— Не могу понять, почему Император закрывает на то глаза? Ведь этих людей наоборот надо…
— Ты совсем тупой, княжич? — понизив голос до шёпота, поинтересовался Рысь, — Я же тебе уже говорил — одарёнными людьми намного труднее управлять, они не любят сбиваться в стадо. Да и по всему выходит, что вовсе не Император у нас правит, а Имперский Совет. Ты вот бывал при дворе. Хоть раз Император Георгий заикался про государственные дела?
Я отрицательно помотал головой, вспомнив о конфузе двухлетней давности, когда на одном из приёмов, Его Императорское Величество сильно удивился, узнав, что именно он подписал какой-то недавний указ.
— Закажи себе ещё что-нибудь, тебе после бурной ночи наверняка силы надо поправить, — усмехнулся Рысь неожиданно, — Я тебя временно покину, наши знакомые пришли. И прошу, не верти башкой, перед тобой зеркало во всю стену, можешь в него наблюдать.
Он поднялся и не торопясь отправился в сторону туалетных комнат. Бросив взгляд в зеркало, я с удивлением увидел в отражении полковника Синельникова и… Берендея. Который, словно издеваясь, кивнул моему отражению, прежде чем сесть за столик.
Быстро у них обещания выполняются, сопли не жуют. Я ведь только два часа назад сообщил Рыси о своём согласии насчёт гвардии, а Папа уже подсуетился организовать встречу с Синельниковым, да ещё и сообщить о месте встречи Рыси. Ну дела-а-а…
Через пару минут вернулся Рысь и протянул мне чёрную горошину наушника.
— Полезная штучка, — улыбнулся он, вставляя себе в ухо точно такой же гаджет, — Одно плохо — заранее не знаешь, куда именно надо приёмник поставить.
Разговор уже шёл, но судя по первым услышанным мною фразам, начало было потрачено на заказ блюд и прочую дежурную ерунду.
…
— Так что, Пётр Ильич, я в курсе дел, которые свалились на вас после недавнего… трагического события.
— Об этом все знают, так что не удивили. Но до сих пор теряюсь в догадках, зачем вам понадобился разговор со мной. У нас с вами вроде бы нет никаких точек пересечения.
— Есть, Пётр Ильич. Всего одна, но немаловажная — мы оба не имеем дворянских титулов и имеем право или служить другим родам, как вы, или работать на себя, как я. Не взыщите за прямоту, но до меня дошли слухи, что вы пытаетесь получить патент на наёмничество.
Синельников поморщился, как от зубной боли:
— Вот именно, что только пытаюсь. Везде, куда не сунься, хотят денег. И это официально хотят. А сколько попросят занести мимо казны — боюсь и представить.
— Вот поэтому наша сегодняшняя встреча скорее закономерна, чем внезапна.
— Не понимаю вас, Мстислав Игоревич. Как вы правильно заметили, гвардия вам по статусу не положена. Или вы представляете чей-нибудь род?
— Ни в коем случае, — ухмыльнулся Берендей.
Он разливался соловьём ещё примерно минут пять. Все это время полковник внимательно слушал, задумчиво ковыряя вилкой в своей тарелке. Когда Папа наконец замолчал, уже не зная, чего бы ещё сказать в пользу своего предложения, Синельников прокашлялся и сипло спросил:
— Теперь коротко скажите, что вы хотите?
— Уважаемый господин полковник, я же…
— Ещё короче! — резко оборвал его Синельников.
— Пойти ко мне службу. В свою очередь я выправлю для вас патент и готов увеличить оклад офицерам и сержантскому составу в полтора раза. Рядовой состав будет получать те же деньги, что и у Турчаниновых. Также, в случае вашего положительного ответа, выплачу премию лично вам, Пётр Ильич. Она с лихвой покроет ваши расходы, которые вы понесли, выплачивая своим людям довольствие из своего кармана.
Полковник надолго задумался. Берендей не торопил с ответом, он с удовольствием поглощал принесённый ему салат, изредка посматривая на собеседника. Наконец Синельников поднял глаза и, встретившись с внимательным взглядом Папы, с сожалением покачал головой:
— Нет. Жаль, но со своими людьми я так поступить не могу. Вы хороший человек и я хотел бы помочь вам, но почти все мои офицеры имеют дворянство. Маленькое и захудалое, но дворянство. Они не будут служить человеку вашего круга. Поэтому я должен вам отказать.
