При этом я попросил его проводить меня в закрытый от свидетелей тренировочный зал.

Я хотел увеличить количество поводов, по которым мне необходимо узнать больше о глубине. Поэтому принял решение показать Готто призрачную обезьяну, да и немного потренироваться с её призывом не помешает. Хоть я и обладал обширным арсеналом магических плетений, но, во-первых, никогда особо не тренировался в магии призыва, а во-вторых, большая часть знаний была получена специфическим путём.

На войне многие семейства раскрыли свои секреты, некоторые из которых позволили впитать знания. Это даровало мне возможность не знать, но понимать, как использовать огромное количество плетений, в число которых также входила магия призыва.

Такой способ обучения имел и свои негативные стороны. Я не мог сильно отклоняться или изобретать что-то новое на основе того, что было приобретено подобным способом, так как в действительности не знал основ. Ведь ни один гений за столь короткую жизнь, какую прожил я, не смог бы объять все грани магии. Разумеется, эти ограничения не касались того, чему я обучался традиционным способом, да и в целом назвать это ограничением было довольно сложно.

Вот и сейчас, стоя в тренировочном зале, я знал, как призвать обезьяну, но при этом из-за того, что она была не одним из стандартных существ, предназначенных для призыва, и между нами не было заключено аналога договора, мне было сложно оценить её реакцию.

Перед тем как обратиться к перстню, я вышел в центр помещения и сказал Готто:

– Сейчас я покажу то, чем меня наградила глубина.

Мужчина слегка нахмурился, но не стал ничего уточнять или предпринимать, оставшись стоять на месте, рядом с закрытой дверью.

Мысленно сконцентрировавшись на перстне, я начал транслировать в него образ призрачной обезьяны. Много времени это не заняло, буквально через секунду в метре от меня сгустился серый туман, и ещё через одну он окончательно принял форму почти трёхметровой твари.

Дальше я попытался приказать ей что-нибудь сделать, хотя бы сдвинуться с места, но обращения напрямую с помощью телепатии и через перстень ничего не дали.

Спустя минуту полнейшей тишины обезьяна зевнула, а я окончательно убедился в том, что она издевается надо мной. Но беситься, как мог бы поступить обычный маг начальных кругов в такой ситуации, я точно не собирался и, перед тем как обратиться к Готто за советом, попробовал отдать приказ вслух. Такой способ управления использовали в древности, когда ещё только зарождалась магия призыва.

– Сделай шаг вперёд.

Однако и на это обезьяне было абсолютно плевать. Поэтому я перевёл взгляд на мужчину и задал ему вопрос:

– Думаю, моя проблема понятна. Может, есть какой-нибудь совет на этот случай?

Готто выглядел задумчивым, но больше не хмурился. Казалось, он действительно пытался придумать решение, и ему нравилась вся ситуация. Он подошёл ближе ко мне, на что обезьяна тоже никак не отреагировала и, глядя на призванного зверя, произнёс:

– За любую помощь от глубины надо платить. Думаю, даже тренировка с этим зверем требует платы.

Хмыкнув в ответ на его слова, я подумал несколько секунд и ответил:

– Да, я уже слышал эти слова и, похоже, должен был догадаться о подобном. Однако как платить там, – я рукой указал на пол, – я понял, а как мне сделать это тут?

– Думаю, об этом надо спросить у неё.

Переведя взгляд с мужчины на обезьяну, я уже хотел снова взглянуть на Готто и спросить, как это сделать, если зверь не реагирует на меня, но призрачная обезьяна кивнула, тем самым подтверждая слова главы секты.

Ну а раз я добился какой-никакой реакции, то, не откладывая в долгий ящик, задал вопрос уже зверю:

– Чем мне с тобой расплачиваться?

И снова она полностью меня проигнорировала. Ухмыльнувшись, но сохранив спокойствие духа, я посмотрел на Готто и вопросительно поднял одну бровь.

Мужчина задумался, и секунд через десять прокомментировал ситуацию:

– Я, конечно, пока не должен этого говорить, но у основателя тоже был подобный фамильяр, поэтому я не сильно удивился, когда ты его призвал.

Слова Готто заставили обезьяну поморщиться. Это было третье осмысленное движение зверя с момента призыва. Заметив его, мужчина победоносно улыбнулся и более уверенным голосом продолжил:

– Фамильяр основателя имел своё личное имя. Дай ей имя. Возможно, это и есть первая плата.

Интересная мысль. Обычно с призванными существами маги общаются образами и никак их не называют. Но почему бы не попробовать, ведь сюда мы пришли именно для этого.