– Заканчивай завтракать, – перебиваю разглагольствования подруги. – Я переоденусь, и выходим. Погода плохая, лучше выехать пораньше.

– Окей, – с сомнением протягивает она. – Стоп, ты же уже готова.

– А я передумала, Лен, – с улыбкой пропеваю я и быстро обнимаю её. – Погода дрянная, так пусть хоть красивый наряд поднимает настроение!

Раскрыв шкаф, критически осматриваю его содержимое и выбираю короткую клетчатую юбку-трапецию с широкими складками на передней части. Немного поразмыслив, достаю коробку – подарок Суровина.

Шикарное бельё смотрится идеально. Словно на меня сшито! Удивительно, как Сергей Дмитричу удалось так точно подобрать размер?

Белая рубашка немного просвечивает, и под ней слегка угадывается изящный узор кружева, но так даже лучше. Я уверена, стоит только Сергею заприметить на мне комплект, он сразу поймёт, что решение принято.

В последний момент я откладываю в сторону капроновые колготки и вскрываю упаковку чулок. На случай, если придётся задействовать тяжёлую артиллерию, я буду во всеоружии.

Завершают образ гольфы до колена, низенькие ботинки, ближе к спортивным, пальто, шарф, берет. Принарядившись к такому важному и знаковому событию в своей жизни, я чувствую себя сильной, красивой, уверенной. Готовой сказать «да» мужчине, которого люблюсейчас. Случится ли между намивместе навсегдаили связь прервётся, едва начавшись? Я не знаю. Да и чего гадать? Жизнь покажет.

Мне не удаётся перехватить Суровина до самого обеда. Понадеявшись на случайное столкновение, я иду в столовую, но стол, за которым он обычно трапезничает в компании учёных дам и Эльки, сейчас пустует. Точнее, место его пустует, а самого Сергей Дмитрича нигде не видать.

Немного разочарованно я беру поднос и подхожу к окошку.

– Лучше бы в кафе сходили, – вздыхает Ленка. – Сегодня рыбный суп. Терпеть не могу!

– Рыба очень полезна! – отмахиваюсь я. – И уж точно полезнее пиццы и бургеров!

– Можно было суши взять, – она резко замолкает, но практически сразу шипит у меня за спиной: – Это просто капец!

Позабыв о еде и обо всём остальном, я начинаю крутить головой в поисках источника возмущения подруги. И сразу нахожу.

Быстро пересекая пространство столовой, Сергей Дмитриевич, с шикарным букетом наперевес в одной руке и коробкой из кондитерской – в другой, приближается к Эле.

В глазах темнеет. Только огромным чудом мне удаётся сдержаться и не завопить на весь универ, топая ногами. Сейчас я не просто зла – я в бешенстве. Хочется выдрать все волосы из головы этой ведьмы, а потом станцевать на её костях!

Суровин с улыбкой протягивает всё это добро в руки сияющей от самодовольства Эльки, наклоняется к её уху и шепчет что-то. Внутри меня всё бурлит и закипает. Судорожно сжимая поднос пальцами, я буравлю взглядом этого… завкафедрой, а он, словно чувствуя мой испепеляющий взгляд, медленно поднимает глаза на меня. Короткая усмешка слетает с его губ, и он выпрямляется, судя по жестикуляции, прощается с коллегами и стремительно уходит.

– У меня пропал аппетит, – бросает Ленка. Я пожимаю плечами.

– У меня, если честно, тоже.

До конца пар я натыкаюсь нанихещё трижды. Каждый раз сопровождается дразнящим взглядом Суровина, словно он точно знает, что я чувствую, и наслаждается этим. Играетесь, значит? Ну я вам устрою, Сергей Дмитрич!

Последней парой математика, как раз у него. В самый последний момент я ныряю в туалет и снимаю крохотные кружевные трусики. И вкладываю их в свою блочную тетрадь, прямо перед ярким разделителем с надписью «Высшая математика».

Я опаздываю на занятие минут на пять. В момент, когда вхожу в аудиторию, Суровин громко спрашивает:

– У кого-то возникли проблемы с выполнением задания?

И я отвечаю от двери:

– Да, у меня.

Ноги и руки дрожат, но я дохожу до высокой преподавательской трибуны и кладу перед мужчиной тетрадь.

