Ощущение инородного.

С ним что-то сделали. Тело изменилось. Двигаться тяжело, почти невыносимо. Мышцы не слушаются. Ход событий нарушен. Сколько времени он провел в этой палате? Сутки? Неделю? Месяц?

– Кто вы? – Денис попытался ухватить проходившего мимо доктора за халат, но тот ловко увернулся.

Вновь – тишина и одиночество.

Постепенно фрагменты истории восстанавливались в памяти – до того момента, когда капитан вкатил ему инъекцию. Дальше стало твориться что-то невообразимое. Почему эти люди так с ним поступают? Чего они вообще хотят? Вербовка довольно своеобразная – заманить человека на корабль, вырубить его и запереть в лазарете. Где-то далеко осталась семья Дениса. Жена и дети места себе не находят. Это неправильно. События разворачиваются по извращенному сценарию, так не должно быть.

Почему ты?

Вспомнилась случайно оброненная капитаном фраза о нейросовместимости. Кого и с чем? Похоже, Дениса прооперировали, а теперь его организм медленно восстанавливается. Дичь какая-то. Ни законов, ни ограничений.

Отсутствие иллюминаторов и часовых циферблатов мешало следить за временем. Денис постепенно выздоравливал. Его отключили от капельниц и катетеров, отвели в санузел. Опирался Денис на плечо угрюмого парня с короткой стрижкой и витиеватой татуировкой на шее. Медбрат, надо полагать. Этот персонаж появлялся значительно чаще доктора – помогал пациенту перевернуться на другой бок, следил за оборудованием, делал инъекции. А потом начал приносить еду. Редкостную гадость, по мнению Дениса. То бурду, отдаленно напоминающую суп по вкусу и консистенции. То манную кашу или овсянку. Иногда – салат из водорослей. В обязательном порядке – витамины.

Когда Денис совсем окреп, смог самостоятельно принять душ. Тело казалось чистым – его чем-то обрабатывали во время сна. Струи теплой воды возвращали в реальность, дарили ощущение чего-то привычного, повседневного.

Санузел представлял собой функциональный блок, состоящий из душевой кабины, раковины и унитаза. Кабина закрывалась прозрачными дверцами на роликах. Под ногами обнаружился прорезиненный пупырчатый коврик. Эту деталь Денис воспринял с благодарностью – он был слишком слаб и мог поскользнуться на гладкой поверхности поддона. Никелированные полочки с держателями порадовали жидким мылом и шампунем. Конструкция полочек намекала на качку, которой опасались неведомые дизайнеры. Впрочем, никакой качки на модуле Денис не чувствовал – переделанную громаду, казалось, ничем нельзя сдвинуть.

Выбравшись из душевой кабины, он приблизился к умывальнику. Придирчиво осмотрел себя. Никаких следов хирургического вмешательства. Тело выглядит слегка изможденным, но Денис и раньше не мог похвастаться могучей мускулатурой. Взгляд мутный, скулы резко очерчены. Щетина. Недельная, не больше. Впрочем, препараты могли замедлить рост волос, так что не показатель.

Денис медленно поднял правую руку, согнул в локте и попытался завести за спину. Ему захотелось потрогать основание шеи – там возник необъяснимый дискомфорт.

Щелкнул динамик и раздался скрипучий голос:

– Я бы не стал этого делать.

– Вы что – следите за мной? – опешил Денис.

– Еще как.

– Что вы со мной сделали?

– Хочешь поговорить – одевайся. Я жду в палате.

Повторный щелчок.

Голос знакомый. Даже искажения в переговорном устройстве не смогли его радикально изменить. Этот голос слышался Денису во время его редких пробуждений и, без сомнения, принадлежал главному экзекутору в белом халате.

Одевайся…

Легко сказать.

Денис начал обшаривать глазами санузел. Сверток с одеждой обнаружился достаточно быстро – на белоснежной крышке унитаза. А вы, ребята, оригиналы.

С мягким шипением сдвинулась секция в стене. Денис увидел люк стиральной машины. Хмыкнув, забросил туда старую одежду – безразмерную пижаму серого цвета. Крышка люка без усилий захлопнулась. Вспыхнула цепочка зеленых индикаторов, побежала по трубам вода. И тут же фрагмент стены вернулся на прежнее место.

