— Ну не сердись «мелочка», я же просто хочу играть, знаешь, как скучно одной у себя в комнате с одним лишь кроликом, — тряся Амелию за руку говорила она. — А помнишь ты мне загадки написала? Так я уже все их решила!

Её звонкий голос уже трещал у Крея в голове. "Как Амелия её терпит?"

— А вы госпожа Алиса, всё капризничаете. Рад видеть вас в хорошем настроении, — девочка отпустила руку Амелии и подбежала к нему.

Она кружила вокруг него, будто оценивая.

— Неужели это твой кавалер? А он симпатичный, опрятный, — говорила не переставая. — А что это за камень? Такой красивый. А можно потрогать?

— Госпожа Алиса, — не успела она дотронутся до камня, как Амелия продолжила. — Не хотите ли вы вместе с ним посетить торговую ярмарку? Я даже разрешу Крею, купить вам немного сладостей, — она обрадовалась и забегала вокруг, подкидывая свою игрушку,

— А мне стоит заняться делами по важнее, — она поправила свои волосы. — Но перед этим вам госпожа Алиса, следует привести себя в порядок.

Крей вышел на улицу, в сад около входа дворец и закурил сигару. Он услышал крики со стороны комнаты. Кто бы мог подумать, что в окне он увидит спускающуюся по одеялу Алису. Кажется, этой девочке удалось обхитрить даже принцессу.

— Алиса! — кричала Амелия высунувшись в окно. Когда вернешься, ты у меня всё время в комнате сидеть будешь! и играть я с тобой не буду! Ты посмотри какая выросла, ей и старшие будто чужды! — свой нелепый, но в тоже время занимательный разговор они закончили в лучших традициях— высунув друг другу языки.

Алиса подбежала к Крею, в белых маленьких туфельках, всё так же держа в руках плюшевого кролика с чёрными пуговицами вместо глаз.

— Куколка... подумал Крей смотря на неё.

— Заждался? — спросила она, наклонившись, держа за спиной игрушку.

— bon voyage! — послышался голос Амелии из окна.

Они вышли за ворота дворца, как Алиса взяла его за рукав.

Во дворце стало, как и прежде. Тишина, спокойствие. Лоренс поливал цветы, а мадам Шейли заваривала себе травяной чай, ожидая её Величество со встречи от графа Лайсеро. Ворота дворца приоткрылись. Королева Александрия невозмутимо вошла в тронный зал в окружении десятков серебряных рыцарей...

— В такое-то время, — подумала мадам Шейли, поставив кружку на стол.

Приклонив колени, рыцари отдали честь Королеве перед её троном.

— Рыцари! Встать! — сильным голосом произнесла Александрия, подняв свой меч.

Она поручила им охранять дворец и всю Королевскую семью, патрулировать улицы, но самым возмутительным её приказом для всего дворца был арест господина Лоренса. Рыцари подняли свои мечи и окружили его.

— Александрия! — возмутилась мадам Шейли, в недоумении от происходящего. К чему всё это? Почему ты арестовала господина Лоренса? Опустить клинки! — мадам Шейли, нервно подошла к рыцарям и попыталась вытащить его из их мечей, однако двое рыцарей пригородили ей путь, скрестив алебарды.

Мадам Шейли повернулась к своей дочери, требуя объяснений.

— По прибытию к графу Лайсеро, мы ожидали приглашения у ворот его владений. Что было странно, — продолжила Королева. — Мы не видели ни его жену, ни детей, что обычно гуляют у их маленького сада у дома. Как бы я не хотела снова там оказаться... Все они были зверски убиты в собственном же доме... Лужи крови, перерезанные горла детей и его жены Мэнди. Надписи их кровью на стенах! Лишь ты на такое способен... бывший истязатель — Лоренс де Мартини!

Истязатели — их деяния были совершенно скрыты от чужих глаз, иногда даже от её Величества. Они специализировались на убийствах и разведке для выше поставленных чинов. Члены этого отряда отличались отсутствием сострадания и милосердия. Лоренс попал к ним ещё в юном возрасте, показывая своё безразличие к напарникам по службе. Он всегда был излишне жесток. Когда его друзья умирали на его руках, он лишь молвил:

Лоренс не мог поверить в услышанное: он смотрел на лицо Александрии и впервые видел её подходящие слёзы, как и мадам Шейли.