Задумчиво поглядывая то на неё, то на меня, Сергей Дмитрич раскрывает её в месте закладки. Не сразу сообразив,чтолежит перед ним, он пару секунд удивлённо взирает на чёрное кружево, а потом касается его толстыми пальцами, сминая в крохотный комочек, и прячет во внутренний карман пиджака. Всё это происходит столь молниеносно, что, конечно, никто из одногруппников не успевает ничего заметить. Но не я, не сводящая взгляда с мужчины.

– Я понял, Юля, – бросает он. – Сегодня на кафедре я дам вам несколько дополнительных заданий для отработки этого материала.

Я краснею от явного эротического подтекста простой фразы, от хриплого сексуального тембра его голоса, от беснующихся искр в карих глазах. Даже лёгкий намёк на его улыбку кажется мне неприлично пошлым.

– Спасибо, Сергей Дмитрич, – зачарованно произношу я, захлопываю тетрадь и иду к свободному месту рядом с Леной, пятой точкой ощущая внимательный взгляд.

Он же понимает, что под моей короткой юбкой нетничего? Заводит ли его эта мысль?

«Надеюсь, она напрочь вытеснила из его головы любой намёк на интерес к Эльке!» – мстительно думаю я, закидывая ногу на ногу. Взгляд Суровина жадно ощупывает мои бёдра, и я едва удерживаю радостный вопль. То-то же, Сергей Дмитрич, любуйтесь на здоровье! А всякие Эли пусть так и останутся третьими лишними.

После пары Сергея Дмитриевича задерживают с вопросами о практической работе, поэтому мне удаётся улизнуть из аудитории, проводить Ленку до выхода и вернуться на кафедру. Кабинет открыт, но внутри пусто. Чтобы не нервничать все минуты ожидания встречи наедине с мужчиной моей мечты, я приступаю к работе: перебираю оставшиеся на столе папки, осматриваю пару пустых коробок на полу, подставляю к шкафу стул и забираюсь на него, чтобы достать новую коробку. Именно на этом стуле и застаёт меня Суровин.

Войдя в свой кабинет, мужчина плотно прикрывает дверь и поворачивает защёлку на два оборота. Я тихо ойкаю, предпринимая попытку слезть со стула с тяжеленной коробкой, доверху набитой работами, но Сергей Дмитрич качает головой, отчего я послушно застываю на месте. Сейчас я напоминаю себе малышку на табурете: расскажу стишок и получу подарок от деда мороза. Одно «но»: Суровин вовсе не похож на доброго сказочного деда. На его лице играет плотоядная улыбка, глаза хищно сужаются, когда он не мигая смотрит на мою юбку.

Делает несколько медлительных шагов и забирает у меня коробку, отшвыривая куда-то в сторону. Не глядя.

– Кажется, у меня тут естькое-что, принадлежащее одной несносной леди, – проговаривает он, извлекая из внутреннего кармана мои трусики.

– Вам показалось, – заверяю его, протягивая руку, чтобы выхватить полупрозрачное кружево.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​– Да? – хмыкает он, поднося их к лицу. Поначалу мне кажется, чтобы получше разглядеть. Но Суровиннюхаетих. О. Мой. Бог. Моё сердце грозится проломить грудь и шмякнуться на пол! – Да, нет, я уверен –не показалось! И что, Юлька, ты тут меня поджидаешь совсем без трусиков?

Краснея как рак, я тем не менее бросаю с вызовом:

– Хотите проверить?

– О, не сомневайся, ягода! – рычит он. – Именно этим я и планирую заняться!

Небрежно засунув трусики обратно в карман, он скидывает пиджак. Одна его рука ложится на изгиб бедра, прочно фиксируя, вторая уверенно ныряет под юбку и накрывает лобок.

– Сумасшедшая девчонка! – стонет Сергей Дмитрич. – Как же я соскучился!

– Я тоже… – шепчу я и льну к нему. – Очень-очень сильно!

Я наклоняюсь к его губам, и он алчно целует меня, лишая дыхания. Пока его толстые пальцы скользят по складкам и щипают клитор, язык снова и снова таранит мой рот, пробираясь до самой глотки. Это грубо, первобытно, но ужасно заводит меня, и вскоре я несдержанно стону в его рот.

– Тише-тише, – тяжело дыша, шепчет мужчина. – Нельзя шуметь.Такнельзя шуметь здесь, Юль.

Я часто киваю в знак согласия и трусь о его пальцы, отчаянно желая продолжения. Поражённо вздыхая, Суровин начинает ласкать меня с новой силой, проникая внутрь на два пальца и совершая мощные фрикции. Целуя, кусает губы, язык. Наши зубы с тихим скрежетом сталкиваются, трутся друг об друга, причиняя боль.