Меня все это успокоило не больше, чем его самого, о чем, должно быть, свидетельствовало выражение моего лица. Он спросил:

– Я вас оскорбил, Марк?

– Возможно, оскорбили бы, будь я органическим существом.

Он улыбнулся мне почти по-человечески.

– Тогда поговорим на более приятные темы. Например, о еде! Я знаю, как хороши органические блюда; а вы можете то же самое проделать с виртуальными?

– Они еще вкусней, – ответил я.

– Тогда, – с неожиданным энтузиазмом сказал он, – возможно, вы начнете с одного из холодных супов… потом… Знаете, о чем я думал? О филиппинском блюде, которое вы для меня готовили, – кислая рыба с имбирем и горькой дыней. А может, тайский салат с водяным орехом, недозрелой папайей и растертым арахисом. Можете это сделать?

Я пообещал, что сделаю, и вежливо попрощался. Но, вернувшись на свою гигантскую кухню, где работали десяток моих помощников, я был в гораздо худшем настроении, чем когда покидал ее.

Эстрелла, казалось, никогда не уставала от общества Стэна; Стэн определенно всегда был рад Эстрелле. Тем не менее перед ними был неведомый мир, и они постепенно знакомились с ним: ходили в Институт, гуляли по долине между своим домом и Институтом. Иногда одни, иногда с кем-нибудь из хичи. Особенно часто их сопровождал хичи мужского пола по имени Желтый Нефрит: он по-настоящему любил природу, любил бывать под открытым небом, что совершенно нехарактерно для хичи.

– Посмотрите, – говорил он, осторожно приподнимая ветку, чтобы показать небольшой комок светло-розового желе, – это называется… – чириканье и что-то похожее на чихание. – Этот вид питается… – еще одно непроизносимое слово хичи, – и в свою очередь служит пищей… – третье название, на этот раз более перспективное для Стэна, потому что состоит только из одного слога.

Он попытал счастья и попробовал повторить:

– Фквиишь?

Желтый Нефрит ошеломленно посмотрел на него.

– Тебе лучше этого больше не делать, – посоветовал он. – Смотрите, вот еще одно существо, не столь интересное, но все-таки. – И он показывал им одно животное за другим: цветы, которые на деле оказывались прожорливыми маленькими зверьками, древесных змей, скользивших с ветки на ветку, уродливых, с острыми зубами рыб, живших в маленьком пруду, – пока наконец даже Эстрелла не начинала зевать. И тогда Желтый Нефрит делал лучшее, что мог. Провожал их к дому.

– Потому что, – серьезно объяснял он, – нам известно, что ваш вид наслаждается совокуплением, даже когда женщина не плодовита. Или, как в вашем частном случае, когда она уже оплодотворена.

Что заставляло Стэна ухмыляться: Желтый Нефрит говорил истинную правду.

Но не только секс занимал их. Было чем заполнить время и помимо него. Они развлекались играми со словами, обсуждали имя своего ребенка, ругали кулинарные способности Гипатии, болтали с Соль на экране, использовали экраны множеством других способов.

Они даже отыскали программу новостей – человеческих новостей Извне! Мужчину-комментатора Эстрелла считала очень привлекательным. Стэн этого мнения не разделял. Да и сама программа его не слишком интересовала – комментатор словно участвовал в постоянной гонке, пытаясь уследить за событиями во внешней галактике. Но, появляясь, всякий раз отставал все больше. Выборы проходили, сменялись новыми – словно вспышки светлячков. К тому времени, как он заканчивал описывать природные катастрофы, их последствия уже бывали ликвидированы. А когда происходило нечто казавшееся действительно интересным – что он имел в виду, когда упомянул об экспедиции Врага к Малому Магелланову облаку? – никогда не бывало ни объяснений, ни продолжения.

Тем не менее Стэн заинтересовался.

– Человеческие новости! – удивлялся он. – Слушай, Стрелл, да это значит, что нас в Ядре теперь много!

Она сумела сдержать смех.

– Конечно, милый. Разве ты не слушал, когда Желтый Нефрит показывал, как связаться с другими с помощью экранов?

Он виновато посмотрел на нее.

– Наверно, я тогда спал.