— Есть ещё одно, — приподняв голову, будто пытаясь спрятать свои слезы сказала Королева. Перед смертью граф Лайсеро оставил записку с твоим именем, в одной из его книг на столе! Есть что сказать, в своё оправдание, убийца... — шёпотом промолвила Королева.

Она явно не хотела говорить это по отношению к тому, кто лично защищал её и поддерживал с искренней улыбкой на лице, к тому, кто оберегал Амелию и Алису... Рыцари взяли Лоренса и приставили на колени к Королеве, положив его голову на протазаны.

— Я не убивал его, ваше величество... — он приподнял голову, направив свои глаза на Королеву. Как бы то ни было, я понимаю вас, эта записка указывает на меня, и ни на кого другого. В свою защиту, хочу сказать, что этой ночью я и Крей были в саду. Я не мог убить графа Лайсеро! — смиренно закончил свою речь Лоренс, опустив голову.

Мадам Шейли посмотрела на Лоренса. Она знала, что он убил множество людей, однако ко всему этому, знала, что он никогда не врёт...

— Я верю ему, — сказала мадам Шейли. — Что если эта записка не означала, что он виновен в убийстве! — Лоренс убивал раньше, и ты знаешь, что он бы сделал это гораздо искуснее! Он бы не позволил написать своё имя на листке бумаги! К тому же, он бы никогда не позволил себе причинить вред детям! Ведь ты сама видишь изо дня в день, как он любит их! — он воспитывал Амелию, да что уж там, он нянчился с самой Алисой! А ведь ты ему даже этого не приказывала! Дети любят его, как и я, как и ты...

Александрия подняла голову и твёрдо произнесла:

— Я не могу допустить, что бы такое повторилось.

— Именем Королевы Англии, я Герцогинь Александрия Де Ламиа, приговариваю Лоренса де Мартини к смертной казни! До свершения приговора к тебе будет выставлена стража и каждый день с восходом солнца тебе приговаривается сотня ударов кнутом!

Лоренс, выслушал свой приговор не проронив ни слова, как и Амелия, что стояла за лестницей...

— Дура...

Даже она не смогла бы переубедить мать. Ей, как и всем, нужно лишь доказать его невиновность новым убийством...

В детстве она любила гулять вместе с Лоренсом по столице. Во дворце он стал ей подобно отцу, что всегда был рядом. Похвала, поддержка и искренность, он следовал этим словам во дворце. Всегда улыбался и уважительно общался со всеми людьми независимо от их происхождения. Она вспоминала события десятилетней давности...

— Дядя Лоренс! — бежала Амелия по коридору с белым цветком в руках. — Мама попросила передать это вам, — он поблагодарил Амелию за цветок и протянул ей тарелку с лежавшим на ней маленьким сладким пирожным.

— Не много ли ты её сладким угощаешь? — это была вернувшаяся с очередной прогулки мадам Шейли с Эгбертом.

Амелия услышав упрёки своей бабушки, взяла тарелку и убежала в свою комнату постукивая своей обувью по полу, показав мадам Шейли язык,

— Ну и сладкоежка капризная! — она также показала вслед язык и рассмеялась. — Я рада, что не ошиблась в тебе, Лоренс. Ты и вправду любишь заботиться о детях. К чему такая любовь к ним? — закончила мадам, взяв со стола блюдце с кружкой чая.

— Отнюдь, мадам Шейли. Он улыбнулся и поправил свой белый камзол с васильковым воротником, — я не считаю, что балую её своей заботой, да к тому же дети любят сладкое, пожалуй, это, несомненно, — подойдя к большому шкафу, ответил Лоренс и взял оттуда маленького плюшевого кролика.

Эти слова надолго отпечатались в голове мадам Шейли. Она по сей день вспоминает их спустя столько лет.

Наступил вечер. Амелия готовилась ко сну и попросила его прочитать ей сказку. Она легла в кровать, а Лоренс взял с полки книгу и сел возле её кровати. Эта была книга с яркими картинками что украшали каждую её страницу.