— Пётр Ильич, они же служат под вашим началом, а вы, извините, тоже не принц. Кроме того, вы не учли один момент…
— Всё, я решил, а вы слышали, — тяжело и веско выговорил Синельников, — А теперь я пошёл, у меня дел невпроворот.
— А я бы всё-таки попросил вас уделить мне ещё несколько минут.
Приподнявшийся уже было полковник, грузно опустился обратно на стул и, подперев щеку ладонью, уставился на Берендея, всем своим видом показывая неудовольствие.
— А если неофициально вы будете подчиняться князю?
— Какому ещё князю? Вы же сказали, что никого не представляете.
— Евгений Андреевич, будьте добры, присоединитесь к нам, — взглянув в мою сторону, произнёс Берендей.
Чёрт… Чёрт, чёрт, чёрт! Могли бы хоть предупредить!
Разговор не задался с самого начала.
— Здравствуйте, Пётр Ильич.
— Здравствуйте, молодой человек.
— Знаю, что вы не поверите, но я… княжич Кирилл.
Какой же я идиот. Ничего умнее этой фразы не мог придумать?
— Ты меня за дурака держишь, щенок? — вскочил со своего места Синельников.
— Дядя Петя, успокойтесь, я сейчас вам всё расскажу, — только и успел промямлить я в ответ.
— Дядя Петя?! Ах ты сучёныш поганый!
Синельников выхватил пистолет.
Хлопок!
Прыжок на д ве минуты назад
Ну что ж, я бы наверное поступил бы так же. Не, ну не уроды Берендей с Рысью? Можно же было всё заранее подготовить, зачем меня так подставлять?
Я сидел за своим столиком и снова слушал разговор Берендея с Синельниковым.
— А если неофициально вы будете подчиняться князю?
— Какому ещё князю? Вы же сказали, что никого не представляете.
— Евгений Андреевич, будьте добры, присоединитесь к нам, — взглянув в мою сторону, произнёс Берендей.
— Здравствуйте, Пётр Ильич.
— Здравствуйте, молодой человек.
— Для начала, хотелось бы показать вам вот это, — я вытянул вперёд руку, на пальцах которой тускло поблескивали два родовых кольца.
— Откуда они у вас? — поджал губы Синельников и, расстегнув пиджак, откинулся на спинку стула.
Я создал на ладони джет — маленький шарик из молний.
— Ты ещё мне фокусы с предсказаниями будущего покажи, — окрысился полковник и криво усмехнулся, — Может я тебе и поверю.
…
— Я никому не позволю марать память о Турчаниновых!
Синельников выхватил пистолет.
Хлопок!
Прыжок на п ять минут назад
Опять не убедил. Не думал, что наш Пётр Ильич настолько упёртый бар… предан роду. Твою мать, больше у меня шанса не будет. Думай голова, думай! Может послать их всех подальше, встать и уйти? Пусть тут сами выкручиваются, а я пока подумаю, как доказать полковнику свои притязания на гвардию. После посещения Гримёра у меня теперь даже примет особых нет.
Я сидел и слушал разговор Берендея с Синельниковым.
— Теперь коротко скажите, что вы хотите?
— Уважаемый господин полковник, я же…
— Ещё короче! — резко оборвал его Синельников.
— Пойти ко мне службу…
…
Я громко попросил:
— Официант, принесите мне лист бумаги и ручку.
— Сию минуту.
На этот раз я решил даже не пытаться изменить что-то в нашем разговоре. Ведь идя к их столу и помахивая бумажным листочком, я уже знал, как он должен закончиться.
…
Я считал каждое мгновение, и как только Синельников произнёс: "Я никому не позволю марать память о Турчаниновых!", быстро положил перед ним исписанный лист бумаги.
— Будьте так добры, Пётр Ильич, прочтите. Пока не произошло непоправимого.
Помедлив буквально пару мгновений, полковник подвинул записку к себе и пробежал её глазами. Я напрягся, рука полковника медленно поползла за отворот пиджака. Но на этот раз он достал из нагрудного кармана очки и, водрузив их на нос, взял листок в руки и прочёл его заново.