– О, точно, – вспомнила она. – И даже храпел. На этой планете живут Элис и Сандра – но Сандра сохранена в машине. Есть еще Бет, и Кейкико, и Морин, и Дейзи, но с ними связаться трудней – они на других планетах. Есть еще многие, но одни из них не говорят по-английски, а другие не хотят говорить.

Стэн пораженно смотрел на нее. Он особенно удивился, когда Эстрелла сказала, что теперь в Ядре несколько тысяч людей.

– Откуда они все взялись? – удивился Стэн.

Эстрелла разумно ответила:

– Все дело в разной скорости течения времени, Стэн. Видел, как Билл Тарч пытается угнаться за новостями? Снаружи все происходит намного быстрей. У них было очень много времени, чтобы эмигрировать.

Эта новость Стэну не понравилась. Он казался себе гораздо более значительным, когда в Ядре были только они с Эстреллой. А теперь в любой момент, подумал он, к ним могут явиться люди, с которыми они даже незнакомы.

Но он не ожидал, что один из этих людей нагрянет к ним в тот же день. Однако тот явился.

Дверной звонок (они не знали, как назвать это по-другому) сообщил, что кто-то ждет снаружи. Но не сообщил, что это женщина, красивая, светловолосая, голубоглазая, с маленькой черной сумкой и, главное, – самый настоящий человек.

– Привет, – жизнерадостно сказала она. – Доктор фон Психоаналитик попросил меня зайти к вам. Я гинеколог. Меня зовут доктор Дороти Кусмероглу.

Когда Стэн услышал это имя, его словно током ударило.

– Кусмероглу? Правда? Вы турчанка? Может, из Стамбула?..

– О нет. Не я. Возможно, мой прапрапрадед оттуда, – сказала она, оценивающе осматривая квартиру. – Он откуда-то с Земли, конечно, но я не знаю, откуда именно. Я марсианка в третьем поколении. Мы можем пройти в спальню, Эстрелла? Думаю, Стэну лучше остаться здесь.

Так что Стэну оставалось грызть ногти, пока с Эстреллой что-то делали. Теперь именно Эстрелла – самая яркая звезда в их маленьком созвездии. Впрочем, осмотр не занял много времени. Вернувшись, обе женщины улыбались.

– Все в полном порядке, Стэн, – сказала врач. – Можете посмотреть сами, потому что у меня есть для вас маленький подарок. – Она порылась в сумке и извлекла многоцветный браслет. – Наденьте, Эстрелла. Это последняя новинка Извне. Помогает увидеть, чем занимается ваш малыш. Я слышала, ее называют «Аист», но, может, это слишком остроумно для вас. Чтобы она заработала, достаточно просто сказать: «Аист, покажи!» – И так как Эстрелла не послушалась немедленно, женщина нетерпеливо добавила: – Послушай, милая. У меня мало времени.

Эстрелла взглянула на Стэна, никакой помощи от него не получила и наконец вздохнула:

– Ну ладно. «Аист», покажи.

Рядом с телом Эстреллы возникло слабое облачко розоватого тумана и сразу превратилось в крошечную, похожую на куклу фигуру. Фигура плыла в воздухе в метре от лица Эстреллы, заставив Эстреллу от неожиданности отпрянуть. Стэну эта фигура не показалась похожей на ребенка. Скорее она напоминала то, во что можно случайно вступить на улице и тут же постараться вытереть обувь.

Но фигура начала медленно поворачиваться перед ними и постепенно стала походить… нет, не на человека, а на попытку доисторического художника вырезать грубое подобие человека из камня. Появилась голова – безглазая, безволосая, но с чем-то напоминающим подбородок. Видны были крошечные ручки и ножки. И еще…

– Боже, – выдохнул Стэн. – У него что, уже эрекция?

Доктор Кусмероглу терпеливо и негромко рассмеялась.

– Это пуповина. Пениса у него еще нет… подождите, – спохватилась она, внимательно вглядываясь в фигурку. – Ха, – сказала она наконец. – И никогда не будет. Видите внешние гениталии, вот здесь, в промежности? До этого момента у эмбриона нет пола, но примерно в этом возрасте развиваются гениталии. Если они поднимаются вверх, это девочка, если вниз, в виде яичек, – это мальчик. А здесь они поднимаются. – Она посмотрела в глаза Эстрелле. – Так что у вас маленькая девочка, милая. Поздравляю.