Ладно, подумал Денис. Что у нас там? Хлопчатобумажный сверток оказался конвертом на липучке. Внутри – нижнее белье, легкие брюки темно-синего цвета, черная футболка без надписей и принтов. Серые носки и летняя обувь, напоминающая кеды. Всё идеально подошло по размеру.

Конверт Денис оставил на унитазе.

И открыл дверь в палату.

Его действительно ждал человек в белом халате. Среднего роста, подтянутый. На вид – около пятидесяти. Хороших пятидесяти – такие люди не пьют, следят за питанием и поддерживают себя в отменной физической форме. Корабельный врач сидел у изголовья койки Дениса на невесть откуда взявшемся раскладном стуле. В руках эскулап держал планшет.

Все медицинское оборудование куда-то исчезло. В комнате царила идеальная чистота. Похоже, медбрат занялся оперативной уборкой, пока Денис принимал душ. Легендарный флотский порядок.

– А что с моей одеждой? – поинтересовался Денис.

Врач кивнул на койку, приглашая сесть.

– Постирана.

Денис пристроился на самом краешке кровати – так, чтобы следить за дверью и действиями врача одновременно. Этот жест не укрылся от собеседника. Уголки докторских губ насмешливо скривились.

– Думаешь, на тебя кто-то нападет?

– Мало ли, – Денис пожал плечами. – Ваш капитан любит удивлять.

На лице собеседника отразилась целая гамма чувств. Похоже, ситуация откровенно забавляла доктора. А еще он оценивал состояние своего пациента. И, похоже, находил его удовлетворительным. Шутишь – значит, выздоравливаешь.

– Ладно, – пальцы доктора забегали по сенсорному дисплею. – Приступим к делу.

– А представиться не хотите? – вдруг вырвалось у Дениса.

Эскулап оторвался от планшета.

– Извини, дружище. Борис.

– И все?

– Тут меня все зовут Доком.

Теперь ситуация начала забавлять Дениса. Слишком все это напоминало дешевый голливудский боевик.

– А меня вы и так знаете.

Док хмыкнул и снова что-то пометил в своей базе данных. После этого отложил гаджет на прикроватную тумбу.

– Вопросы, – напомнил Денис. – У меня их куча.

– Задавай.

– Что вы со мной сделали?

Док вздохнул.

– Ничего критичного. Вживление, отладка и усиление нейровыводов. Серия тестовых подключений. До полного слияния еще далеко, но у тебя отличные характеристики. Потребуются новые подключки, адаптация организма займет около недели.

– Нейровыводы?

– Поздравляю. Теперь ты – оператор.

Денис крепко задумался. В его мире, конечно, велись эксперименты по вживлению всяких штук в организм. Но тут – явный технологический прорыв.

– Оператор чего?

– Мы называем их мясниками. А вообще, речь идет об автономных боевых системах удаленного действия. Сокращенно – АБСУД.

– Почти «абсурд», – вырвалось у Дениса.

– Ты не первый, кто это сказал.

– Еще бы.

Помолчали.

– Есть и хорошие новости, – заметил Док. – Если тебе интересно, конечно.

Пришлось кивнуть.

– Выкладывайте.

– Начну с того, что среди рекрутов-операторов наблюдается высокий процент смертности. Нервная система не выдерживает нагрузок, знаешь ли. Семьдесят четыре процента не выживают после операции. А ты оклемался и прекрасно себя чувствуешь.

– Сомнительное утверждение, – буркнул Денис.

– Уж поверь, – авторитетно заявил Борис. – Я тут разного насмотрелся. У пяти процентов связи идут вразнос и начинается всякая хрень. Слюни пускают, например. Или скрючивает их до конца жизни. Кого-то парализует. С нервной системой шутки плохи.

– А вы не пытались об этом предупреждать перед операцией? – внутри Дениса начало подниматься запоздалое возмущение. Он пока еще не мог разобраться в собственных эмоциях, но подозревал, что положение вещей ему не нравится. – Вдруг кто откажется?

– Поэтому и не предупреждаем, – резонно заметил Док.

Денис мысленно выругался.

Впрочем, не похоже, чтобы у него оставался выбор. Происходящее напоминало дурной сон, верить во все это не хотелось. Но факты – упрямая вещь. Денису вкололи мощную анестезию, прооперировали, рискуя его жизнью и здоровьем, а потом начали готовить к чему-то. Прямо в больничной палате. Тестовые подключения… Ладно, с этим он разберется позже. Сейчас надо прояснить свой статус.